1646
Нельзя ручаться, что именно «коммунистические субботники» сыграют особо важную роль. Не в этом дело. Дело в поддержке всех и всяческих ростков нового, из которых жизнь отберёт самые жизнеспособные. Если японский учёный, чтобы помочь людям победить сифилис, имел терпение испробовать 605 препаратов, пока он не выработал 606-ой, удовлетворяющий известным требованиям, препарат, то у тех, кто хочет решить задачу более трудную, победить капитализм, должно хватить настойчивости испробовать сотни и тысячи новых приёмов, способов, средств борьбы для выработки наиболее пригодных из них.
1647
Коммунистические субботники необыкновенно ценны, как ФАКТИЧЕСКОЕ начало КОММУНИЗМА.
1648
Карл Маркс в «Капитале» издевается над пышностью и велеречивостью буржуазно-демократической великой хартии вольностей и прав человека, над всем этим фразёрством о свободе, равенстве, братстве вообще, которое ослепляет мещан и филистеров всех стран вплоть до нынешних подлых героев подлого бернского Интернационала. Маркс противопоставляет этим пышным декларациям прав простую, скромную, деловую, будничную постановку вопроса пролетариатом: государственное сокращение рабочего дня, вот один из типичных образчиков такой постановки. Вся меткость и вся глубина замечания Маркса обнаруживается перед нами тем яснее, тем очевиднее, чем больше развертывается содержание пролетарской революции. «Формулы» настоящего коммунизма отличаются от пышного, ухищренного, торжественного фразёрства Каутских, меньшевиков и эсеров с их милыми «братцами» из Берна именно тем, что они сводят всё к УСЛОВИЯМ ТРУДА. Поменьше болтовни о «трудовой демократии», о «свободе, равенстве, братстве», о «народовластии» и тому подобном: сознательный рабочий и крестьянин наших дней в этих надутых фразах так же легко отличает жульничество буржуазного интеллигента, как иной житейски опытный человек, глядя на безукоризненно «гладкую» физиономию и внешность «блаародного чеаека», сразу и безошибочно определяет: «По всей вероятности, мошенник».
Поменьше пышных фраз, побольше простого, БУДНИЧНОГО, дела, заботы о пуде хлеба и пуде угля!
1649
Мы не оставили в подлинном смысле слова камня на камне из тех подлых законов о неравноправии женщины, о стеснениях развода, о гнусных формальностях, его обставляющих, о непризнании внебрачных детей, о розыске их отцов и т. п., – законов, остатки которых многочисленны во всех цивилизованных странах к позору буржуазии и капитализма. Мы имеем тысячу раз право гордиться тем, что мы сделали в этой области.
1650
Великий почин «коммунистических субботников» должен быть использован также в другом отношении, именно: для ЧИСТКИ партии. <…> В этом отношении мы начали работу давно. Надо продолжать её неуклонно и неустанно. Мобилизация коммунистов на войну нам помогла: трусы и негодяи побежали прочь из партии. Скатертью дорога! ТАКОЕ уменьшение числа членов партии есть ГРОМАДНОЕ УВЕЛИЧЕНИЕ её силы и веса. Надо продолжать чистку, используя почин «коммунистических субботников»: принимать в партию только после полугодового, скажем, «искуса» или «стажа», состоящего в «работе по-революционному». Такой же проверки потребовать от ВСЕХ членов партии, вступивших позже 25 октября 1917 года и не доказавших особыми трудами или заслугами своей безусловной надёжности и способности быть коммунистами.
(28 июня)
***
1651
Нельзя ли на «Красной Звезде» дать каюту для Горького. Он приедет сюда завтра, и я очень хотел бы вытащить его из Питера, где он изнервничался и раскис. Надеюсь, ты и другие товарищи будете рады ехать с Горьким. Он – парень очень милый; капризничает немного, но это ведь мелочь.
(Телеграмма Крупской, 2 июля)
1652
Условия моей работы на фронтах лишают меня возможности постоянного участия в работе военного центра и Политбюро Ц К. Это в свою очередь лишает меня нередко возможности брать на себя ответственность перед партией и работниками Военного ведомства за ряд шагов центра, которые я считаю рискованными и прямо опасными нарушениями военной системы, у нас установившейся и одобренной съездом партии.
Считая в то же время, как и большинство ЦК, необходимым мою дальнейшую работу на фронте, прошу:
а) освободить меня от звания члена Политбюро Ц К и Предреввоенсов (Наркомвоен),
б) утвердить меня в звании члена Реввоенсовета.
Член Ц К Бронштейн.
Орг.– и Политбюро Ц К сделают всё от них зависящее, чтобы сделать наиболее удобной для т. Бронштейна и наиболее плодотворной для Республики ту работу на Южном фронте, самом трудном, самом опасном и самом важном в настоящее время, которую избрал сам т.Бронштейн. В своих званиях наркомвоена и предреввоенсовета т. Бронштейн вполне может действовать и как член реввоенсовета Южфронта с тем комфронтом (Егоровым), коего он сам наметил, а ЦК утвердил.
Орг.– и Политбюро Ц К предоставят т. Бронштейну полную возможность всеми средствами добиваться того, что он считает исправлением линии в военном вопросе и, если он пожелает, постараться ускорить съезд партии.
Твердо убежденные, что отставка т. Бронштейна в настоящий момент абсолютно невозможна и была бы величайшим вредом для Республики, Орг.– и Политбюро Ц К настоятельно предлагают т. Бронштейну не возбуждать более этого вопроса и исполнять далее свои функции, максимально, в случае его желания, сокращать их в силу сосредоточения своей работы на Южфронте.
Ввиду этого Орг.– и Политбюро отклоняет и выход т. Бронштейна из Политбюро и оставление им поста председателя Реввоенсовета Республики (Наркомвоена).
(Заявление Бронштейна и проект постановления организационного и политического бюро ЦК РКП (б), 5 июля)
1653
Кто прячет или помогает прятать оружие, есть величайший преступник против рабочих и крестьян, тот заслуживает расстрела, ибо он виновник гибели тысяч и тысяч лучших красноармейцев, гибнущих нередко только из-за недостатка оружия на фронтах. Питерские товарищи сумели найти тысячи и тысячи винтовок, когда произвели – строго организованно – массовые обыски. Надо, чтобы остальная Россия не отстала от Питера, а во что бы то ни стало догнала и перегнала его.
(«Все на борьбу с Деникиным!» Письмо в ЦК РКП (б) и партийцам, 9 июля)
1654
Наше дело – ставить вопрос прямо. Что лучше? Выловить ли и посадить в тюрьму, иногда даже расстрелять сотни изменников из кадетов, беспартийных, меньшевиков, эсеров, «выступающих» (кто с оружием, кто с заговором, кто с агитацией против мобилизации, как печатники или железнодорожники из меньшевиков и т. п.) ПРОТИВ Советской власти, ТО ЕСТЬ ЗА ДЕНИКИНА? Или довести дело до того, чтобы позволить Колчаку и Деникину перебить, перестрелять, перепороть до смерти десятки тысяч рабочих и крестьян? Выбор не труден. Вопрос стоит так и только так. Кто этого до сих пор не понял, кто способен хныкать по поводу «несправедливости» такого решения, на того надо махнуть рукой, того надо предать публичному осмеянию и опозорению.
