От острых, сводящих с ума ласк, надеясь, что это закончится как можно скорее, и отчаянно желая, чтобы это никогда не кончалось… но оно заканчивается, когда герцог слегка сжимает зубы, прихватывая ткань панталон. Которая врезается в нежную кожу, на контрасте с касанием его губ.
Кончается так остро, что я кричу, содрогаясь всем телом и чувствуя, как тает в раскаленном воздухе магия, покидая меня без остатка. Сквозь пальцы, сквозь ставшее тяжелым на мгновение, а после невыносимо легким тело. Внизу живота по-прежнему сладко пульсирует, когда я натыкаюсь на темнющий взгляд его светлости.
Примерно там, где сладко пульсирует.
Поворачиваю голову — на полу валяется книга, рядом с ней остатки моего платья и лев. Впрочем, лев не валяется, он лежит, накрыв лапами голову. Или глаза. Мне хочется сделать то же самое — закрыться, спрятаться, убежать, но…
— Как вы себя чувствуете, Алисия?
Голос его светлости… королевского особуна звучит хрипло. Настолько хрипло, что от него мурашки по коже.
Как…
Как я себя чувствую?!
Он подает мне руку, но я вскакиваю, подхватываю ЭРЦГЕРЦОГСКИЙ фолиант, в ЭРЦГЕРЦОГСКОЙ библиотеке в ЭРЦГЕРЦОГСКОМ замке и изо всех сил запускаю его в ЭРЦГЕРЦОГСКУЮ физиономию.
ГЛАВА 12
Райнхарт
К счастью, я успеваю отшвырнуть книгу раньше, чем она попадет в меня. Удар книгой не то же самое, что подушкой. Обитый металлом уголок врезается в запястье, царапая кожу, по опасный снаряд все-таки отлетает в сторону. Подальше от нас.
— Это становится дурной традицией! — рычу я.
— То, что вы сделали, тоже дурно!
— Еще скажите, что вам было плохо!
Кто мог подумать, что цветочница окажется такой чувственной и крайне громкой. Она отзывалась на каждое мое прикосновение. Рук. Губ. Языка…
Щеки Армсвилл вспыхивают будто полевые цветы.
— Еще скажите, что вам не понравилось, — парирует она, обхватив себя руками и оглядываясь. Очевидно, в поисках того, чем можно прикрыться.
Мне бы понравилось больше, будь мы на равных.
Царапину на запястье жгло, но это были мелочи по сравнению с тем, как мне сейчас безумно жали штаны. Стоны и всхлипы Армсвилл, воспоминания об ощущениях бархатистой коже под пальцами навевали лишь мысли о продолжении. Кровь до сих пор бурлила в моих жилах, напоминая, что я не железный, а женщина, которую мне до безумия хочется, совсем рядом. Только руку протяни.
И она тут же ее откусит!
Или как повезет. Здесь я действительно перегнул.
Я стягиваю свой пиджак, потому что понимаю — еще немного, и Армсвилл решит воспользоваться шторой, не зря же она на нее косится, и протягиваю его ей. Одеть цветочницу — вообще мудрое решение, потому что ее светлая, жемчужная кожа сбивает с мыслей.
— Возьмите.
Она выхватывает пиджак и закутывается в него.
— Вы сделали это нарочно.
— Что именно? Нарочно пытался сжечь свою библиотеку?
— Специально вывели меня из себя, чтобы воспользоваться этим ритуалом.
Мне что, делать нечего? Лучше бы просто затащил ее в постель. Без огня и прочих эффектов!
— Сражение с магией не то же самое, что секс, эри Армсвилл. Второе гораздо приятнее, особенно если делать это вместе. Но очевидно, вы из-за недостатка опыта не видите разницы.
— Снова пытаетесь меня оскорбить?
Она разворачивается и направляется в сторону дверей. Вот только куда она уйдет? Растрепанная, в одних панталонах и в моем пиджаке? Не считая того, что мы связаны Друг с другом.
— Алисия!.. Эри Армсвилл, подождите!
Я догоняю ее у самых дверей и перехватываю за локоть, игнорируя глухое, предупреждающее львиное рычание за спиной.
— У меня не было намерения вас оскорбить, — говорю я. — По крайней мере в том, что касается вашего опыта или его отсутствия.
По ощущениям, Армсвилл хочет взглядом прожечь в моей груди дырку: примерно там, где сердце, но она неловко поправляет пиджак, и я впервые замечаю, насколько она передо мной беззащитная. Обнаженная.
И дело вовсе не в сгоревшем платье.
— Я должен извиниться, — продолжаю я. — За то, что сказал про слуг. Это неправда. Они живут и работают здесь поколениями, никто из них не станет обсуждать происходящее в стенах Эдельз Грин. И тем более осуждать вас за то, что вы спасли мне жизнь.
Вот теперь на лице Армсвилл вспыхивает изумление, смешанное с недоверием.
— Еще примите мои извинения насчет чтения и знаний. Вы правы в том, что должны знать обо всем, что вас касается. И хотя ваши манеры оставляют желать лучшего…
— Вы опять?
— Вы бросили в меня третьим томом «Магических экспериментов». Пожалуйста, не вздумайте сделать так при дворе! Вообще перестаньте швыряться в меня чем бы то ни было.
— Я не могу этого обещать, пока вы ведете себя… так!
Моя невеста произведет при дворе фурор! Почему-то эта мысль сейчас не раздражает, скорее вызывает улыбку.
— Тогда я, со своей стороны, постараюсь не доводить вас до всплеска магии.
— Это так называется?
— Именно. Считаю, что нам стоит развеять боевые схемы и объединиться. Если мы хотим вернуться к своей обычной жизни.
Армсвилл поправляет съехавший с плеча пиджак и кивает:
— Я согласна.
Я подаю ей руку:
— Тогда как вы смотрите на то, чтобы перебраться в спальню? Чтобы вы могли переодеться… во что-нибудь, а я — немного отдохнуть. Сегодня я вряд ли смогу продолжать работу.
Она кивает, а я говорю:
— Пойдемте, я знаю короткий путь.
Я направляюсь к ближайшему стеллажу, вытаскиваю нужную книгу, и сработавший механизм заставляет полки отъехать в сторону. Это действительно самый короткий путь: отсюда можно быстро попасть в любую часть замка, в том числе и в мои комнаты.
Армсвилл приоткрывает рот, но тут же его закрывает и предпочитает молчать, пока мы поднимаемся по ступенькам. Начертанные на стенах схемы зажигаются и позволяют не спотыкаться в темноте. Винтовая лестница уводит наверх, здесь потайной ход разветвляется, и я сворачиваю налево. Чтобы дойти до конца коридора, надавить на камень и выйти прямо напротив моей спальни.
Пропустив девушку вперед, я захожу следом и достаю из шкафа собственную рубашку. Это лучше, чем ничего.
Пока Армсвилл удаляется в ванную, я стягиваю обувь и устраиваюсь на кровати.
— Завтра привезут первые платья, а пока попрошу найти что-то подходящее среди нарядов моей мачехи, которые она отвергла сразу после примерки и оставила здесь. И еще назначу вам камеристку и фрейлин.
