Вот и решил глава тайного сыска использовать начало брачного сезона в своей работе. И тогда мысль входить во все знатные семьи с легкостью, доступной только жениху, казалась идеальной. А что? Теперь даже стучать в их дома не приходилось – сами звали и распахивали перед ним двери. Единственное, чего не предполагал, так это становиться женихом номер один. Ведь он, как все остальные мужчины списка, желающие вступить в брак, подал свое заявление в определенный комитет на общих условиях. В последний день подал. Успел, слава богине. Никак и не на кого не давил, хотя возможности такие имел. Зачем ему оно надо было, если не желал особого к себе внимания?! А получилось, вон оно как. Он, и первый жених! Чепуха какая-то приключилась. Досадный промах, однако. Не досмотрел, не предвидел такого поворота событий. Но поделать с ним ничего не успел, оказалось поздно, ведь сам узнал обо всем из той самой газеты, с которой в кулаке к нему заявился брат. И в том тоже винил себя. Нечего было отвлекаться на другие рабочие моменты, а следовало держать все под контролем. Это был его промах? Определенно, его!
А дальше что еще получилось? Сегодняшний вечер имел в виду. Все произошедшее с ним в голове не укладывалось. Нет, не так он себе представлял ведение расследования, никак не таким. И это был только первый визит его по приглашению семьи, имеющей невест. Что же дальше-то еще могло произойти? Светопреставление? И самое главное, все, чем он сегодня занимался, так это состязался в чем-то и почему-то вот с этой самой особой, что сейчас безжизненной тряпочкой висела у него на руках. Красивой такой, притягательной… Хм! Ужасная штучка! Коварная! Непредсказуемая! И вот теперь такая безжизненная… А ведь с этим срочно надо было что-то делать! Спасать! Немедленно!
Когда Винсент вошел в дом, застал следующую картину. Тан Жюльен ли Понтерус отчаянно спорил о чем-то с хозяином дома, и они оба замерли на пороге кабинета. Третий жених, оперный певец, тоже хорошо был виден из коридора, и он тихо посмеивался над спорщиками, потягивая, скорее всего, коньяк из соответствующего бокала. На распахнувшуюся входную дверь и вошедшего в нее Винсента с Женевьевой на руках в горячке спора даже не взглянули. Поэтому он принял сам решение нести девушку именно в кабинет на стоящий там диван, раз не имел понятия, где бы еще мог положить девушку и заняться ее исцелением. А пока шел, понял, что разговор танов сводился к тому, что Жюлю не терпелось заявить Жени, как свою настоящую невесту.
– Почему вы призываете меня подумать еще? Этот мой шаг вовсе не принятое в спешке решение. Просто, я такой – всегда точно знаю, что мне надо. В данном случае сразу понял, что ваша средняя дочь именно та девушка, о которой мечтал. Она и никто другой должна стать моей невестой. Да что там невестой, уверен, что больше не пойду ни в чей дом знакомиться с другой молодой особой. Мой выбор уже точно свершился. Если бы вы дали согласие, то жениться готов немедля. Почему вы настаиваете выждать некоторое время?
– Может, потому, что жена – это не просто хорошая собеседница или слушательница?! рыкнул на него тан Мотерри, приближаясь к кабинету. – Дайте пройти!
– Что происходит? – взвился Жюль и кинулся помогать Винсенту, но только мешался.
– Что с ней? – разволновался Ральф ли Сонсерт. – Вы можете мне сказать?!
– Ее опоили сразу несколькими зельями. Похоже, сделали это уже после того, как вы удалили дочерей из-за стола. Ей срочно нужна помощь лекаря. Иначе…думаю, что может уже не прийти в себя.
– Да как же?.. – впал в панику ее отец. – Этого не может быть…
– Таны! Я ничего не понимаю в целительстве. – Но могу послать магического курьера к своему личному лекарю, – нашелся Жюль.
– Действуйте, – распорядился Винсент, заметив, что тан Ральф совсем разволновался и мог только гладить дочь по голове.
– Что же делать?! – только и получалось повторять Ральфу ли Сонсерт. – Как же так?!
– Успокойтесь, уважаемый тан. Я сейчас постараюсь помочь вашей дочери. Мне только надо разрешение, чтобы взять у нее несколько капель крови из пальца, и еще необходимо будет применить магию. Вы позволите?
– Делайте все, что необходимо, только помогите ей. Моя девочка еще так юна…
– Мне понадобятся чистые салфетки, горячая вода и некоторые лекарства. Это для того, чтобы начал действовать уже до прихода лекаря. И потом… таны, мне понадобится оголить некоторые участки тела девушки. Надеюсь, вы понимаете, что это необходимо для оказания первой помощи?
– О, конечно. Приступайте, – дал добро отец, но напрягся тот из женихов, что намеревался уже сегодня закрепить браслетом права на девушку. Да только на него остальные мужчины немедленно зашикали.
– А раз, так, то попрошу всех выйти из комнаты. Мне так нужно, и точка.
– Все понятно. Можете не объяснять. Но как же так вышло?! Кто посмел?!
– Через несколько минут я точно скажу вам, какими зельями опоили вашу дочь, и после этого подумайте хорошенько, кто в вашем доме способен на такое, и кто разбирается в зельеварении.
– Да тут и думать нечего! – теперь взвились одновременно певец и Жюль.
– Нет, я тоже уже понял, что произошло, – с болью произнес отец. – Таны! Прошу за мной на выход. А вы, тан Винсент, приступайте. И умоляю вас, не дайте Жени умереть.
А через три дня Женевьева смогла встать на ноги. И сразу же оказалась застигнута волной безмерной заботы. Кого? Больше всего шума и вздохов, и ахов, и заверений, к тому же, было от мачехи. Нет, конечно, над ней постоянно хлопотал какой-то новый лекарь. Кстати, как сразу стало понятно, очень толковый специалист. И папино присутствие поблизости, и его заботу ощущала тоже. Она очень ей помогла быстро выздороветь. Но вот дан Катарина основательно оккупировала спальню падчерицы. Она как заполонила комнату собой. Какие преследовала цели, стало быстро понятно. Как выяснилось, ее дочери после случившегося попали под арест. Пока домашний. Но глава тайного сыска, что оказался свидетелем и даже участником случившегося происшествия, грозил девицам настоящим заключением. В каземате. И, похоже, нисколько не шутил. Вот и вымаливала мачеха прощение девицам и уговаривала повлиять на тана Мотерри, если бы такое стало возможным.
– Нет, я понимаю, что они заслужили наказание. Им теперь еще и очень трудно будет выйти замуж за достойного тана вообще, и закрыт вопрос с конкретно этим брачным сезоном, – вздыхала дан Катарина и заламывала руки. – Они повели себя ужасно. Но еще так молоды!..
