* * *
Спалось ему плохо. Лия, привыкшая к тому, что диван в большой комнате – ее спальное место, все время топталась по гостю, устраиваясь поудобнее, и самому Константину Федоровичу было не до сна. Он то вздрагивал от ужаса, представляя, что нашел не Илью, а кто-то другого, то резко садился на диване при мысли, что Илью могут искать те, кто раньше пытался его подставить и убить. То, что Николай Мазуров только исполнитель, он не сомневался.
Утром, ни свет ни заря, он уже был на ногах. То и дело выходил на балкон курить, нервозно поглядывал на часы и с трудом сдерживался, чтобы не разбудить Марину и не отправиться в больницу немедленно.
Наконец, в семь утра Марина поднялась. К больнице они ехали молча, только у самого входа она сказала:
– Я договорюсь, чтобы вас пропустили, но в палату подниматься не буду. Мне на работу пора, опаздывать нельзя. Да и не нужна я вам. Если что – звоните. Телефон вы мой знаете.
Лифт оказался сломан, второй постоянно был занят, и Константин Федорович решил идти по лестнице. Поднимался он медленно, то и дело останавливаясь и переводя дух. Ему страшно было ошибиться: стопроцентной уверенности, что найденный им Николай Мазуров – это Илья, не было.
У палаты он остановился, поправил белый халат и осторожно постучал. На стук никто не отозвался. Тогда он повернул ручку и приоткрыл дверь.
Утреннее солнце светило прямо в окно, сторона оказалась восточная. Справа у стены стояла пустая койка со сложенным вдвое матрацем, а слева «обжитая» с постелью. Скомканные простыня и одеяло и примятая подушка. Похоже, здесь пациент провел беспокойную ночь и только-только встал с кровати.
Константин Федорович беспомощно оглянулся, ища, у кого бы спросить, куда делся лежачий больной, и тут кто-то тронул его за рукав.
– Т-ш, – прошептал Илья, прикладывая палец к губам. – Слава богу, это вы. Больше в коридоре никого нет?
– Нет.
Илья вышел из-за угла и осторожно огляделся.
– Наверное, почудилось. Слышал я, как какой-то мужик обо мне расспрашивал. Точнее, о Николае. Но его почему-то отправили на третий этаж. Когда медсестра сказала, что ко мне отец пришел, я испугался: моего-то папы давно в живых нет. Вот и подумал, что это тот же самый тип сюда заявился. Или отец настоящего Мазурова.
Константин Федорович нахмурился.
– Не нравится мне это, уходить надо. Если и не родственник Николая, так еще кто-нибудь на тебя выйдет. Эх, зря я послушался, в город отпустил, рано тебе еще по улицам гулять. Одежда твоя где?
– Нет у меня одежды, унесли. Больничное все на мне.
– Ну, это мы сейчас, жди здесь.
Константин Федорович ушел, а Илья тревожно огляделся по сторонам. Сердце отчаянно колотилось, не давая дышать.
«Спокойно, спокойно, – мысленно уговаривал он себя, – стыдно умереть не от пули, а от страха».
Вскоре появился Константин Федорович и, сунув одежду Илье, сказал:
– Вот, надевай скорей. Заплатил немного кастелянше да наврал ей, что день рождения у меня. Дайте, говорю, в кругу всей семьи отметить, а то мало ли что... Она посмотрела на меня, вздохнула и отдала барахло. Наверное, решила грех на душу не брать, а то вдруг я до следующего дня рождения не доживу, – и он хохотнул.
– Живите, Константин Федорович, еще лет сто, не надо «мало ли что», – сказал Илья и, поморщившись от боли, с трудом надел куртку. Застегивал он ее уже на ходу.
Спускась по лестнице, Илья сильно побледнел, и Константин Федорович с тревогой спросил:
– Ты что-то выглядишь плохо, да и хромаешь. На лыжах-то идти сможешь?
– А мне ничего другого не остается. Раз уже Мазуровым интересовались, то обязательно найдут. Конечно, может, это простое совпадение. Но проверять на своей шкуре так это или нет, мне совсем не хочется.
Он опасливо покосился в окно шестого этажа, где они как раз сейчас проходили. Во двор в этот момент въехала черная машина, и из нее выскочили люди. Они быстро направились ко входу в больницу и скрылись за ее дверями. Константин Федорович тоже заметил машину и забеспокоился.
– Пойдем же скорее, не медли, – потянул он Илью.
Они успели спуститься на два этажа, когда внизу дробно застучали башмаки. Кто-то очень быстро поднимался по лестнице, практически едва ли не бежал.
– Сюда, – Илья толкнул дверь на четвертом этаже, которая, к счастью, оказалась не заперта. Переждав, когда люди поднимутся, они поспешно вышли из укрытия и спустились вниз.
Очутившись на улице, Константин Федорович отдышался и сказал:
– Я вот что подумал. Они абсолютно точно ищут не тебя.
– То есть?
– Эти люди ищут настоящего Николая. Так что нам можно не скрываясь идти. Скорее всего тебя даже в лицо никто не узнает.
– Конечно же, вы правы, Константин Федорович. Но дело в том, что если тот, кто ищет Николая, спросит в больнице Мазурова, то укажут именно на меня.
– Гм... Это так. В общем, истина одна: убираемся отсюда как можно скорее.
* * *
На восьмом этаже в палате, где лежал Илья, резко открылась дверь. Человек быстро подошел к кровати, где должен был лежать Николай Мазуров, и сдернул одеяло. Увидев скомканную простынь, чертыхнулся и бросился к лестнице. По пути вниз к нему присоединилась еще два человека, и они все вместе бросились к машине.
Глава 9
Настоящее время
Интуиция – главный инструмент в работе сыщика. В этом Лямзин был абсолютно уверен.
Неделю назад из Новосибирска позвонил давний приятель Эдуарда Петровича, Кирилл Скворцов, и попросил об одной услуге. Когда-то они вместе работали в московском угрозыске, но потом Кирилл женился и уехал с женой в Сибирск. К счастью, дружба не прервалась, и Эдуард и Кирилл не только поздравляли друг друга с разными праздниками, начиная с Нового года и заканчивая днями рождения родни, но и бывали иногда друг у друга в гостях. Поэтому помочь Скворцову для Лямзина было не в тягость.
– Эдик, окажи мне небольшую услугу. У меня в розыске находится один человек – Иванов Семен, уроженец Новосибирска. Он занимался мошенничеством, проходил по делу о подделке документов, паспортов. Недавно я узнал, что его жена, Наталья Аркадьевна Иванова, в настоящее время проживает в Москве. Так вот, я подозреваю, что Семен Иванов тоже живет с ней. Не мог бы ты навести справочки. Мне очень срочно надо, а посылать запросы, – это ждать недели. Нет резона, лишняя потеря времени только. Да и с ней самой хорошо бы неформально поговорить. Выяснить, какой она образ жизни ведет, чем занимается, ну и, разумеется, главное, не у нее ли живет супруг. Есть информация, что это именно так. Прописана она по улице Большая Остроумовская, тринадцать.
Разумеется, старому другу Лямзин не мог отказать.
