Но с точки зрения рабочего класса, едва ли можно приискать более наглядное выражение всей реакционности и всего убожества «социального неомальтузианства», чем приведенная фраза г. Астрахана. «…Рождать детей, чтобы их калечили…» Только для этого? Почему же не для того, чтобы они лучше, дружнее, сознательнее, решительнее нашего БОРОЛИСЬ против современных условий жизни, калечащих и губящих наше поколение??
Вот тут-то и заключается коренное отличие психологии крестьянина, ремесленника, интеллигента, вообще мелкого буржуа, от психологии пролетария. Мелкий буржуа видит и чувствует, что он гибнет, что жизнь становится все труднее, борьба за существование все беспощаднее, положение его и его семьи всё более безвыходное. Факт бесспорный. И мелкий буржуа протестует против него. Но КАК протестует? Он протестует, как представитель класса, безнадёжно гибнущего, отчаявшегося в своем будущем, забитого и трусливого. Ничего, но поделаешь, хоть детей бы поменьше было, страдающих от нашей муки и каторги, от нашей нищеты и наших унижений, – вот крик мелкого буржуа.
Сознательный рабочий бесконечно далек от этой точки зрения. Он не даст затемнять своего сознания подобными воплями, как бы ни были они искренни и прочувствованы. Да и мы, рабочие, и масса мелких хозяйчиков, мы ведем жизнь, полную невыносимого гнёта и страданий. Нашему поколению тяжелее, чем нашим отцам. Но в одном отношении мы гораздо счастливее наших отцов. МЫ НАУЧИЛИСЬ И БЫСТРО УЧИМСЯ БОРОТЬСЯ <…> Мы боремся лучше, чем наши отцы. Наши дети будут бороться ещё лучше, и ОНИ ПОБЕДЯТ. <…>
Вот почему – и только поэтому – мы безусловные враги неомальтузианства, этого течения для мещанской парочки, заскорузлой и себялюбивой, которая бормочет испуганно: самим бы, дай Бог, продержаться как-нибудь, а детей уж лучше ненадобно. <…> Одно дело – свобода медицинской пропаганды и охрана азбучных демократических прав гражданина и гражданки. Другое дело – социальное учение неомальтузианства. Сознательные рабочие всегда будут вести самую беспощадную борьбу против попыток навязать это реакционное и трусливое учение самому передовому, самому сильному, наиболее готовому на великие преобразования классу современного общества.
(«Рабочий класс и неомальтузианство», 19 июня)
730
Царёва чёрная сотня и помещики, орава чиновников и буржуазия отпраздновали 300-летний юбилей грабежа, татарских наездов и опозорения России Романовыми.
(«Маёвка революционного пролетариата», 28 июня)
731
Задыхающаяся и гниющая заживо Россия.
(То же)
732
Политическая невоспитанность россиян сказывается, между прочим, в неумении искать точных доказательств по спорным и важным историческим вопросам, в наивном доверии к восклицаниям и выкрикам, к заверениям и клятвам заинтересованных лиц.
(«Заметки публициста», 28 июня)
733
<Я написал письмо Плеханову.> Молчит, жулябия, Игнатий Лойола, генерал от виляния. Ну, ему же хуже.
(Письмо Розенфельду, 29 июня)
734
1. Параграф нашей программы (о самоопределении наций) не может быть толкуем никак иначе, как в смысле ПОЛИТИЧЕСКОГО самоопределения, т. е. права отделения и образования самостоятельного государства.
2. Для с.-д. России этот пункт с.-д. программы абсолютно необходим <…> в силу нахождения в пределах России, И ПРИТОМ НА ОКРАИНАХ ЕЁ, ряда наций с резко отличными хозяйственными, бытовыми и пр. условиями, причем эти нации (как и все нации России кроме великорусов) невероятно угнетены царской монархией <…> И в силу того, что во всей восточной Европе (Австрия и Балканы) и в Азии – т. е. в пограничных с Россией странах – либо не закончено либо только ещё начато буржуазно-демократическое преобразование государств, везде в мире ведшее, в большей или меньшей степени, к созданию самостоятельных национальных государств или государств с наиболее близким и взаимно-родственным национальным составом.
Россия в настоящее время представляет из себя страну с наиболее отсталым и реакционным государственным строем по сравнению со ВСЕМИ окружающими её странами, начиная – на Западе – от Австрии, в которой с 1867 года упрочились основы политической свободы и конституционного строя, а теперь введено и всеобщее избирательное право, и кончая – на Востоке – республиканским Китаем. Поэтому с.-д. России должны во всей своей пропаганде настаивать на праве всех национальностей образовать отдельное государство или свободно выбрать то государство, в составе которого они желают быть.
3. Признание социал-демократией права всех национальностей на самоопределение требует от с.-д., чтобы они были безусловно враждебны всякому применению насилия в какой бы то ни было форме со стороны господствующей (или составляющей большинство населения) нации по отношению к нации, желающей отделиться в государственном отношении; требовали решения вопроса о таком отделении исключительно на основании всеобщего, прямого, равного и тайного голосования населения данной территории.
(«Тезисы по национальному вопросу», июль)
735
Социал-демократия отвергает «государственный» язык. В России таковой особенно излишен, ибо свыше семи десятых населения России принадлежит к родственным славянским племенам, которые при свободной школе в свободном государстве легко достигли бы, в силу требований экономического оборота, возможности столковываться без всяких «государственных» привилегий одному из языков.
(То же)
736
С точки зрения социал-демократии недопустимо ни прямо, ни косвенно бросать лозунг НАЦИОНАЛЬНОЙ культуры. Этот лозунг неверен, ибо вся хозяйственная, политическая и духовная жизнь человечества всё более интернационализируется уже при капитализме. Социализм целиком интернационализирует её. Интернациональная культура, уже теперь создаваемая систематически пролетариатом всех стран, воспринимает в себя не «национальную культуру» (какого бы то ни было национального коллектива) в целом, а берет из КАЖДОЙ национальной культуры ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО её последовательно демократические и социалистические элементы.
(То же)
737
Вас удивляет, почему несколько месяцев назад пришлось пойти на решение, лишившее Вас ежемесячной, хотя бы и небольшой диеты. Обстоятельства дела были таковы. На заседании с Джугашвили было «констатировано», что у нас всего-навсего осталось тысячи две крон из всех старых денег. Эту сумму пришлось оставить неприкосновенной для цекистской работы, хотя бы самой скромной. «Правда» нам самим тоже около двух месяцев НИЧЕГО не присылала. Дела её стояли очень шатко, и напряглись все усилия, чтобы избавиться от убытков. Перспективы рисовались совсем невесёлые. Вот почему, скрепя сердце, пришлось писать Вам: ищите заработка – совет, который, конечно, легче дать, нежели выполнить. – Все эти факты Вы ведь знали и сами.
Мы в Кракове уж, разумеется, ни о каком заработке и думать не могли. Да и вообще из разделения Краков – Париж, конечно, вытекали некоторые «привилегии» для нас. Когда «Правда» несколько оправилась и стала нам опять платить 200 рублей в месяц, только и явилась опять надежда удержать базу. Разделить 200 рублей на троих? Мы думали об этом. Но прожить на 67 рублей, не имея ничего больше, ни я, ни Григорий не могли. Накопились и кое-какие долги. Затем мы думали, что построчной платой в «Просвещении» и «Правде» Вы, минимум, такую же сумму заработаете.
