(«О клеветниках», 12 сентября)
1150
Восстание Корнилова есть крайне неожиданный (в такой момент и в такой форме неожиданный) и прямо-таки невероятно крутой поворот событий. Как всякий крутой поворот, он требует пересмотра и изменения тактики. И, как со всяким пересмотром, надо быть архиосторожным, чтобы не впасть в беспринципность. По моему убеждению, в беспринципность впадают те, кто (подобно Гольдштейну) скатывается до оборончества или (подобно другим большевикам) до БЛОКА с эсерами, до ПОДДЕРЖКИ Временного правительства. Это архиневерно, это беспринципность. Мы станем оборонцами ЛИШЬ ПОСЛЕ перехода власти к пролетариату, после предложения мира, после разрыва тайных договоров и связей с банками, ЛИШЬ ПОСЛЕ. Ни взятие Риги, НИ ВЗЯТИЕ ПИТЕРА не сделает нас оборонцами. (Очень бы просил дать это прочесть Гольдштейну) <…>
Теперь ГЛАВНЫМ стало: усиление агитации за своего рода «частичные требования» к Керенскому – арестуй Милюкова, вооружи питерских рабочих, позови кронштадтские, выборгские и гельсингфорские войска в Питер, разгони Государственную думу, арестуй Родзянку, узаконь передачу помещичьих земель крестьянам, введи рабочий контроль за хлебом и за фабриками и пр. и пр. И не только к Керенскому, НЕ СТОЛЬКО к Керенскому должны мы предъявлять эти требования, сколько к рабочим, солдатам и крестьянам, УВЛЕЧЁННЫМ ходом борьбы против Корнилова. УВЛЕКАТЬ их дальше, поощрять их избивать генералов и офицеров, высказывающихся за Корнилова, настаивать, чтобы ОНИ требовали тотчас передачи земли крестьянам, наводить ИХ на мысль о необходимости ареста Родзянки и Милюкова, разгона Государственной думы, закрытия «Речи» и др. буржуазных газет, следствия над ними. «Левых» эсеров особенно надо толкать в эту сторону. <…> И агитировать надо СИЮ МИНУТУ не столько прямо против Керенского, сколько КОСВЕННО, против него же, но КОСВЕННО, именно: требуя активной и активнейшей, истинно революционной войны с Корниловым. Развитие этой войны одно только может НАС привести к власти, и ГОВОРИТЬ в агитации об этом поменьше надо (твёрдо памятуя, что завтра же события могут нас поставить у власти и тогда мы её не выпустим). По-моему, это бы следовало в письме к агитаторам (не в печати) сообщить коллегиям агитаторов и пропагандистов, вообще членам партии. С фразами об обороне страны, о едином фронте революционной демократии, о поддержке Временного правительства и проч. надо бороться беспощадно, именно как с ФРАЗАМИ. Теперь-де время ДЕЛА.
(Письмо в ЦК РСДРП, 12 сентября)
Из дневника публициста
1151
В детской «добровольная уступка» указывает лёгкость возврата: если Катя добровольно уступила Маше мячик, то возможно, что «вернуть» его «вполне легко». Но на политику, на классовую борьбу переносить эти понятия кроме российского интеллигента не многие решатся. В политике добровольная уступка «влияния» доказывает такое бессилие уступающего, такую дряблость, такую бесхарактерность, такую тряпичность, что «выводить» отсюда, вообще говоря, можно лишь одно: кто добровольно уступит влияние, тот «достоин», чтобы у него отняли не только влияние, но и право на существование.
1152
Казачий генерал Каледин плюнул меньшевикам и эсерам в физиономию, а они утёрлись и сказали: «божья роса»!
1153
Иногда особенно озлобленные противники социализма оказывают ему услугу неразумной ревностностью своих «разоблачений». Они обрушиваются как раз на то, что заслуживает симпатии и подражания. <…> Именно это случилось с одной из наиболее гнусных буржуазных газет, «Русской Волей», поместившей 20 августа корреспонденцию из Екатеринбурга под названием «Барщина». Вот что сообщается в этой корреспонденции.
«Совет рабочих и солдатских депутатов ввёл у нас в городе для граждан, имеющих лошадей, натуральную повинность поочерёдно предоставлять своих лошадей для ежедневных разъездов по службе членам Совета. Выработано особое расписание дежурств и каждый «лошадиный гражданин» аккуратно письменно уведомляется, когда и куда и к какому именно часу он должен явиться со своею лошадью на дежурство. Для большей вразумительности в «приказе» добавляется: «В случае невыполнения сего требования, Совет за Ваш счёт произведёт расход на наём извозчиков в размере до 25 рублей»…
Защитник капиталистов, конечно, возмущается. Капиталисты вполне спокойно смотрят на то, как громадное большинство народа всю жизнь мается в нужде, не только будучи «на барщине», но прямо-таки на каторге фабричной, горной или иной работы по найму, а сплошь и рядом голодая без работы. На это капиталисты смотрят спокойно. А когда рабочие и солдаты для капиталистов ввели хоть маленькую общественную повинность, тогда господа эксплуататоры подняли вой: «барщина»!! Спросите любого рабочего, любого крестьянина, дурно ли это было бы, если бы Советы рабочих и солдатских депутатов были единственною властью в государстве и всюду стали вводить общественную повинность для богатых, например, обязательное дежурство с лошадьми, с автомобилями, с велосипедами, обязательные ежедневные работы по письменной части для переписи продуктов, числа нуждающихся и т. д. и т. п.? Всякий рабочий и всякий крестьянин, кроме разве кулака, скажет, что это было бы хорошо. И это правда. Это ещё не социализм, а только один из первых шагов к социализму, но это именно то, что необходимо бедному народу настоятельно и немедленно. Без таких мер нельзя спасти народ от голода и гибели. Почему же Екатеринбургский Совет остается редким исключением? Почему подобные меры по всей России не применяются давно, не развёртываются в целую систему мер именно такого рода?
1154
Эсеровские и меньшевистские вожди обманывают свою совесть и обманывают народ ссылками на то, что «Россия ещё не созрела для введения социализма. Почему такие ссылки надо признать обманом? Потому, что при помощи подобных ссылок дело облыжно представляется в таком виде, будто речь идет о каком-то невиданной сложности и трудности преобразовании, которое должно ломать привычную жизнь десятков миллионов народа. Дело облыжно представлено так, будто кто-то хочет «ввести» социализм в России одним указом, не считаясь ни с уровнем техники, ни с обилием мелких предприятий, ни с привычками и с волею большинства населения.
Всё это сплошная ложь. Ничего подобного никто не предлагал. Ни одна партия, ни один человек «вводить социализм» указом не собирался. Речь идет и шла исключительно о таких мерах, которые, подобно установлению общественной повинности для богатых в Екатеринбурге, вполне одобряются массой бедных, т. е. большинством населения, о таких мерах, которые технически и культурно вполне назрели, доставляют немедленное облегчение жизни бедноте, позволяют ослабить тягости войны и распределить их равномернее.
(14 сентября)
***
1155
Обычное представление обывателей о большевиках, поддерживаемое клевещущей на большевиков печатью, состоит в том, что большевики ни на какие компромиссы не согласны, ни с кем, никогда. Такое представление лестно для нас, как партии революционного пролетариата, ибо оно показывает, что даже враги вынуждены признать нашу верность основным принципам социализма и революции. Но надо всё же сказать правду: такое представление не соответствует истине. <…>
