– Нет, Эдуард Петрович. Из того, что знаю я, все верно. Лидия действительно сказала, что получила гонорар. И я поверил.
– Вы – да. Но она не успокоилась. Лидия прекрасно знает, что, если станет известно происхождение денег, Артур непременно потребует, чтобы она все вернула. А она уже искренне считает миллионы своими. И тогда…
– Вы откуда это знаете, она лично вам, что ли, рассказала? – попытался возмутиться Макс, но его тут же осадил Михаил:
– Вы бы лучше помолчали. Сейчас дойдем и до ваших художеств.
– Вот вы и продолжайте, Михаил, – согласился Лямзин.
– Да мне как-то неловко… Ну да ладно, – подумав, решился тот. – Признаюсь, мое знакомство с Валерией было не случайным…
– Кстати, а как вы познакомились? – проявил вдруг интерес Филипп.
– Ничего особенного. У меня спустило колесо, а Михаил помог его заменить, – ответила Валерия.
– Да, так началось наше знакомство, моей целью было попасть в ваш дом. Извините меня, Валерия.
– Да ладно уж вам. Занятно провели время.
– Моей задачей было убедиться в том, что деньги сняты именно этой парочкой, и, естественно, найти их.
– Судя по выступлениям предыдущих ораторов, с задачей вы не справились, – усмехнулась Валерия.
– Зато я помог предотвратить еще одно преступление. Вот тут гражданин Максимилиан Дремов интересовался, откуда я знаю подробности мотивов и эмоций Лидии, а я всего лишь, как это ни банально звучит, подслушивал. Иногда мне удавалось, иногда не очень.
– Да вы, оказывается, лжец, мой милый друг, – сказала Валерия. – Да еще и фискал.
– Я сотрудник органов и всего лишь выполнял свою работу. И, кстати, только благодаря этому ваш зять Артур жив. Да, вы не ослышались. Яд, которым были отравлены сигары, предназначался именно ему.
Эрика вскрикнула, остальные сидели молча, и напряжение в библиотеке было такое, что казалось, еще немного – и воздух зазвенит.
Не давая никому опомниться, Лямзин быстро сказал:
– Аманда, будьте добры, дайте-ка мне зеркальце. У вас же есть зеркальце в сумочке?
– А? – дернулась она. – Да. Сейчас.
Она порылась в украшенной стразами и пайетками сумочке, достала оттуда зеркало и вдруг застыла.
– Что с вами? – участливо поинтересовался Лямзин.
– Странно, – пробормотала она. – Я помню, что положила этот флакон вам, Валерия. А он опять у меня…
И она вытащила на свет изящный флакончик синего стекла.
Валерия вдруг вспылила:
– Зачем вы пытаетесь приписать мне чужие духи?! Не понимаю, что за фантазии у вас, Аманда!
– Как это – чужие? Я точно помню, что видела флакон у вас.
– Глупости. Возможно, я пользовалась когда-то подобными духами, но к этим не имею никакого отношения.
Аманда повертела духи в руках, понюхала их, не открывая пробки, и уже более уверенно заявила:
– Нет, это ваши! Я же помню – тот самый запах! Не понимаю, почему вы вздумали отпираться?
– А, ладно. Не буду спорить. Флакон действительно очень похож на тот, который был когда-то у меня. Но я не думаю, что это именно он, – сказала Валерия.
В этот момент Аманда открыла пробку, собираясь подушиться, но Лямзин жестом остановил ее:
– Не надо!
– Почему?
– Я, кажется, знаю, отчего Валерия не хочет признаваться, что этот флакон ранее принадлежал ей. Именно в нем находился яд, которым были отравлены сигары.
– Так это вы подсунули мне ваш мерзкий флакон в сумку?! – охнула Аманда. – Вы хотели подставить меня!!!
Она вскочила и попыталась вцепиться в Валерию, но та резко отшатнулась.
– Уберите от меня эту ненормальную. Я понятия не имею, о чем идет речь. Действительно, некоторое время назад у меня из сумки пропали духи – кстати, очень дорогие и практически новые. Но я была уверена, что где-то потеряла их, и даже в мыслях не держала, что кто-то мог их украсть. Думала, вытряхнула с платком случайно.
– Она врет! Она все врет, – вопила Аманда. – Я нашла у себя в сумке этот флакон и решила, что она по ошибке положила его мне в темноте. А она, оказывается, специально мне его засунула.
– Когда вы его нашли, Аманда? – невозмутимо уточнил Лямзин.
– В субботу вечером, когда все время гас свет!
– И что вы потом сделали?
– Как что? Положила обратно ей в сумку, естественно! Мне чужого не надо!
– Та-ак, отлично. А что сделали после этого вы, Валерия?
Она медленно встала и прошла к стеллажам, ничего не отвечая. Лямзин напряженно следил за ней, но она всего лишь достала с полки книгу и наугад раскрыла ее.
– Бальтазар Грасиан, – прочитала она. – «Живи так, будто на земле уже рай». Мне никогда этого не удавалось. Наверное, я всегда неправильно жила.
Она повернулась и, глядя прямо в глаза Лямзину, сказала:
– Я выбросила его в окно. Я испугалась, да.
– Испугались чего? Что все узнают, как вы хотели избавиться от зятя, Валерия?
– Зря вы пытаетесь повесить на меня это преступление, Эдуард Петрович. Мне не нужна смерть Артура.
– Тогда почему вы испугались?
– А как бы поступили на моем месте вы? Флакончик исчез у меня дней пять-семь назад. Все это время он отсутствовал и вдруг материализовался на столе в прихожей. И потом, флакон вернули почти пустой, а запах духов в нем изменился. Потому я и выбросила его.
– И что было дальше?
– Ничего. Я же сказала, что выкинула флакон в окно!
– Зря вы нервничаете. В ваших же интересах рассказать мне, как было все на самом деле.
– Не понимаю, о чем вы.
– Я о том, что вы видели, как Александра подняла нечто из мокрой травы и сунула себе в карман. И когда не нашли под окном выброшенный флакон, испугались и, совершенно верно предположив, что флакон у нее, попытались его отыскать. Сначала перерыли все в ее комнате, а не найдя его – напали на нее около кухни. Больше попыток вы не предпринимали, решив, что ошиблись.
– Нет. Я не сомневалась, что флакон у нее, – возразила Валерия. – Но я подумала, что еще одна неудачная попытка непременно выдаст меня, и смирилась.
– То есть вы подчинились интуиции?
– Да.
– Выходит, она вас не обманула.
Валерия на мгновение задумалась, а потом насмешливо произнесла:
– Но подождите, Михаил ведь жив! Если сигары были отравлены, то как могло случиться, что на него яд не подействовал?
– Напрасно вы пытаетесь иронизировать. План был задуман поистине сногсшибательный. Во всех смыслах этого слова. Когда Артуру попадается на глаза погашенный чек, Лидия пугается. Как и все мошенники, она уже привыкла считать деньги своими, и мысль, что она в одно мгновение может их потерять, приводит ее в ужас. Она рассказывает об этом Максу, и он настаивает на том, чтобы Артура убрать.
