Юрий Алексеевич Николаев так вспоминал об этом:
«Оперативная работа по контрразведывательной защите советских войск в условиях Германской Демократической Республики требовала от нас полной самоотдачи…
В целом можно сказать, что, работая в составе Группы советских войск в Германии в 1951-1957 годах, я получил такой основательный опыт, который сказывался на протяжении всей дальнейшей службы в военной контрразведке».
Эти слова генерала Николаева в полной мере можно отнести к большинству сотрудников управления. Там, на переднем крае тайной войны, выросла и закалилась блестящая плеяда руководителей отечественных органов безопасности. Георгий Цинев долгие годы являлся первым заместителем председателя КГБ Ю. Андропова. В. Федорчук с февраля 1963-го по сентябрь 1967 года возглавлял управление сначала в качестве заместителя, а затем начальника. В мае 1982 года он сменил Юрия Владимировича в должности председателя КГБ. Другие его сотрудники, Н. Королев, И. Фадейкин, И. Устинов, Н. Душин, Ю. Булыгин, А. Моляков, в разные годы стояли во главе военной контрразведки страны. Нынешний ее руководитель А. Безверхний также прошел хорошую школу в ГДР.
И сам генерал-лейтенант Николаев оставил заметный след в отечественной контрразведке и жизни тех, с кем его сводила служба. Куда бы его ни направляла воля начальников, на Урал организовывать контрразведывательную работу в только что создаваемых Ракетных войсках стратегического назначения, в Забайкалье формировать Управление особых отделов по войскам Дальнего Востока или в Польшу руководить Управлением особых отделов Западного стратегического направления, он везде проявлял себя блестящим организатором и необыкновенно душевным человеком.
В 2008 году генерала Николаева не стало, но его дело продолжают достойные ученики. В памяти своего поколения он останется как талантливый руководитель, а будущие контрразведчики откроют для себя новые профессиональные горизонты в его замечательной книге. С присущей ему скромностью Юрий Алексеевич назвал ее «Будни военного контрразведчика». Но это те будни, которыми может и должен гордиться настоящий мужчина.
Касаясь своей службы в ГДР, Юрий Алексеевич отмечал, что он и его коллеги «горели своей работой и не обращали внимания на бытовые и прочие неудобства». Он говорил: «Мы все сначала думали о родине, а потом о себе».
Они — сыны того сурового и по-своему счастливого времени — не могли поступить иначе. Они без остатка отдавали себя работе и торопили «Весну». А судя по оперативной информации, поступавшей в управление в процессе разработок агентов американской, британской и западногерманской разведок, их хозяева были не прочь превратить «холодную войну» в «горячую».
Так, при разработке агента Шнайдера, завербованного сотрудниками из «Организации Гелена», контрразведчиками были получены материалы, впоследствии нашедшие подтверждение при его допросе, которые не оставляли сомнений в том, что западные разведки самым активным образом готовились к развязыванию новой войны на территории ГДР.
Шнайдер показал, в частности:
«Разведчик Пауль рассказал мне, что в северо-восточной части ГДР весной 1954 года начата реорганизация агентурной деятельности на случай войны. Весной и летом 1954 года он давал мне задания подыскать места для «мертвых ящиков» в северо-восточной части ГДР на случай военного времени. В частности, я должен был подыскать тайники в городах Грайфсвальд, Коптенхаген, Штральзунд, в каких-либо пунктах между городами Штральзунд, Грайфсвальд, Фридланд, Ной-Бранденбург, Утзадель и Пренцлау. Пауль пояснил мне при этом, что самым лучшим местом для них являются туалеты на вокзалах и в ресторанах, куда могут заходить агенты и курьеры, не вызывая подозрений».
Выполняя задание, Шнайдер подобрал девять таких мест и передал их описание Паулю, а взамен получил радиопередатчик с кодами. Другой агент-радист Кранке оборудовал в районе Деммин и Лойтц восемь таких «почтовых ящиков», четыре из которых должны были стать запасными на случай выхода из строя основных тайников. Агенты-радисты Кохман и Шарке также подготовили по нескольку подобных «точек».
К началу 1955 года западные спецслужбы завербовали на территории ГДР несколько десятков агентов-радистов и оборудовали сотни тайников. Особенно высока их плотность была в окружении частей советских войск.
По замыслу организаторов этой «спящей капеллы», ее исполнители-«пианисты» при наступлении часа «Ч» — начала войны, возникновения кризисной ситуации — должны были приступить к выполнению заданий: обеспечить устойчивую связь со спецслужбой. В мирное время, чтобы не привлекать внимание контрразведки, они в сборе информации не задействовались, а занимались устройством новых тайников. Периодически в целях проверки их готовности к выполнению заданий и надежности канала связи с радиоцентром, находившимся в Мюнхене, в их адреса направлялись зашифрованные учебные радиограммы, а через агентов-курьеров осуществлялись закладки в тайники новых заданий.
При подборе кандидатов на вербовку в качестве агентов этой категории американская, британская и западногерманская разведки ориентировались на радиолюбителей и использовали старые, доставшиеся им от спецслужб фашистской Германии, учеты лиц, имевших отношение к радиоделу. В дальнейшем с помощью агентов-наводчиков или через родственные связи осуществлялось изучение выделенного контингента лиц, и выяснялась основа будущей вербовки. В подавляющем большинстве случаев это была материальная заинтересованность.
Вербовки агентов-радистов проводились, как правило, на территории Западного Берлина кадровым сотрудником спецслужбы. Там же на конспиративных квартира в течение нескольких дней специалисты обучали их навыкам шифровки и дешифровки информации, особенностям работы на радиопередатчике. Снабжение агентуры радиостанциями и комплектующими деталями осуществлялось либо через агентов-курьеров, либо через тайники. В ряде случаев они сами привозили их по частям из Западного Берлина.
«Такова была схема безличной обоюдной связи агентов с разведывательным органом, которая должна была быть приведена в действие с началом войны», — вспоминал Юрий Алексеевич Николаев.
Обнаружить и вытащить на свет эту так называемую спящую шпионскую сеть было далеко не простым делом. Здесь контрразведчикам приходилось работать по нескольким направлениям. В частности, путем сопоставительного анализа лиц, выезжавших в Западный Берлин и имевших навыки в радиоделе, они выделяли тот контингент, на который могли ориентироваться иностранные спецслужбы при подборе своей агентуры. В процессе последующей оперативной проработки основное внимание сосредоточивалось на выявлении в действиях объектов признаков, которые бы указывали на наличие шпионской связи: настороженность в поведении, материальные траты, выходившие за рамки семейного бюджета, фотографирование или зарисовки местности, пригодной для закладки тайника и т. п.
Работа по поиску так называемых спящих кротов занимала у контрразведчиков иногда несколько лет. Она требовала терпения и внимания к мелочам, но их настойчивость в конце концов вознаграждалось.
Так, переводчик строительной конторы Ной-Руппинского гарнизона Зигфрид Винберг, выходец из Прибалтики, внешне производил впечатление добропорядочного и лояльного новой власти гражданина. В общении с советскими офицерами был доброжелателен, открытого интереса к их работе не проявлял, в друзья тоже не набивался. И все же у руководства Особого отдела 12-й гвардейской танковой дивизии имелись основания подозревать его в шпионской деятельности. По показаниям другого, ранее арестованного агента в этом гарнизоне на американскую разведку работал еще некий Венке, возможно Вулко, выходец из Прибалтики.
