(То же)
1403
Тысячу раз неправа Спиридонова, когда подносила вам отдельные факты, что она была у меня, будто бы унижалась и просила. Товарищи, многие бывали у меня и знают, что не может быть этого, не может быть такого отношения к товарищу. Должно быть, плоха эта партия, если лучшие её представители унижаются до сказок.
(То же)
1404
Когда нас заставляют возвращаться к вопросу о Брестском мире, мы говорим: «Этот мир будет нарушен, если вы свергнете Советскую власть, а этого не будет!»
(Речь на V съезде СРКСИКД, 5 июля)
1405
Ваши призывы о создании партизанских отрядов для борьбы с регулярной империалистической армией смешны каждому солдату.
(То же)
1406
После полугода социалистической революции люди, которые думают по книжкам, ничего не понимают.
(То же)
1407
Серая, безграмотная старушка, негодуя, говорила по поводу убийства Мирбаха: «Ишь, проклятые, толкнули таки нас в войну!». <…> Нас провоцируют на войну с немцами, когда мы не можем и не хотим воевать. Этого грубого попрания народной воли, этого насильственного толкания в войну народные массы левым эсерам не простят.
(Беседа с сотрудником «Известий ВЦИК», 7 июля)
1408
Сидеть в Питере, голодать, торчать около пустых фабрик, забавляться нелепой мечтой восстановить питерскую промышленность или отстоять Питер, это – ГЛУПО И ПРЕСТУПНО. Это – гибель всей нашей революции. Питерские рабочие должны порвать с этой глупостью, прогнать в шею дураков, защищающих её, и десятками тысяч двинуться на Урал, на Волгу, на Юг, где много хлеба, где можно прокормить себя и семьи, где ДОЛЖНО помочь организации бедноты, где НЕОБХОДИМ питерский рабочий, как организатор, руководитель, вождь.
(«К питерским рабочим», 12 июля)
1409
Религия – частное дело. Пусть каждый верует во что хочет или ни во что не верит. Советская республика объединяет трудящихся всех наций и отстаивает интересы трудящихся без различия наций. Советская республика не знает никаких религиозных различий. Она находится вне всякой религии и стремится отделить религию от Советского государства.
(Речь на митинге в Пресненском районе, 26 июля)
1410
Наши усилия неизбежно ведут к мировой революции, и окончить войну, начатую империалистическими правительствами, силами этих правительств нельзя.
(Речь на объединённом заседании ВЦИК, 29 июля)
1411
Выступление левых эсеров достаточно ясно показывает, что, когда дело касается до классовых прибылей, буржуазия продаёт родину и вступает в торгашеские сделки против своего народа с какими угодно чужеземцами.
(То же)
1412
Иначе как конечной победой социализма эта война не кончится.
(То же)
1413
Проводить «прежнюю» политику неразрыва с Антантой после Онеги – смешно. Нельзя же даму с ребёночком сделать опять невинной. Смешно и называть интервенцией или помощью – то, что мы продолжаем как раз лавирование, предоставляя немцам взять УЖЕ ВЗЯТОЕ Антантой и тем затрудняя и оттягивая англо-американо-японское удушение России.
(Письмо Иоффе, 3 августа)
1414
Ввиду критического положения с продовольствием надо не разбрасывать силы, а сосредоточить массу сил на одном пункте, где МОЖНО взять МНОГО хлеба. Предлагаю сосредоточить силы на Елецком уезде, где, по ряду отзывов и по свидетельству ревизовавшего этот уезд наркома внудел Правдина, положение дел в смысле удушения кулаков и организации бедноты образцовое. Направить тотчас, с максимальной быстротой, в Елецкий уезд ВСЕ продовольственные уборочные и уборочно-реквизиционные отряды с максимумом молотилок и приспособлений (если можно) для быстрой сушки хлеба и т. п. Дать задание – ОЧИСТИТЬ уезд от ИЗЛИШКОВ хлеба ДОЧИСТА. Вероятно, это даст несколько миллионов пудов хлеба (по-моему, больше 6 миллионов пудов).
(Письмо Цюрупе, 5 августа)
1415
У зверей англо-японского империализма не хватит сил занять и покорить Россию. <…> Англо-японские капиталистические хищники, пойдя в поход на мирную Россию, рассчитывают ещё на свой союз с внутренним врагом Советской власти. Мы знаем хорошо, кто этот внутренний враг. Это – капиталисты, помещики, кулаки, их сынки, ненавидящие власть рабочих и трудовых крестьян, крестьян, не пьющих крови своих односельчан. Волна кулацких восстаний перекидывается по России. Кулак бешено ненавидит Советскую власть и готов передушить, перерезать сотни тысяч рабочих. Если бы кулакам удалось победить, мы прекрасно знаем, что они беспощадно перебили бы сотни тысяч рабочих, входя в союз с помещиками и капиталистами, восстановляя каторгу для рабочих, отменяя 8-часовой рабочий день, возвращая фабрики и заводы под иго капиталистов. <…> Так было у нас на глазах в Латвии, в Финляндии, на Украине, в Грузии. Везде жадное, обожравшееся, зверское кулачьё соединялось с помещиками и капиталистами против рабочих и против бедноты вообще. Везде кулачьё с неслыханной кровожадностью расправлялось с рабочим классом. <…> Никакие сомнения невозможны. Кулаки – бешеный враг Советской власти. Либо кулаки перережут бесконечно много рабочих, либо рабочие беспощадно раздавят восстания кулацкого, грабительского, меньшинства народа против власти трудящихся. Середины тут быть не может. Миру не бывать: кулака можно и легко можно помирить с помещиком, царем и попом, даже если они поссорились, но с рабочим классом НИКОГДА. И поэтому бой против кулаков мы называем ПОСЛЕДНИМ, решительным боем. <…> Кулаки – самые зверские, самые грубые, самые дикие эксплуататоры, не раз восстанавливавшие в истории других стран власть помещиков, царей, попов, капиталистов. Кулаков больше, чем помещиков и капиталистов. Но все же кулаки – меньшинство в народе. Допустим, что у нас в России около 15 миллионов крестьянских земледельческих семей, считая прежнюю Россию, до того времени, когда хищники оторвали от неё Украину и прочее. Из этих 15 миллионов, наверное, около 10 миллионов бедноты, живущей продажей своей рабочей силы или идущей в кабалу богатеям или не имеющей излишков хлеба и особенно разорённой тяготами войны. Около 3-х миллионов надо считать среднего крестьянина, и едва ли больше 2-х миллионов кулачья, богатеев, спекулянтов хлебом. Эти кровопийцы нажились на народной нужде во время войны, они скопили тысячи и сотни тысяч денег, повышая цены на хлеб и другие продукты. Эти пауки жирели на счёт разоренных войною крестьян, на счет голодных рабочих. Эти пиявки пили кровь трудящихся, богатея тем больше, чем больше голодал рабочий в городах и на фабриках. Эти вампиры подбирали и подбирают себе в руки помещичьи земли, они снова и снова кабалят бедных крестьян. Беспощадная война против этих кулаков! Смерть им! <…> Кулаки пользуются темнотой, раздробленностью, распылённостью деревенской бедноты. Они натравливают её на рабочих, они подкупают иногда её, давая ей на сотенку рубликов «поживиться» от спекуляции хлебом (и в то же время грабя бедноту на многие тысячи). Кулаки стараются перетянуть на свою сторону среднего крестьянина, и иногда им это удаётся. Но рабочий класс вовсе не обязан расходиться со средним крестьянином. Рабочий класс не может помириться с кулаком, а с средним крестьянином он может искать и ищет СОГЛАШЕНИЯ. Рабочее правительство, т. е. большевистское правительство, ДОКАЗАЛО это делом, а не словами. Мы доказали это, приняв и строго проводя закон о «социализации земли»; в этом законе есть МНОГО уступок интересам и воззрениям среднего крестьянина. Мы доказали это, УТРОИВ (на днях) хлебные цены, ибо мы вполне признаём, что заработок среднего крестьянина часто не соответствует теперешним ценам на промышленные продукты и ДОЛЖЕН быть повышаем. Всякий сознательный рабочий будет разъяснять это среднему крестьянину и терпеливо, настойчиво, многократно доказывать ему, что социализм бесконечно выгоднее для среднего крестьянина.
