Он выдержал взгляд, улыбка медленно сползла с его лица, но через пару секунд он стал прежним весёлым азиатом.
— Какое странное совпадение! — воскликнул он. — К нам как раз прибыла какая-то проверка, запретив посторонним посещать ВАМ.
— Да? — я не нашёлся, что на это ответить.
Позади послышался шум мотора, мы обернулись и увидели внедорожник одной старой знакомой. Устина вылезла из машины, смачно сплюнув себе под ноги. Осмотрев Тинду и меня, она подошла к нашей компании.
— Что это тут такое происходит?
— Ты за нами следила? — удивился я.
— Нет, на кой вы мне сдались. Просто слухи ходят нехорошие, что вы гроб возите по всей свалке, ищете, где бы прикопать, — Устина выжидающе посмотрела на Тинду, но та лишь вытаращила глаза. — Да ладно, шучу!
Её хохот ещё долго звенел в моих ушах.
— В общем, мне бы в ВАМ, к одному старому знакомому, — обратилась она к Хану.
— Какие-то сегодня странные совпадения… — пробормотал охранник. — Вход сегодня закрыт для всех.
— Почему? — нахмурилась бой-баба, почесав задницу.
— Комиссия приехала, проверяет.
— Что? Какая ещё комиссия?! — Устина отстранилась, рассматривая китайца — не болен ли он. — Отродясь ничего такого не было.
— Ну вот, теперь есть.
— Значит так, я сейчас войду, а эти двое — со мной! — Устина показала пропуск, это было официальной заявкой, которую потом следовало подкрепить заявлением. — Все бумажки заполню как положено.
— Ты уверена, что тебе за это не влетит? — Хан указал в сторону ворот. — Проходите, раз всё так серьёзно…
И мы вошли. Заявление на посещение требовало серьёзных причин. Чаще всего в ВАМ приходили неофициально, чтобы не привлекать внимание, так было заведено. Чтобы не ворошить бюрократический улей, так как уйма правил задушила бы любого желающего сделать всё правильно. Как Устина собиралась с этим разбираться, я не представлял.
Усевшись в свободный погрузчик, мы торопливо покатили в сторону ангара. Где-то там должен был лежать маяк, способный пробудить «портал»! Но это под большим вопросом…
Глава восемнадцатая. Симуляция. Детали производства
Нас не избивали по пути, только очень долго вели вглубь леса. Это я осознавал интуитивно, по звукам, который менялись и нарастали. Птицы кричали громче, листва под ногами становилась мягче, кожей чувствовалась прохлада глубокой чащи. Зачем мы нужны варварам? Почему нас не убили на месте? Хотят продать в рабство или завербовать на свою сторону?
Прежде, чем оказаться в тёмном сарае, я успел ощутить запах дыма и готовящейся еды. Где-то в отдалении звучал женский смех. Поселение пиктонов представляло из себя небольшую деревушку рассмотреть которую нам не удалось из-за мешков на голове. Но как только провожатые заперли нас, появилась возможность поговорить между собой.
— Что теперь? — тут же подал голос Руф. — Нас съедят или повесят, как думаете?
— Вряд ли тут практикуется людоедство, — хохотнул Турвон. — Скорее всего, принесут в жертву своим дремучим богам!
— А как мы могли убедиться, в симуляции это имеет практический смысл, — заметил Инвикт.
— Руки связаны крепко, не вырваться. Что делать, как спасаться?
— Не так уж и крепко! — это был Сикст Прекрасный, его голос прозвучал сначала слева, потом воин перешёл в другую часть избы, продолжив говорить там. — Оказывается, у меня очень гибкое тело.
— Оно и понятно — почему! — Турвон рассмеялся так громко, что это привлекло варвара, охраняющего нас за дверью.
— Заткнитесь там, голодранцы! — заорал он. — Иначе я отрежу ваши поганые имперские языки!
— Турвон, ты идиот в первозданном виде, — заметил Сикст.
— Развяжи мне руки, красавчик, — ласково потребовал неспокойный солдат. — Эй! Ты чего?
Мы услышали глухой удар, видимо, Сикст отвесил Турвону крепкий подзатыльник.
— Будешь развязан в последнюю очередь…
Спустя несколько минут мы стояли в углу сарая, поближе ко входу, избавившись от мешков на голове и верёвок.
— Значит так, — я прикинул наши шансы. — Надо привлечь охрану, но так, чтобы вместе с ним не прибежала подмога.
— Идея хорошая, но как это сделать? — надо мной навис Инвикт.
Он не выглядел угрожающе, скорее как фонарный столб. Казалось, что если вложить в его грудь камень, то можно соорудить нечто наподобие пращи.
— Учитывая обстоятельства, можно почитать стихи. Как думаешь, варварам нравятся стихи? — спросил Стратор.
— Ты поэт? — удивился я. Этот суровый воин, казалось, был рождён на поле битвы. По крайней мере, симуляция наградила его именно такой внешностью.
— А что, для этого нужно быть поэтом? — Стратор усмехнулся и заговорил громче, декламируя нескладные строки. — Когда я был бы девой, то ни за что не дал пиктону! Когда бы я был пиктоном, не повидал бы дев! Мне задница товарища по битве краше Афродиты…
Это могло продолжаться долго, учитывая, с какой лёгкостью наш соратник генерировал бред, но варвар сдался почти сразу. Дверь распахнулась, он ворвался в избу с топором наперевес. Сзади на него накинулся Татион, вынырнув из тьмы, как призрак. Он не произнёс ни слова за всё то время, что мы пробыли вместе, не понадобилось это и сейчас. Он схватил врага за шею, обхватив его пояс ногами и завалился назад. Там, не отпуская пиктона до последнего, Татион дождался, пока он стихнет и обмякнет.
Не размышляя о честности своего поступка, я подхватил топор и рубанул противника по горлу. Хлынула кровь, без тени брезгливости Турвон провёл ритуал, а я ощутил, как незримое присутствие Хул-Гана сделало тьму почти непроницаемой, а фигуры людей чуть светлее. Цели выделились сами собой, мне оставалось только выбрать, кому достанется «слово силы».
Дверь была открытой, мы могли видеть, как по деревне разгуливают женщины и дети. Воинов не осталось, скорее всего они промышляли тем, что совершали набеги на имперские земли.
— Ну как, отомстим? — я увидел лицо Турвона, полное шального желания.
— Ты и впрямь готов начать тут всех рубить? — ужаснулся Устин.
— Это всё — ненастоящее, у меня рафинированная жизнь цивилизованного человека уже в горле стоит! — возразил воин, вызвав у меня приступ злости.
Надоело жить хорошо, купаться в роскоши и достатке?
— Слушайте, ребята, а к нам на Луну могут попасть люди с Земли? — спросил я.
— Что? Ты это к чему?
Наступила долгая пауза, все смотрели на меня с непониманием.
— Да я просто подумал, вдруг кто-то вот также сидит сейчас в вонючем сарае и смотрит на нас, решая, резать нам глотки или просто убежать…
