-Асют, всё в порядке?
-Более чем, - натянуто заулыбалась я, так если бы Аня могла меня сейчас видеть.
-Ты узнала что-нибудь про того пациента? – она немного замялась, но затем добавила. – Про Артёма?
-Нет! - неожиданно резко вырвалось у меня, и сама не понимала, что означает это самое «Нет». Скорее всего, что я не готова… обсуждать. Стоит ли говорить, что я уже сотни раз пожалела, что вчера вообще заикнулась Ане про Тертышного? Но… мне нужна было хоть какая-то информация, а где её искать, если не у неё?
-Так значит это не он? – по-своему понимает она мой ответ, делаясь задумчиво-грустной. – А может быть оно и к лучшему? Ну что это не он? Человек всё-таки в реанимации лежит, сама же говорила, что в тяжёлом состоянии…
-Да, всё к лучшему… - хрипло проворила я, пугаясь своей лжи. До сегодняшнего дня я ни разу не врала Ане, а тут. Такое.
-Ты скоро приедешь?
-Я сегодня в городе переночую. А… Андрей звонил, - тут же продолжаю я своё падение.
-Как у вас?
-Сложно… Но мы справимся.
-Поговори с ним, - мягко советует она. – Не носи всё в себе. Если он любит тебя, то услышит.
-Хорошо.
Она хотела сказать что-то ещё, но я уже привычно спряталась за своё:
-Ань, мне бежать надо.
-Да, конечно.
-Я позвоню…
Связь прервалась, а я не то что выдохнула, скорее зашипела, а потом ещё и застонала, падая головой на руль. Что я наделала? Зачем соврала? Объяснений было много, но на ум шло только одно – трусость. Я струсила, эгоистично и подло, опасаясь того, как папа отреагирует на новость об Артёме. В свете последних событий, родители были единственным, что имело значение в моей жизни.
Понимала, что так нельзя, что не мне решать, что всё лишь усугубляет мою вину… Я расскажу, правда, расскажу. Но не сейчас, пока состояние Артёма стабильно-тяжёлое. Вот задышит сам… Или как только придёт в себя и его переведут в общую палату. Вот тогда и расскажу. Обещаю.
Дома было пусто и одиноко, сегодня это ощущалось как никогда. Муж был на работе, а больше никого у нас не было, ни котёнка… ни ребёнка… Даже единственный фикус и тот выглядел заброшенным и пожухшим. Раньше такое положение дел вполне устраивало нас обоих: конченых карьеристов и трудоголиков, у меня мои операции, у него – собственная стоматологическая клиника.
Мы познакомились, когда я училась на последнем курсе мед.академии, в какой-то общей медико-студенческой тусовке, куда нас обоих занесло по непонятной причине, поскольку я в принципе была некомпанейской, а он был старше всех собравшихся лет на пять. Я тогда весь вечер ловила на себе его заинтересованные взгляды и старательно делала вид, что не понимаю их значения. Когда пришло время расходиться, Андрей вызвался подвезти меня домой, а я лишь равнодушно пожала плечами, будучи уверенная, что столкнувшись с моим ледяным спокойствием, неожиданный кавалер быстро отвалится, как это происходило обычно. Не вышло, и наше нежелательное знакомство имело своё продолжение в виде неожиданного «Асенька, здравствуйте», раздавшегося в телефонной трубке уже на следующий день. Номера я своего не оставляла, но коммуникабельный Андрей вполне неплохо освоившийся среди ветреных студентов, где как я узнаю позже, у него был младший брат, достаточно быстро достал все необходимые ему «явки и пароли».
Он предлагал встретиться, а я категорически отказывалась, прячась за большую занятость, наивно полагая, что одного отказа будет достаточно, чтобы охладить неясно откуда взявшийся пыл. Но Урусов оказался на удивление упорным, названивая мне если на каждый час, то пару раз в день точно. А честная и прямолинейная я так и не отважилась занести его номер в чёрный список. Наверное, надо отдать должное его упрямству и настойчивости, потому что понадобилось два месяца, прежде чем я дала своё согласие Андрею на одну простую встречу. Кто-то подумает, что я набивала себе цену или же просто ломалась, но я искренне не собиралась заводить с ним (да и не с кем другим) никаких отношений.
Наше первое свидание пройдёт странно. Урусов, имевший к тому времени уже приличный опыт общения с женщинами, решит, что меня надо впечатлять, и потащит нас в какой-то ресторан. По словам знакомых это было что-то шикарное и пафосное, но я, слишком увлечённая попытками понять, что происходит, а главное, что мне с эти делать, так ничего и не замечу вокруг. Андрей – галантный, обворожительный и внимательный – весь вечер старательно игнорировал все мои колючки и ядовитый сарказм, который просыпался каждый раз, когда он пытался осыпать меня комплиментами. Я не то чтобы смущалась, но терялась от столь неприкрытой симпатии.
Спустя время он признается, что я зацепила его своей непохожестью на других. И как не странно, но меня растопит именно это. Не все эти жесты, цветы и рестораны, а именно обещание ценить меня за то, что я другая.
-Ась, мы идеально подходим друг другу, - старательно увещевал меня Урусов. – Нам обоим интересно наше дело, мы готовы жить своей работой, мы оба умеем видеть главное, стремиться к целям, а не растворяться во всей этой ненужной мишуре. Я ещё тогда, на встрече вашего детского сада, - так он называл студенческую компанию его брата, - понял, что ты не будешь растрачивать себя по мелочам, на все эти глупости, что свойственны людям твоего возраста. Асенька, ты взрослая и зрелая не по годам, и вместе мы сможем многое.
И лишь сильно потом, до меня дойдёт значение его слов, которые дословно сейчас можно понимать так: «Мы просто не будем мешать друг другу жить…».
Через два года после нашей случайной встречи мы поженимся. При этом я буду всеми силами отбиваться от его предложения, раз за разом втолковывая ему, что никогда не смогу быть женой в привычным смысле этого слова, что вряд ли смогу стать хозяйкой в его доме и родить ему детей.
- И не надо, - привычно раскладывал он мне всё по полочкам. – Если бы я хотел типичную семью, то я бы женился на любой. А так… Ты единственная способна понять меня и моё стремление жить так, как я хочу, без всех этих традиционных условностей с борщом по вечерам и семейными обедами по выходным.
Последим он намекал на большую семью его родителей с кучей родственников и неиссякаемым желанием всё проконтролировать.
В итоге он оказался прав, это действительно был идеальный брак в понимании обоих. У нас было не так много времени, которое бы мы проводили вместе, но в силу общей загруженности мы умели ценить его – не устраивать скандалов или ссор, не пытаться ограничивать чужую свободу, не лезть в душу, когда тебя об этом не просят. Самый лучший вариант для моего искривлённого мировосприятия, а Андрею... ему просто так было удобно.
В первое время моя невозможность иметь детей воспринималась обоими даже за благо, ведь у нас была возможность жить так, как нам нравилось, при этом имея достаточно веские оправдания для его семьи, почему у его родителей нет внуков.
Всё изменилось как-то незаметно. Со временем Андрей решил закончить с врачебной практикой и перешёл в администрирование, он ловко и бойко руководил своей клиникой. У него сменился круг знакомых, теперь это были не только коллеги или пациенты, он стал больше путешествовать, посещать какие-то мероприятия… И мне казалось, что ему это всё нравится, пока однажды он не заявил мне, что ему всё это надоело.
