1. На 4 месяца (с 15 июня по 15 октября) мобилизовать всех служащих в советских учреждениях мужского пола от 28 до 45 (лучше больше, ибо часть освободим) лет, заменив их женщинами или временно сократив известную часть работы. (Освобождаются лишь больные и абсолютно незаменимые, не больше 10%, по разрешениям особой комиссии.)
2. Мобилизованных направить в распоряжение военного ведомства. Явка … числа.
3. Мобилизованные отвечают по круговой поруке друг за друга, и их семьи считаются заложниками в случае перехода на сторону неприятеля или дезертирства или невыполнения данных заданий и т. п.
4. Мобилизованные составляют группы из небольшого числа лиц, по возможности равных специальностей, с тем чтобы каждая группа могла брать на себя, в тылу и на фронте, те или иные задания по формированию, переправе, содержанию войск и тому подобное.
5. Каждый мобилизуемый обязан составить себе получаемую им из книжных складов ЦИК и т. п. библиотечку наиболее необходимых пропагандистских и агитационных брошюр и листовок, за ознакомление с которыми солдат и населения мобилизуемый несёт ответственность, будучи обязан еженедельным отчётом о том, как он исполняет эту обязанность.
(Проект постановления Совета обороны о мобилизации совслужащих, май)
1612
Недостаток нашего внешкольного образования – это обилие выходцев из буржуазной интеллигенции, которая сплошь и рядом образовательные учреждения крестьян и рабочих, создаваемые по новому, рассматривала как самое удобное поприще для своих личных выдумок в области философии или в области культуры, когда сплошь и рядом самое нелепейшее кривляние выдавалось за нечто новое, и под видом чисто пролетарского искусства и пролетарской культуры преподносилось нечто сверхъестественное и несуразное.
(Речь на I всероссийском съезде по внешкольному образованию, 6 мая)
1613
Мы продолжаем страдать от мужицкой наивности и мужицкой беспомощности, когда мужик, ограбивший барскую библиотеку, бежал к себе и боялся, как бы кто-нибудь у него её не отнял, ибо мысль о том, что может быть правильное распределение, что казна не есть нечто ненавистное, что казна – это есть общее достояние рабочих и трудящихся, этого сознания у него быть ещё не могло. Неразвитая крестьянская масса в этом не виновата, и с точки зрения развития революции это совершенно законно, – когда крестьянин брал к себе библиотеку и держал у себя тайно от других, он не мог поступать иначе, ибо он не понимал, что можно соединить библиотеки России воедино, что книг будет достаточно, чтобы грамотного напоить и безграмотного научить.
(То же)
1614
Мой совет: использовать ДЛЯ ПРОПАГАНДЫ, ибо ясно, что ИНОГО толку НЕ может быть. Архилюбезно с Нансеном, АРХИНАГЛО с Вильсоном, Ллойд Джорджем и Клемансо, это очень полезно, с ними ТОЛЬКО так – вот правильный тон. <…> По-моему, ПРАКТИЧЕСКИ архиполезно рассорить Вильсона с ними, заявив, что Вильсон ПЕШКА в руках Клемансо и Ллойд Джорджа, подчиняясь этим ДВУМ, этому «большинству»!!
(Письмо Чичерину и Финкельштейну, 6 мая)
1615
Разузнайте о Дмитрии Ильиче Ульянове через заведующего санаторного бюро Дзевановского. Если он хочет, устройте ему проезд сюда.
(Телеграмма Розенфельду, 9 мая)
Речь об обмане народа лозунгами свободы и равенства на I съезде по внешкольному образованию
1616
Возьмём хотя бы Чернышевского, оценим его деятельность. Как её может оценить человек, совершенно невежественный и тёмный? Он, вероятно, скажет: «Ну, что же, разбил человек себе жизнь, попал в Сибирь, ничего не добился». Вот вам образец. Если мы подобный отзыв услышим неизвестно от кого, то мы скажем: «В лучшем случае он исходит от человека безнадёжно тёмного, невиновного, может быть, в том, что он так забит, что не может понять значения деятельности отдельного революционера в связи с общей цепью революционных событий; либо этот отзыв исходит от мерзавца, сторонника реакции, который сознательно хочет отпугнуть трудящихся от революции». Я взял пример Чернышевского, потому что, к какому бы направлению ни принадлежали люди, называющие себя социалистами, здесь, в оценке этого индивидуального революционера, расхождения по существу быть не может. Все согласятся, что, если оценивать отдельного революционера с точки зрения тех жертв, внешне бесполезных, часто бесплодных, которые он принёс, оставляя в стороне содержание его деятельности и связь его деятельности с предыдущими и последующими революционерами, если оценивать так значение его деятельности, – это либо темнота и невежество безысходное, либо злостная, лицемерная защита интересов реакции, угнетения, эксплуатации и классового гнета. На этот счет разногласий быть не может.
Я вас приглашаю теперь перейти от отдельного революционера к революции целого народа, целой страны.
1617
Когда мы теперь стоим в положении, что на Россию идут в поход все цивилизованные страны мира, мы можем не удивляться, если нам за это бросают обвинение в нарушении наших обещаний совсем тёмные мужички: мы скажем – с них нечего взять. Полная темнота, крайнее невежество их не позволяют обвинять их. Где же, в самом деле, от совершенно тёмного крестьянина требовать понимания того, что есть война и война, что бывают войны справедливые и несправедливые, прогрессивные и реакционные <…> Но если человек, который называет себя демократом, социалистом, который идёт на трибуну выступать публично, независимо от того, как он называет себя – меньшевиком, социал-демократом, эсером, истинным социалистом, сторонником бернского Интернационала, – много есть всяких кличек, клички дёшевы, – если такой субъект бросает нам обвинение: «Вы обещали мир и вызвали войну!» – то что ему ответить? Можно ли предположить, что он дошёл до такой степени темноты, как невежественный крестьянин, что не может отличить войну и войну? <…> Он тогда является представителем самой крайней темноты, и про него нужно сказать: его нужно посадить за азбуку и прежде внешкольного образования подвергнуть его низшему школьному, либо это – представитель самого злостного колчаковского лицемерия.
1618
Всякий из вас, кто читал Маркса, – я думаю, даже всякий, кто читал хотя бы одно популярное изложение Маркса, – знает, что большую часть своей жизни и своих литературных трудов и большую часть своих научных исследований Марке посвятил как раз тому, что высмеивал свободу, равенство, волю большинства и всяких Бентамов, которые это расписывали.
1619
Французские газеты теперь попадают к нам редко, потому что мы окружены кольцом, но по радио сведения попадают, воздух захватить всё-таки нельзя, мы перехватываем иностранное радио.
1620
При коммунизме мы будем за свободу собраний для каждого, а сейчас свобода собраний есть свобода собраний для капиталистов, контрреволюционеров. Мы с ними боремся, мы даём им свой отпор и заявляем, что эту свободу мы отменяем. Мы идем в бой – это есть содержание диктатуры пролетариата. Прошли те времена наивного, утопического, фантастического, механического, интеллигентского социализма, когда дело представляли так, что убедят большинство людей, нарисуют красивую картинку социалистического общества, и станет большинство на точку зрения социализма. Миновали те времена, когда этими детскими побасенками забавляли себя и других. Марксизм, который признаёт необходимость классовой борьбы, говорит: к социализму человечество придет не иначе, как через диктатуру пролетариата, Диктатура – слово жестокое, тяжёлое, кровавое, мучительное, и этаких слов на ветер не бросают.
