После отплытия «Визборга» Величко, предполагая, что его беседы со шведскими моряками, и в частности с Петером, не останутся без внимания военной контрразведки, решил подстраховаться. Он первым поспешил сообщить особистам заслуживающие оперативного внимания данные на ряд членов экипажа: на штатного разведчика — военно-морского атташе Швеции в России Томаса Хассельберга, штурмана, нескольких переводчиков и лишь вскользь упомянул о Петере Йонсоне.
В отделе военной контрразведке внимательно отнеслись к его сообщению и поблагодарили за проявленную бдительность. Спокойная, без подводных камней беседа с оперативным сотрудником сняла жившие в глубине души Величко страхи. Он возвратился на корабль и стал ждать ответа от шведской разведки на свое предложение.
Время шло, а она продолжала хранить молчание. Лишь в середине января 1997 года на абонентский ящик жены Величко в Калининграде поступило наконец долгожданное письмо. Оно носило условный характер и непосвященному вряд ли бы что сказало, но для предателя в нем содержалось главное. Шведская разведка приняла его предложение и назначила конспиративную встречу на территории Литвы, в Вильнюсе. Мечта Величко стать богатым и потом перебраться на Запад, похоже, сбывалась. Не раздумывая, будущий агент, сгорая от нетерпения получить свой первый шпионский гонорар, выехал на явку под предлогом покупок на вещевом рынке.
Столица Литвы, где американские, британские и шведские спецслужбы свили себе «шпионские гнезда» и чувствовали себя как дома, встретила Величко негостеприимно. В Вильнюсе его ждало горькое разочарование. Он прождал Йонсона на условном месте около часа, но тот на встречу не пришел. Величко, несолоно хлебавши, вынужден был возвратиться домой. Шведская разведка, опасаясь возможной подставы советской контрразведки, не спешила с вербовкой, решила продолжить проверку кандидата в агенты. Одновременно, чтобы не допустить со стороны Величко необдуманных шагов, которые могли бы засветить его перед российской контрразведкой, Петер продолжал подогревать в нем шпионские аппетиты новыми письмами.
Переписка продолжалась почти год. Первый контакт Величко с сотрудником шведской разведки на территории Литвы состоялся лишь в ноябре 1997 года. 20 ноября, после получения очередного обусловленного письма, он взял в строевой части свой загранпаспорт и отпускной билет для поездки в Литву. А чтобы она не вызвала подозрений у командования и представителей военной контрразведки, как это уже было ранее, мотивировал поездку тем же, что и большинство сослуживцев, — необходимостью совершения покупок на вильнюсском вещевом рынке.
22 ноября поездом Величко прибыл в Вильнюс. В зале ожидания вокзала состоялась встреча с очередным Петером, так представился ему сотрудник шведской разведки. В качестве пароля он передал привет от первого Петера — переводчика с «Визборга» и предложил продолжить беседу в более располагающей обстановке. Величко колебался недолго, принял предложение и двинулся вслед за Петером.
Спустя несколько минут на тихой вильнюсской улочке с поэтическим названием Театро, в доме № 11, в конспиративной квартире шведской разведки, в течение двух часов шел вполне прозаичный разговор. Петер провел подробный раз-ведопрос Величко о структуре разведки Балтийского флота, возможностях входящих в него корабельных соединений и по другим вопросам, характеризующим состояние боевой готовности частей. В качестве вознаграждения за этот «шпионский труд» выдал ему 3 тысячи долларов и 50 литовских лат. По завершении «делового» разговора шведский разведчик дал вновь завербованному агенту номер телефона в Стокгольме для экстренной связи и отработал задание по сбору секретной информации о Балтийском флоте. Очередную встречу они договорились провести через три месяца в Вильнюсе.
Расставшись с Питером, Величко решил оставшееся до отъезда время провести на широкую ногу и зашел в ресторан гостиницы «Литва». Здесь ему скучать долго не пришлось. Вскоре свободное место за его столиком заняла привлекательная девушка по имени Моника. В легком и непринужденном разговоре с ней незаметно пролетело несколько часов, и, чтобы не опоздать на поезд, Величко пришлось вызывать такси. При следующих приездах в Вильнюс он после явки с Петером каждый раз встречался с Моникой и, видимо, не жалел о потраченных гонорарах. Вероятно, не сожалела об этом и шведская разведка; она не только экономила свои кроны, но и получала через Монику немало полезной информации о своем агенте.
Обрадованный первым успехом в шпионском деле, Величко, возвратившись в Калининград, активно взялся за выполнение задания шведской разведки. Пользуясь своим служебным положением, он получал в штабе секретные документы и скрытно делал из них выписки. Этого ему показалось мало. Под различными предлогами шпион брал у ничего не подозревавших сослуживцев материалы, которые имели строго конфиденциальный характер, и копировал их.
Наступил февраль 1997 года, а вместе с ним и время очередной встречи с сотрудником шведской разведки. Как и предыдущая, она должна была состояться в Вильнюсе.
28 февраля в 12 часов Величко прибыл на заранее обговоренное место, но на явку никто не пришел. Пакет с собранными секретными сведениями, за которые он рассчитывал получить солидный куш, остался невостребованным, а в душе нарастала волна гнева и разочарования. Похоже, его расчеты подоить шведскую разведку, подкармливая ее порциями информации, не оправдались. Петер, выжав его как лимон на предыдущей встрече, видимо, решил поставить на нем крест. Слабым утешением Величко могло служить лишь то, что в шведской спецслужбе тоже хватало своего бардака. В ней ошиблись с датой явки. Он же, кипя от возмущения, направил на известный в Стокгольме адрес сигнальную открытку и возвратился домой, в Балтийск.
Прошел месяц, затем другой. Петер по-прежнему продолжал хранить загадочное молчание. Терпение у Величко иссякло. Пренебрегая полученными от него инструкциями, он в мае направил из Калининграда очередное письмо, в котором просил о встрече в Вильнюсе в середине июля. Вскоре поступил ответ со встречным предложением: перенести ее на сентябрь. Величко вынужден был согласиться, но на этот раз, чтобы не привлекать внимания контрразведки к своим участившимся поездкам в Литву, отправил в Вильнюс жену. Не посвящая ее в детали своих отношений с Петером, вручил ей два письма, страхуясь на тот случай, если одно из них не дойдет до адресата. В обусловленной форме он извещал о своей готовности к встрече 12 сентября. Жена успешно справилась с этим поручением мужа. Для Величко потянулось время томительного ожидания.
Наступившее лето не принесло ему радости. Наоборот, одна неудача следовала за другой. Расчет на то, что за это время ему удастся собрать новые секретные данные по Балтийскому флоту и получить доступ к особо охраняемым сведениям, не оправдался. Командование не заключило с Величко контракт на продолжение службы. Попытка устроиться на гражданскую должность в качестве референта в Разведывательное управление Балтийского флота, как рекомендовали в шведской разведке, также оказалось безрезультатной. Свободных вакансий в Информационном центре, куда он так стремился, не нашлось.
Подошла осень. Поиздержавшийся Величко с нетерпением ожидал встречи с Петером в надежде пополнить тощий кошелек.
