1841
Я видел товарищей, приехавших из Сибири, тт. Луначарского и Рыкова, приехавших из Украины и Северного Кавказа. Про богатства этого края они говорят с неслыханным удивлением. На Украине кормят пшеницей свиней, на Северном Кавказе, продавая молоко, бабы молоком всполаскивают посуду. Из Сибири идут поезда с шерстью, с кожей и другими богатствами; в Сибири лежат десятки тысяч пудов соли, а у нас крестьянство изнемогает и отказывается давать хлеб за бумажку, полагая, что бумажкой хозяйства не восстановишь, а здесь, в Москве, вы можете встретить рабочих, которые изнемогают от голода у станка.
1842
У нас в кругах товарищей, давно здесь руководящих работой, слишком сильна привычка старого подполья, когда мы сидели в маленьких кружках здесь или за границей и даже не умели мыслить, думать о том, как поставить работу государственно.
1843
Всякий партийный агитатор, который появляется в деревне, он вместе с тем должен быть и инспектором народных училищ, инспектором не в прежнем смысле слова, инспектором не в том смысле, чтобы он вмешивался в дело просвещения – этого допустить нельзя, но он должен быть инспектором в том смысле, чтобы согласовать свою работу с работой Наркомпроса, с работой Всевобуча, с работой военкома, чтобы он смотрел на себя, как на представителя государственной власти, представителя партии, которая управляет Россией. Чтобы он, являясь в деревню, выступал не только как пропагандист, учитель, но вместе с этим он должен смотреть, чтобы те учителя, которые не слышали живого слова, или эти десятки, сотни военкомов, чтобы все они принимали участие в работе этого партийного агитатора. Каждый учитель обязан иметь брошюрки агитационного содержания; он обязан их не только иметь, а читать крестьянам. Если он этого не будет делать, он должен знать, что он лишится места. То же самое военкомы должны иметь эти брошюрки, должны читать их крестьянам.
1844
Мы имеем в распоряжении Советской власти сотни тысяч советских служащих, которые или буржуи, или полубуржуи, или настолько забиты, что совершенно не верят в нашу Советскую власть, или они так далеки от этой власти, что она где-то там, в Москве.
(12 июня)
***
1845
Протоколом тт. Беленького, Иванычева и Габалина установлено, что по распоряжению заведующего санаторием тов. Вевера срублена 14 июня 1920 г. в парке санатория совершенно здоровая ель. За допущение такой порчи советского имущества предписываю подвергнуть т. Вевера, заведующего санаторием при советском имении Горки, аресту на 1 месяц.
(Постановление о наложении взыскания на заведующего санаторием «Горки» Э. Я. Вевера, 14 июня)
1846
Можно И ДОЛЖНО мобилизовать московское население поголовно И НА РУКАХ вытащить из лесов достаточное количество дров (по кубу, скажем, на взрослого мужчину за три месяца – точнее спецы рассчитают; я говорю для примера) к станциям железных дорог и узкоколеек. Если не будут приняты ГЕРОИЧЕСКИЕ меры, я лично буду проводить в Совете Обороны и в Цека не только аресты всех ответственных лиц, но и расстрелы. Нетерпима бездеятельность и халатность. С коммунистическим приветом.
(Письмо в отдел топлива московского Совдепа, 16 июня)
1847
Предлагаю обеспечить гражданина ТЫРКОВА, одного из последних могикан геройской группы народовольцев, участника мартовского процесса об убийстве Александра II, – ныне гражданин Тырков в весьма преклонных годах – двумя-тремя десятинами земли из бывшего его имения и двумя коровами для его семьи.
(Письмо в Наркомзем и Наркомпрод, 22 июня)
1848
Знаменитый физиолог Павлов просится за границу ввиду его тяжёлого в материальном отношении положения. Отпустить за границу Павлова вряд ли рационально, так как он раньше высказывался в том смысле, что, будучи правдивым человеком, не сможет, в случае возникновения соответственных разговоров, не высказаться против Советской власти и коммунизма в России. Между тем учёный этот представляет собою такую большую культурную ценность, что невозможно допустить насильственного удержания его в России при условии материальной необеспеченности. Ввиду этого желательно было бы, в виде исключения, предоставить ему сверхнормальный паёк и вообще озаботиться о более или менее комфортабельной для него обстановке не в пример прочим. Я слышал, что в петроградских домах отдыха жизнь для проживающих там налажена очень благоприятно. Нечто подобное можно было бы сделать и для профессора Павлова на его квартире.
(Письмо Апфельбауму, 25 июня)
1849
Немедленно приостановите впредь до получения указаний центра приведение в исполнение ваших постановлений о принудительном расселении казаков станиц Тарской, Сунженской, Воронцово-Дашковской, а также о принудительном отчуждении пахотных земель у казаков для наделения ею горских племен.
(Телеграмма Ленина и Середы революционному комитету Терской области, между 25 и 30 июня)
1850
Надо ОКОНЧАТЕЛЬНО воспользоваться этим протоколом и привлечением Вас (НАКОНЕЦ-то и наш капризник начинает понимать, что без спеца нельзя!), чтобы РЕШИТЕЛЬНО переделать организацию всего дела
[134].
1) Тщательно изучите протокол и опросите механика при электрической станции;
2) на основании этого решите для себя, стоит ли ПРОДОЛЖАТЬ опыты;
3) если стоит, по-вашему, составим ПИСЬМЕННУЮ точную конституцию, дающую ВСЕ права спецу (т.е. Вам) – с гарантией ОТ МЕНЯ изобретателю, что ТАЙНУ сохраним.
И тогда начать работать серьёзно, т. е. с привлечением спецов на ряд подсобных специальных заданий и ПРИ УЧАСТИИ ОДНОГО СПЕЦА (Вас) во ВСЕХ тайнах.
(Письмо А. Николаеву, 29 июня)
1851
По полученным Компродом сведениям имеются в вашем распоряжении шесть тысяч пудов паюсной чёрной икры, предназначенной вами к вывозу за границу в порядке самостоятельного товарообмена. Считаем необходимым обратить ваше внимание на нежелательность с общегосударственной точки зрения вашего не согласованного с нами выступления по вопросу товарообмена. В случае действительного излишка в количестве шести тысяч пудов паюсной икры просим направить таковую в МОСКВУ в адрес НАРКОМПРОДА для распределения среди детей и больных пролетариев голодающих центров.
(Телеграмма Азербайджанскому совнархозу, 29 июня)
1852
Очень рад, что начали теперь правильно. Советую
1) Поофициальнее и настойчивее потребовать открытия Вам ТОТЧАС ВСЕХ секретов
[135].
2) Установку делать, если можно, на особых деревянных подставках, чтобы можно было моментально снять с вагона (лучше, может быть, не вагон взять, а платформу) и переставить на грузовик, НА ЗЕМЛЮ и пр. (ибо изобретатель делал удачный, по его словам, опыт, не в вагоне).
