Жар погладил саламандру по голове:
- Погуляй, дорогая, мне скоро снова в дорогу, но годика через два я к тебе загляну.
Услышав это, Сильверстоун почему-то расслабился. И с удивлением понял, что ревновал вот этого мальчишку к госпоже Ассуар. Бабушка Амираны тоже встала следом за внучкой, но ушла не далеко. Отбросив сторонние мысли, лорд собрался и приступил к переговорам. Жар не таил от серебряного всей правды о себе и своих потомках:
- Их мало, и я не уверен, что дети Амиарны будут саламандрами, - пожал он плечами. Все мои сыновья и внуки просто люди или полукровки материнской расы.
- Но вы наблюдаете за всеми? – настойчиво интересовался дракон.
- Вижусь, - улыбчиво подтверждал Жар, - только следить за мной бесполезно. Амулеты выгорают, артефакты разрушаются, а топтунов я просто засекаю.
Серебряный хмыкнул, признавая поражение, но добавил:
- Если вашим потомкам понадобится работа, найдите меня, - и протянул саламандру карточку.
Жар небрежно сунул карточку в карман:
- Это они будут решать сами, а пока я бы хотел узнать, что вы думаете о моей внучке и вашем внуке…
Тут мужчины сблизили головы и госпоже Ассуар, бодро гуляющей подле беседки, больше ничего не удалось услышать.
***
Амирана вместе с драконами вышла на улицу. Ей было грустно. Стало понятно, что дед скоро опять исчезнет, и ничего не расскажет о тетях и дядях, о кузенах и кузинах – саламандрах. Конечно, это может быть опасно. Ведь саламандры редкость и ценность и не каждый относится к самостоятельности огненных ящериц так же бережно, как лорд Сильверстоун.
- Мира, - Алайн потоптался по снегу и, наконец, решился заговорить с девушкой, - ты решила не подписывать второй контракт?
- Что? – саламандра обернулась и увидела, что драконы смотрят на нее, как будто прощаясь.
- Ты уедешь с дедом? – напряженно уточнил Тео.
- С Жаром? Нет, - девушка слабо улыбнулась, - можете не волноваться, контракт я подпишу…
И тут же пискнула – Теодорус сжал ее в объятиях, позабыв все приличия, и Алайн не остался в стороне, ласково поглаживая укутанные в теплый шарф плечи:
- Мы рады, Мира, - только и сказал он.
Но его глаза сказали больше - они потемнели в предвкушении чего-то неведомого Амиране, но притягательного и манящего, как водоворот.
Эмоциональная усталость, волнение и величественное спокойствие пустого парка, привели к тому, что буквально через минуту саламандра и драконы уже целовались, укрывшись от посторонних глаз среди заснеженных елей.
Тео первым прижался к губам Амираны, торопливо, жарко, словно хотел убедиться в том, что она не исчезнет из его рук. Боясь девичьего испуга, едва оторвавшись от невыносимо нежных и манящих губ, он обхватил ее лицо ладонями и бережно погладил большими пальцами шелковистую кожу. Бронзовый не мог оторвать взора от полыхающих внутренним огнем глаз саламандры. Ему казалось, что он заглядывает девушке прямо в душу.
Убедившись, что Амирана не собирается вырываться и убегать, он снова медленно склонился к ней и, едва касаясь губами губ, начал нежно приманивать ее, убеждая саму потянуться к нему. Девушка недолго терпела такую нежную пытку – прикрыв глаза, сама запустила пальцы в черные кудри, плотнее прижимаясь к мужчине, ловя тонкими пальцами упругие локоны, ощущая всем телом сильного крупного мужчину рядом.
Алайн довольно долго любовался их сплетенными в объятии телами, а потом выразительно прочисти горло:
- Кхм, а мне останется немного сладкого? – спросил он, провокационно глядя в небо.
- Ты же не сластена, - подколол его Тео с трудом отрываясь от бесконечно нежных и сладких губ любимой.
- Но от такого потрясающего лакомства никогда не откажусь! – заявил Алайн, сгребая Амирану в объятия.
Тео отступил, хотя ему было больно и ревность грызла изнутри. Но честь не позволяла ответить другу меньшим. Он отошел на пару шагов и тоже уставился в небо.
Вопреки своей резкости и торопливости, Алайн не спешил поцеловать расслабленную и чуть-чуть потерявшую ориентацию в пространстве саламандру. Он подождал, пока ее взгляд сфокусируется на нем, и лишь потом склонился и негромко прошептал:
- Вот так, я хочу, чтобы ты знала, кто тебя целует.
Прошептав это, дракон нежно, едва касаясь губами, поцеловал девушку в лоб, потом прижался к виску, уделил внимание глазам, щекам, подбородку, словно не решаясь коснутся пунцовых от поцелуев Теодоруса губ.
Тогда Амирана, смущаясь, попыталась отвернуться, шепча:
- Алайн, тебе неприятно целовать меня?
- Нет, - шепнул дракон, - я просто хочу, чтобы ты знала, что это я! – и воздушный наконец прижал свои губы к манящему его рту, раздувая пламя страсти.
О, да! Этот поцелуй Амирана никогда бы не перепутала! Быстрые легкие касания языка заставили ее разомкнуть губы, пропуская внутрь горячий юркий язык мужчины, а его объятия вызвали дрожь во всем теле. Приподнявшись на носочки, она тянулась вверх, словно голодный птенец, и буквально захлебывалась волной новых, незнакомых ощущений вызванных его руками бродящими по доступным участкам ее кожи. Как чувствительны ее пальцы! А шея! А вот это нежное местечко между шеей и ухом!
Остановились они не скоро. Более деликатный Тео не стал шуметь, привлекая внимание, но где-то вдалеке скрипнула дверь, раздались голоса пациентов, и, очарование уединения было разрушено. Амирана постояла немного, уткнувшись полыхающим от смущения лицом в куртку дракона, потом ощутила, что ноги в тонких сапожках уже замерзли, а обнаженную шею холодит ветер, и нашла в себе силы оторваться от мужчины и повернуть к зданию.
За время их отсутствия в холле прибавилось народу. Всюду мелькали принаряженные старушки в теплых шалях, бодрые старички с тростями и трубками, озабоченные дамы средних лет и флегматичные мужчины в помятыхкостюмах. Где-то в глубине гостиной уже кричали дети, взятые навестить бабушку ли дедушку. В этой кутерьме на появление драконов вместе с девушкой никто не обратил особого внимания. Саламандра поспешила за столик, и даже успела выпить чашку горячего чая рядом с бабулей, прежде чем драконы ее поторопили:
- Амирана, нам пора, - напомнил Тео, - нужно подписать бумаги.
Саламандра вспомнила, взглянула на часы и заспешила. Обняла дедушку, бабушку, пожелала всем счастливого года и, едва не плача, вышла следом за друзьями к машине. Лорд Сильверстоун задержался, чтобы сказать пару слов госпоже Ассуар:
- Мадам, ваш поклонник, конечно, молод, но это его единственное достоинство! Приглашаю вас навестить мой скромный дом в ближайшие выходные и убедиться, что морковь мне не нужна.
- Я подумаю, - скромно опустила глаза госпожа Киатара, - позвоните мне, если приглашение останется в силе через неделю.
