Стальные иглы холода с легкостью пробивали тело насквозь, выхватывая из него не тепло — саму жизнь и противопоставить этому было нечего. Беззащитность, беспомощность именно эти чувства заставляли сердце сжиматься от ужаса.
Долго выдерживать бесконечную пытку не имелось никакого желания, мне хотелось свалить отсюда как можно быстрее, но я все же выждал около двадцати минут по моему субъективному времени, за которые основательно окоченел, после чего снял одежду с отслеживающими эмблемами и с замиранием сердца попытался активировать Эйхор.
Тело прижалось как можно плотнее к шершавой, мертвенно-холодной стене и… прошло дальше. Умение сработало, теперь стояла задача не остаться замурованным внутри камня.
Толщина внешней стены составляла чуть больше тридцати сантиметров, это я выяснил сразу, как начал обдумывать план самоволки. Расстояние для эйхора было практически предельным, но все же преодолимым, иначе на такую авантюру не имело смысла идти.
Движение давалось очень тяжело, последние миллиметры приходилось буквально заставлять себя идти дальше. Приходили мысли о смерти, но я их гнал, как только мог и тянул, тянул свое тело сквозь камень. В какой-то момент начало казаться, что все напрасно и я бессмысленно сдохну внутри стены, но в следующее мгновение глаза увидели свет — у меня получилось.
Оказавшись на свободе, я кое-как доковылял до небольшой рощицы, начинающейся в ста метрах от стены и там затаился на какое-то время. Холодная комната и проход сквозь стену вытянули энергию как пылесос пыль из-под дивана, так что пришлось потратить какое-то время на восстановление — даже встать с земли представлялось проблемой, не то что бежать.
Имелись конечно опасения, что меня могут обнаружить жители деревушки, расположенной неподалеку, но насколько мне было известно, они к интернату старались близко не подходить.
Юное тело впитывало энергию как губка. Укрывшись в корнях крупного дерева, я постарался максимально расслабиться, чтобы ускорить процесс восстановления сил, как показывал опыт, именно такой способ позволял избавиться от усталости и магического истощения, правда через час вскрылась одна проблема, решить которую в текущих условиях не представлялось возможным — голод. Очень хотелось есть и желательно чего-нибудь сладкого.
Будь у меня больше времени, еду бы я нашел — лес в конце лета богат на съедобные дары природы, вот только срок, за который мне требовалось вернуться — сутки, а значит придется потерпеть вынужденные неудобства. Если завтра выяснится, что я сбежал, последствия будут крайне печальными, в этом сомневаться не приходилось, а проверять на собственной шкуре, какое наказание может быть хуже холодной комнаты, я не собирался.
По моим прикидкам, к моменту, когда я выбрался из своего небольшого укрытия и двинулся в сторону столицы, близилось девять вечера. На рощу опустились сумерки, мешающие нормально передвигаться, ноги так и норовили запутаться в торчащих из земли корнях. Замерев на опушке, я внимательно осмотрел окрестности и направился в обход интерната и деревни в сторону тракта, ведущему к Миргороду.
В руке у меня лежала очищенная от листьев и сучков палка, заменившая оставленную на полигоне шпагу, ноги отсчитывали метр за метром, а впереди ждала столица.
Вскоре интернат и деревня остались далеко позади, и я наконец вышел на утоптанную грунтовку. Ошибиться в выборе дороги было довольно трудно — из Хомутовки вел только один путь.
На мое счастье дождей не было уже неделю, сухая и относительно чистая дорога, стелилась под подошвами. Энергия магического поля подпитывала мышцы ног, позволяя поддерживать очень высокий темп длительное время. Усталости не было, но с каждым километром тела повышалась температура тела. Все в этом мире требовало свою цену.
Приблизительно через полчаса интенсивного бега пришлось раздеться по пояс. Пот ручьем стекал с раскаленного тела, грозя полностью промочить мою одежду.
Вскоре началась жуткая жажда. Воды с собой у меня естественно не было, а пить из из ручьев, периодически встречающихся по пути, я категорически не хотел — не хватало еще подцепить кишечную палочку или еще какую-нибудь дрянь. Пришлось терпеть, хотя давалось это с большим трудом.
Понять сколько времени пришлось потратить, чтобы добраться до столицы можно было только приблизительно, но по моим прикидкам с момента выхода из рощи прошло около четырех часов. Если я догонял кого-то, то приходилось сходить с маршрута и огибать ненужных свидетелей. Бегущий по вечерней дороге мальчишка, от которого валит пар — запоминающееся зрелище.
Ближе к Миргороду скорость я естественно сбросил — люди начали встречаться слишком часто, от всех не спрячешься. Пришлось идти как обычный путник, благо осталось недалеко.
К тому часу, когда стали видны первые лачуги, плотно заполнившие окраины столицы, окончательно стемнело, что могло сильно помешать ориентироваться в городе. Та примитивная схема, что начертил мне паренек из второй группы, содержала в себе только основные крупные улицы, так что именно их я и собирался придерживаться, вот только жутко хотелось пить и когда я наконец вошел в черту города, то первое, что сделал — выпытал у какого-то пьяницы, где находится ближайший колодец.
Дурнопахнущий мужик чего-то невнятно мямлил, активно жестикулировал, но все же направил меня в нужную сторону.
Улица, если ее можно было так назвать, представляла из себя хаотичное нагромождение землянок, избушек, хибар, трудно различимых в тусклом свете луны и звезд. Ни фонарей, ни костров. Даже горящих в окнах свечей или лучин, я почти не замечал. Грязь, мрак и запустение. Наверняка днем все выглядит не столь безрадостно, но ночью окружающие меня строения казались заброшенными.
Единственным зданием, возле которого жизнь не только не замерла, но я бы сказал, била ключом, был трактир, бар, увеселительный дом — можно как угодно называть место, где люди по вечерам пьют, поют песни и бьют друг другу морды. К сожалению, искомый колодец располагался как раз на небольшой площади перед этим заведением. И если бы не жуткая жажда, из-за которой я уже был готов пить из любой лужи, я бы сюда не сунулся.
Возле входа в трактир горело два костра, на которых жарилась или скорее обугливалась какая-то еда. Тени, порождаемые огнем плясали по улице, скручиваясь в причудливые фигуры, и вновь рассыпались тучей мелких пятен, чтобы через секунду собраться в новый образ.
Испускаемого кострами света хватало, чтобы рассмотреть двух мужчин, стоящих возле колодца. По уму стоило дождаться пока они закончат разговор и спокойно утолить жажду, но, во-первых, я понятия не имел сколько они тут будут дискутировать, а во-вторых, сил терпеть пустыню в горле не было никаких. Так что я просто пробрался к колодцу, и пробубнив что-то вроде приветствия, сбросил в воду ведро, привязанное к вороту веревкой.
— Ты че тут забыл, пацан? — с пьяным недоумением посмотрел на меня один из выпивох.
— Мамка за водой послала, — пересохшим голосом ответил я, берясь за подъемный рычаг.
