Я отложила бумагу и ручку, не в силах сосредоточиться ни на чем другом. Тайлер тем временем продолжал:
– Учителям трудно заинтересовать детей выполнением домашней работы, когда те постоянно находятся в интернете, но они не могут использовать тот же самый интернет для поддержания внимания своих учеников на уроке, – объяснил он, и, услышав это, я улыбнулась и в изумлении вздохнула. – Учителям нужно использовать мобильные телефоны, айпады, ноутбуки… мы подготавливаем детей к жизни в будущем, но при этом используем технологии прошлого. Прошло уже много лет с тех пор, как эти методики действительно работали.
Я почувствовала, как меня бросило в жар, и закрыла ноутбук, не в силах сдержать восторг, от которого в животе запорхали бабочки. Тайлер практически цитировал мои слова. У меня перехватило горло. Я не могла поверить, что он это сделал. Он не только не забыл наш разговор, но и использовал его для своей предвыборной кампании. Сколько бы я ни твердила себе, что не нуждаюсь в нем, но никогда не думала, что он может нуждаться во мне. Тайлер причинил мне боль своим уходом, но мне никогда не приходило в голову, что он тоже страдает от своего решения. Даже после того, как он пришел в кабинет, чтобы увидеть меня, я по-прежнему считала, что нас связывал лишь секс.
Я моргнула, подняла взгляд и увидела, что Кристиан сидит за своей партой и пристально на меня смотрит. Я выпрямила спину, стараясь скрыть отразившиеся на лице эмоции, но он просто сидел и смотрел на меня так, словно размышлял о чем-то. Как долго он наблюдал за мной?
Прозвенел звонок, и ученики принялись собирать портфели и выходить за дверь.
– Итак, не забудьте! – крикнула я, вскакивая с места. – Проверьте новые сообщения в «Твиттере» в дополнение к сегодняшнему материалу.
Ученики покинули кабинет, а я села, включила песню Paralyzed группы In Flames и стала просматривать тесты.
– Мисс Брэдбери?
Я подняла глаза и увидела Кристиана, стоящего по другую сторону моего стола с сумкой для ноутбука, перекинутой через плечо.
– Да, Кристиан?
Он выглядел серьезным, и я обвела взглядом кабинет, убедившись, что все остальные ушли.
– Мне не нравится Тесса Маколифф, – заявил он.
Я наклонила голову, разглядывая его и гадая, зачем он мне это говорит.
– Ведущая телеканала? – уточнила я, и Кристиан кивнул.
– Но вы мне нравитесь, – спокойно продолжил он.
И что-то в том, как он просто стоял и смотрел мне в глаза, вселило в меня ужас.
О нет.
– В начале учебного года однажды после уроков я застал вас здесь с моим отцом, – признался Кристиан с горькой ноткой в голосе. – Я закончил футбольную тренировку и увидел, что Патрик приехал за мной, но машина моего отца тоже стояла рядом, так что я отправился искать его. Вы поправляли ему галстук.
Поправляла галстук? Копаясь в памяти, я отвела взгляд, а потом вспомнила. Наш первый раз… случился на этом столе больше месяца назад.
Прошел целый месяц!
Я открыла рот, но была так напугана, что, черт возьми, каждый волосок на теле встал дыбом. Вот дерьмо! Проклятье, что Кристиан тогда успел увидеть? Мне захотелось залезть под стол. Видел ли нас тогда кто-нибудь еще?
– Вы ведь не станете меня обманывать, правда? – спросил Кристиан.
Я вздернула подбородок, хотя мое чувство собственного достоинства испарилось.
– Нет.
– Хорошо, – бросил он. – Все пытаются обвести меня вокруг пальца, а я уже не ребенок.
Я облизнула пересохшие губы и встала.
– Что еще ты видел? – прямо поинтересовалась я.
Мне нужно было знать, насколько ужасна катастрофа.
Кристиан пожал плечами.
– Просто заметил, что между вами что-то происходит. – Он выгнул бровь, глядя на меня. – Я вижу, как отец смотрит на вас. Его взгляд становится мягче.
Я опустила глаза и глубоко вздохнула. Какой кошмар.
– Мне действительно было плевать, чем занимается отец. – Кристиан вздохнул. – Но я подумал, что с вашей стороны это довольно дерьмово. Вы же учитель, – напомнил он. – Мой учитель.
Я тут же кивнула, глядя ему прямо в глаза.
– Да, это так, – подтвердила я. – Ты имеешь полное право сердиться.
– Люди часто говорят мне это в последнее время, словно так можно все исправить, – огрызнулся он.
Кристиан был прав. Ошибки можно простить, но не всегда получается их забыть. И очень жаль, что именно ему приходится страдать из-за чужих проступков.
– Почему вы больше не встречаетесь с моим отцом? – потребовал Кристиан ответа.
– Потому что это неправильно, – проговорила я. – Потому что в жизни иногда встречается слишком много препятствий. Мы предали твое доверие, а ты для нас важнее всего.
Кристиан нахмурил брови, словно не знал, чему верить.
– Неужели? – тихо спросил он.
– Ты важнее всего, – повторила я.
Он развернулся и направился к выходу, но вдруг остановился.
– Знаете что? – повернулся обратно Кристиан. – Отец стал нравиться мне больше. Он старается все исправить.
Неужели он намекает, что я имею к этому какое-то отношение?
– Теперь он проводит со мной много времени, – пояснил Кристиан, – помогает мне с домашним заданием… – Он кивнул сам себе. – Но сейчас отец кажется грустным, – задумчиво произнес он. – Не знаю, почему меня это волнует.
Мне было больно услышать, что Тайлер страдает. Обмануть себя я не могла. Я хотела, чтобы он скучал по мне, и хотела, чтобы у нашего расставания была уважительная причина. Кристиан и стал этой причиной.
Он пристально посмотрел на меня.
– Когда я перейду в класс углубленного изучения, вы сможете встречаться с моим отцом?
– Но тогда ты больше не сможешь у меня учиться, – слегка улыбнулась я.
– Но мы с вами будем видеться дома, – оживляясь, возразил Кристиан.
Я расслабилась, убедившись, что он больше не сердится. Я не знала, рассказал ли Кристиан кому-нибудь, но и не стала бы заставлять его хранить тайну. Если захочет, то расскажет, и мне придется отвечать за свои поступки. Но, к сожалению, Кристиан считал, что послужил причиной нашего с Тайлером расставания, хотя на самом деле все было гораздо сложнее.
– Я всегда буду рядом, – заверила я его. – Ты для меня всегда на первом месте. Никогда не забывай об этом.
25
Тайлер
Я положил руку на богато украшенные мраморные перила и сделал глоток виски, наблюдая за потоком машин и мелькающими огнями светофоров в вечерней прохладе Французского квартала. Сквозь распахнутые позади меня двери слышались разговоры и смех гостей маскарада в честь Хеллоуина, но я лишь прищурился, глядя, как какие-то беспризорники стоят в подворотне на другой стороне улицы и выпрашивают деньги на пиво. Их потрепанная одежда, взлохмаченные волосы и нахальное поведение всегда вызывали у меня недоумение главным образом потому, что я едва замечал их раньше. Наверное, в тех редких случаях, когда они все же привлекали мое внимание, я предполагал, что их устраивает подобный образ жизни, ведь они улыбались, когда болтали друг с другом.
