То, что у нее в отношении него далеко идущие планы, стало ясно довольно скоро, но Илье долго удавалось обходить щекотливую тему стороной.
Денег на жизнь хватало. Маргарита Тереховна с самого начала попросила его кое-что по хозяйству починить, потом привела соседку с распаявшейся игрушкой сына, а вскоре к Илье уже выстраивались очередь.
Он молча паял и только диву давался, сколько на самом деле у людей хранится разного хлама. А еще радовался тому, что многому в своей жизни успел научиться, и как правильно держать паяльник в руках, знал с первого класса.
Его поиски уже можно было завершить. Хотя особо значимой информации для него так и не оказалось. Ничего примечательного ни в биографии, ни в связях Мазурова не нашлось. Обычный провинциал, обычные друзья – одни уже обрюзгшие и спившиеся, а другие просто махнувшие на себя рукой и доживающие свой век по инерции, уныло и скучно. Никаких общих знакомых и никаких ниточек, ведущих к нему, Илья так и не обнаружил.
Можно было возвращаться в Москву, но Захаров побаивался и все оттягивал момент отъезда. С одной стороны, он не знал, куда ехать и как поступать дальше. С другой – было немного жаль Маргариту. Она привязалась к нему, и его отъезд для нее стал бы ударом.
Пока он раздумывал, стоит ли остаться в Новосибирске насовсем, ситуация разрешилась сама собой.
Одним осенним промозглым вечером, когда, как принято считать, хороший хозяин и собаку из дому не выпустит, раздался мощный стук в дверь. Стучали по-хозяйски, перемежая грохот матом и остервенелым надавливанием на кнопку звонка.
Того, что произошло дальше, Илья никак не ожидал. Едва Маргарита открыла дверь, как в квартиру ворвался мужчина и, сверкая белками глаз и оскаливая зубы, гневно стал уличать Маргариту Тереховну в измене.
Страсти кипели поистине итальянские. Из дальнейшего страстного монолога незнакомца Илья понял, что это – муж Маргариты Тереховны и он «мотал срок в тюрьме», пока она развлекалась на воле, «хотел сделать сюрприз», а потому не сообщил о досрочном освобождении. На пороге дома счастливец наткнулся на добрую соседку, которая и пожалела мужика, рассказала, что «Маргаритка-то твоя – с каким-то приезжим спуталась! Живет, вон, в твоей квартире с ним». Конечно, то что на самом деле жилплощадь принадлежит Маргарите, соседку не волновало, страдальца – тоже.
Последовавшие за этим объяснение и бурное примирение супругов Илья досматривать не стал, он пошел в свою комнату собирать вещи.
Уже на улице его разобрал смех.
– На старости лет нежданно-негаданно оказался в роли любовника в шкафу. Бред какой-то.
Необходимости оставаться в Новосибирске теперь у него не было, и он отправился на поезде в Москву. И вскоре Илья был в столице.
Буквально через день произошло событие, потрясшее его. Он увидел Александру издали, как только вышел из такси. Она сидела на лавочке недалеко от фонтана и кормила крошками хлеба птиц. Торопливо расплачиваясь, он надеялся, что она не успеет заметить его, как вдруг сзади раздалось вопросительное:
– Папа?!
Он вздрогнул и обернулся, встретившись с ней глазами. А потом малодушно отвернулся и быстро слился с толпой.
Кажется, она бежала за ним следом, стараясь догнать. А он, почувствовав, как заболело вдруг, заныло сердце, свернул в аптеку и синеющими губами сказал:
– Валидол. Нитроглицерин. Что-нибудь от сердца, пожалуйста...
Женщина метнулась к нему, быстро расстегнула верхнюю пуговицу на рубашке и протянула таблетку.
– Валя, звони в «Скорую помощь», быстро! – закричала она кому-то.
В больнице Илью напичкали таблетками и уколами, и ему стало легче. Он устало наблюдал, как паренек на соседней койке играет в онлайн-игру, и когда тот со стоном захлопнул ноутбук, проиграв, попросил:
– Можно мне на пару минут выйти в интернет.
– Пожалуйста.
Молодой человек подал ему компьютер.
Илья, торопясь, зарегистрировал почту на мейл.ру и, вбив в окошко «Кому» адрес дочери, написал:
«Александра, я прошу тебя сохранить это письмо в тайне. Поверь, я сейчас не могу всего рассказать тебе, но придет время, и ты узнаешь. Помни, я люблю тебя».
На душе стало легче.
Илья отдал парню ноутбук, откинулся на подушку и сразу уснул.
* * *
Провалялся он в больнице без малого три недели. Выйдя, поселился в Подмосковье, в частном доме. Чувствовал себя он после больницы ослабевшим и старым, если не сказать дряхлым, и мало-помалу его начала охватывать депрессия. Ему стало казаться, что впереди у него больше ничего нет и жизнь закончилась. Но как дожить до своего естественного конца, он не представлял.
Эта ночь была по-особенному неуютной и стылой. Илья долго ворочался в постели, пытаясь уснуть, но сон все не шел и не шел. Наутро уставший, с красными от недосыпания глазами, он вышел из дому и отправился в центр городка искать интернет-кафе. Нашел. В полуподвальном помещении стояло несколько компьютеров и сидели посетители: три подростка, женщина пенсионного возраста и девушка с ярким макияжем.
Илья открыл созданную для письма дочери электронную почту, собираясь снова написать ей, но неожиданно обнаружил там послание от Александры. Она писала, что все равно ищет его и просит прощения за это. Илья почувствовал, как увлажнились глаза, и торопливо зашарил по карманам в поисках платка. Пенсионерка с состраданием посмотрела на него. Отвернувшись к экрану монитора, где маячило лицо какого-то смуглого морщинистого мужчины, вбила в окошко Мессенджера: «I love you. I meet you». Вздохнула и вытащила платок. Окошко погасло, и слезы закапали у нее из глаз.
Илья опять вернулся к чтению письма. «Если будет нужна помощь, – писала дальше Александра, – обратись к подполковнику Лямзину Эдуарду Петровичу. Это мой очень близкий друг, и он на нашей стороне». Ниже следовали адрес и телефон подполковника.
Илья не стал ничего отвечать, просто закрыл почту. Немного было досадно оттого, что дочь все-таки не послушалась отца: просил же не вмешиваться в его дела и просто ждать.
Но позже, когда вернулся домой, ему стало совсем невмоготу, и он решился.
Илья отправился по указанному адресу – памятью он обладал феноменальной, и вскоре вошел в подъезд.
Подполковника дома не оказалось, и пришлось ждать его внизу. Илья выбрал место у подвала, между колясками и велосипедами, и старательно отходил в тень, когда кто-нибудь заходил в подъезд. Не хотелось привлекать к себе внимание и нарываться на лишние вопросы.
Время близилось к полуночи, и Ильей стало овладевать отчаяние: вдруг подполковник вообще домой не придет? Что ж ему, ночевать в подъезде?.. Все-таки не мальчик уже, кости болят.
Он несколько раз поднимался к квартире и звонил в дверь, надеясь, что интуиция его подвела и кто-то из грузных пожилых мужчин или молодых «щеглов», входивших в подъезд, мог быть Лямзиным. Но за дверью по-прежнему царила тишина.
