Служба Юрени в ключевом военном округе — Московском и, в частности, в частях ПВО открывала доступ к важнейшим российским секретам. Поэтому Мартин не стал жадничать: после встречи карман Русскина приятно оттягивали 4000 долларов. По-братски делиться с Юреней он, естественно, не собирался, посчитал, что и 500 долларов тому хватит за глаза.
В конце марта Юрень позвонил Русскину и сообщил заранее обусловленной фразой о готовности передать собранную информацию. Тот заверил, что прибудет за ней в ближайшее время. Договорились о времени и месте встречи.
3 апреля 2006 года Русский приехал в Москву и сразу направился в Наро-Фоминск. Чтобы лишний раз не светиться перед родными Юрени и его сослуживцами, поселился в городской гостинице. Там и состоялась встреча. Юреня сообщил информацию о структуре части, выполняемых учебно-боевых задачах, порядке взаимодействия с другими подразделениями Вооруженных сил России при различных степенях боевой готовности и т. п., а также отдельные сведения, касавшиеся некоторых военных объектов, дислоцировавшихся под Наро-Фоминском. Не забыл он и про прежнее место службы в Беларуси. Но и этого ему показалось мало. Не пожалев родственника, мужа сестры, Юреня рассказал то, что ему стало известно из разговоров с ним: об истинном назначении завода и номенклатуре выпускаемой военной продукции.
Русский не обманулся в своих ожиданиях. Ему было чем отчитаться перед Мартином. Теперь предстояло решить еще одну его задачу: поставить Юреню на «мертвый шпионский якорь». Дело подошло к написанию подписки о сотрудничестве с польской военной разведкой, и здесь Русский заволновался. В душе он опасался, как бы будущий агент не заартачился. Но все прошло на удивление гладко. Юреня без дрожи в руках подписал свой будущий приговор — подписку, охотно сфотографировался и позволил отснять страницы своего удостоверения личности офицера.
В дальнейшем разговор перешел на отвлеченные темы, словно беседуют два друга, тесно связанные общим делом. Затем Русский снова возвратился к «работе». Он напомнил Юрене о его неудачной попытке устроиться на службу в органы КГБ Республики Беларусь и, развивая эту тему, в качестве очередного задания поручил повторить такую попытку в России. Для этого рекомендовал войти в доверие к сотрудникам ФСБ, предложив им свои услуги. В таком случае, убеждал Русский, Юреня получил бы «надежную крышу», которая могла бы прикрыть его от подозрений и существенно расширить возможности по сбору информации.
Новое задание Юреня принял к исполнению без колебаний.
Об истинной цели этого задания польской разведки вряд ли догадывался и сам Русский. Кажущаяся забота о безопасности агента только представлялась таковой. Подставляя Юреню под российскую контрразведку, в польской спецслужбе знали, что делали.
Собственный опыт агентурной работы в России и опыт других партнеров по блоку НАТО говорили о том, что в России установился эффективный контрразведывательный режим. Даже опытные разведчики оставались нераскрытыми в лучшем случае два-три года. А так называемые одноразовые агенты, к которым польская спецслужба относила, вне всякого сомнения, и Юреню, и того меньше. Мартин и те, кто стоял за его спиной, видимо, цинично рассчитывали подобным ходом выиграть у российской контрразведки месяц-другой, и за это время выжать Юреню как лимон.
Расстались Русский и Юреня преисполненными радужными надеждами на успешное выполнение намеченных планов.
Резидент возвратился в Белоруссию и принялся готовиться к встрече с Мартином. Как и прошлый раз, она прошла в Пружанах. На встрече они обсудили результаты вербовки Юрени и наметили план дальнейшего его использования. А тот, все еще надеясь получить свои 50 тысяч долларов, ломал голову над тем, как подступиться к выполнению второй части задания — внедрению в аппарат органов безопасности.
Внутренний страх перед ФСБ долго удерживал Юреню от первого шага на пути к этой цели. В конце концов он его сделал. В беседе с сотрудником военной контрразведки Юреня рассказал в выгодном для себя свете о службе в белорусской армии, упомянул о том, что рассматривался как кандидат на работу в КГБ Республики Беларусь, и затем поинтересовался возможностью своего перехода в органы ФСБ России. В заключение разговора высказал готовность «оказывать необходимую помощь органам безопасности в войсках в решении оперативных вопросов».
Военные контрразведчики не спешили с ответом. И для того имелись основания. Покидая кабинет, Юреня не подозревал, что его ухищрения не могли ввести их в заблуждение. К тому времени они вместе с коллегами из Комитета государственной безопасности Республики Беларусь уже вели оперативную разработку резидентуры польской военной разведки, занимавшейся сбором секретной и иной информации о вооруженных силах России и Беларуси. Теперь шпионам противостояла хорошо отлаженная организация спецслужб двух государств.
В польской военной разведке словно предчувствовали близкий крах резидентуры. Русскина торопили с добычей материалов, суля ему солидный денежный куш. А тот лез из кожи вон в поисках новых источников информации и одновременно наседал на Юреню. Возникла реальная угроза вовлечения в их преступную деятельность новых лиц и утечки к польской спецслужбе важных секретных сведений, имевших большое значение для обороноспособности России и Беларуси.
Российские и белорусские контрразведчики не могли допустить этого; используя права и полномочия, предоставленные законами своих стран, они задействовали в полном объеме весь имевшийся в ихраспоряжении арсенал оперативно-технических и иных средств. Созданные оперативно-следственные группы ФСБ России и КГБ Республики Беларусь сосредоточили основные усилия на документировании преступной деятельности Русскина и Юрени.
Теперь каждый их шаг и каждое произнесенное ими слово контролировались средствами технического и оперативного контроля. Развязка неумолимо приближалась. Очередная попытка Юрени обезопасить себя была обречена на провал.
1 февраля 2007 года, выполняя задание резидента, Юреня снова вышел на сотрудника военной контрразведки и в очередной раз предложил свои услуги. Не получив ответа, он решился на рискованный ход. Стремясь создать впечатление о наличии разведывательных возможностях, он в общих чертах рассказал о якобы имевших место вербовочных подходах к нему со стороны польских граждан во время проживания на территории Беларуси.
Сам того не подозревая, Юреня выдал себя с головой. Кто и когда его вербовал, это уже не составляло тайны для сотрудников ФСБ России. Они ждали результатов заключительной операции белорусских коллег, которые готовились к захвату с поличным резидента польской военной разведки Русскина.
Выезжая на встречу с Мартином, на этот раз в Польшу, тот и не предполагал, что проводил на свободе последние часы. С собой он вез солидный «шпионский багаж», в котором содержалась информация не только от Юрени, но и от других агентов. Всего сотня метров нейтральной полосы на границе отделяли его от Польши и Мартина. Но преодолеть их ему так и не суждено было. Русский был задержан с поличным.
Его арест послужил сигналом сотрудникам ФСБ России для начала действий. Операция по пресечению деятельности польского агента Юрени перешла в заключительную стадию.
