На это я покачала головой.
— Наверное, мне все-таки показалось, — сказала ей. — Как бы там ни было, я ложусь спать, и вам тоже стоит вернуться в постель. Завтра нам рано вставать.
Потому что с утра меня ждала королевская охота, очередное испытание, а горничным, судя по всему, придется сделать мне прическу. Как же без прически гоняться за зверьми по лесу?!
Вскоре служанки ушли, а я, закрыв глаза, натянула на себя одеяло, на этот раз погружаясь в полудрему. Сквозь нее мне снова послышалось, как рядом с моей головой протопали мужские сапоги, а потом где-то вдалеке раздался стук, похожий на звук закрывающейся двери.
Кажется, первый бродивший возвращался. Зато второй еще не пробегал…
— Надеюсь, вы все-таки ляжете спать, — пробормотала я, — и не станете ходить всю ночь туда-обратно. Здесь, вообще-то, люди живут!
Сказав это, закрыла глаза. Затем зевнула, понимая, что на этот раз окончательно уплываю в мир сновидений, и пусть над моей головой ходят сколько их душе угодно!
Тут где-то у изголовья пробежали вторые, семенящие шаги, и я все-таки встрепенулась. После чего, успокоившись, пообещала себе, что обязательно разберусь и с этим тайным ходом, и с теми, кто по нему топает, мешая спать избраннице короля Брайна. Пусть и самой незавидной, но я до сих пор оставалась на отборе!..
Но завтра, сказала себе, не сегодня, после чего все-таки взяла и заснула.
Глава 8
Утром стоило мне разлепить глаза, как горничные тут же радостно сообщили, что меня поджидает очередной подарок и мне не придется отправляться на охоту в своем дорожном наряде.
Да-да, потому что мне принесли новое платье!
Вернее, это была амазонка цвета спелой вишни — приталенный корсаж, длинная юбка и жакет с отворотами. К ней прилагалась кокетливая шляпка того же цвета с небольшими полями и перчатки из тончайшей кожи.
Признаюсь, это оказался самый красивый наряд для верховой езды, который я когда-либо видела в своей жизни. Даже у Абигейл, любительницы роскоши и последовательницы столичной моды, ничего подобного не водилось.
И я, затаив дыхание, осторожно прикоснулась к прочному твиду, погладив вишневую юбку по боку. Подумала, что в такой можно смело скакать через лес, не опасаясь порвать подол, зацепившись за кусты или же колючки.
— Но разве я могу это надеть? — спросила у появившейся в гостиной леди Виторины, у которой, похоже, утро началось с посещения моих покоев.
Пожилая леди стояла в гостиной, где разложили мой подарок, и смотрела на меня подозрительным взглядом, словно опасалась, как бы я чего не выкинула.
— И почему же ты не можешь это надеть, дитя мое? — подчеркнуто любезно поинтересовалась распорядительница. — Судя по всему, оно как раз тебе по размеру.
— Не в размере дело! — покачала я головой. Затем вздохнула: — Я думаю, что амазонку мне снова прислал герцог Раткрафт, а это очень, очень дорогой подарок! Да, я знаю, сейчас вы мне скажете, что герцог богат и для него это сущий пустяк, но ведь для меня-то нет!..
— К чему вы это ведете, леди Корнуэлл? — нахмурилась леди Виторина.
Я уже заметила — если что-то шло не так, как ей хотелось, она тут же переходила на подчеркнуто-любезный тон. Как, например, сейчас.
— К тому, что я понятия не имею, как отплатить ему за его доброту, — призналась ей.
— Для начала вам не стоит отказываться от помощи, которую предлагают ваши друзья, — заявила мне распорядительница. — Потому что, подозреваю, они не ждут от вас оплаты, леди Корнуэлл! Вместо этого вам стоит возблагодарить Святую Истонию за то, что такой благородный человек, как милорд герцог, встретился на вашем пути!
Я попыталась ей объяснить, что меня не оставляет ощущение, будто бы Джеймс Стенвей положил на меня глаз, и эта мысль тревожит меня даже сильнее, чем предстоящая королевская охота…
Так вот, на все мои аргументы у пожилой распорядительницы нашлись сотня и один собственный аргумент. И очень скоро она наголову разбила все мои доводы, с легкостью цитируя и «Житие Богов», и «Деяния Святой Истонии», и «Заповеди Высших»; и в какой-то момент я с уважением подумала, что им с Сестрой Инноренцией определенно нашлось бы о чем поговорить. Они друг друга стоили!
Наконец, сдалась.
Приняла подарок, по совету леди Виторины мысленно возблагодарив Святую Истонию за то, что послала такого человека, как милорд герцог, на моем пути. А еще подумала, что буду каждое воскресенье ставить свечки за его здравие, когда вернусь на Хокк.
Но не только это!..
Еще я решила осторожно выяснить, было ли его участие в моей судьбе исключительно дружеским или же все-таки…
При мысли о последнем сердце начинало колотиться как бешеное, ладони потели, а мозги стремились превратиться в кашу. Да-да, ту самую, которую я уже однажды почувствовала, когда села с Джеймсом Стенвеем в одну карету!
Но я тут же себе запретила и эти мозги, и эти кашу…
Вернее, мозги все-таки решила оставить, потому что мне надо было как можно дольше задержаться на королевском отборе, а Олли дотянуть до совершеннолетия. А вот с герцогом поговорить бы не помешало!..
Тут леди Виторина, оглядев меня с ног до головы — я понадеялась, что она не догадается о каше в моей голове, — наказала хорошенько поесть перед охотой, после чего, преисполненная чувства собственного достоинства, ушла. Я же, покорно устроившись перед зеркалом, попросила горничных заняться моей прической.
И они ею занимались — провозились почти добрый час. Смирившись с неизбежной потерей времени, я сидела и смотрела сквозь раздвинутые шторы на то, как за окнами занималось очередное великолепное утро — яркое, солнечное, без единого облачка.
Из моих покоев была видна только часть сада — дорожки, клумбы и три фонтана, из которых уже вылетали струи воды, и над двумя из них играла радуга. Но если оторвать взгляд от чудесного зрелища и поднять глаза чуть выше, то можно было разглядеть море черепичных крыш жилых кварталов столицы, над которыми возвышались шпили храмов Всех Богов.
Дальше, если поднапрячь зрение, за белоснежной полоской крепостных стен виднелась темно-зеленая полоса леса — судя по всему, именно туда мы и должны были отправиться на охоту. Затем уже начинались предгорья Арвийских Гор, поросшие темно-зеленым подлеском, а еще дальше, в отступавшей утренней дымке, устремлялись в небо высочайшие их пики.
Где-то там, не слишком далеко от Стенстеда, находился уступ, на котором Святая Истония передала Первому из Стенвеев Сердце Пламени, сказав, что именно ему править Аронделом. Мне очень хотелось побывать на этом знаковом месте, но я прекрасно понимала, что с моими четырьмя дукарами хорошо, если монастырь Святой Истонии распахнет передо мной свои двери…
Тут горничные наконец-таки закончили с моей прической, уложив косы так, чтобы можно было закрепить шляпку, после чего появилась служанка с позолоченным подносом.
