— Я тоже рада вас видеть, милорд! — нервно улыбнулась ему в ответ, порядком смущенная из-за того, что собравшиеся на поляне смотрели на меня — на нас! — во все глаза.
И народ продолжал прибывать. Придворные и королевские избранницы вносились на поляну, останавливались, спрашивая, что происходит, а потом, опять же, смотрели на меня!
И даже псари, они тоже подоспели. Ловили своих питомцев, сажали их на привязь и, опять же, смотрели на меня!..
К тому же, Бэсси Берналь далеко не уехала. Успела вернуться, а теперь о чем-то вещала звонким голосом, поглядывая на меня с таким видом, словно была готова придушить собственными руками.
Наверное, из-за того, что король направился не к ней, а в мою сторону. Подошел, окинул своего кузена любопытным взглядом, затем посмотрел на Дирка Хатрейза.
— Что здесь произошло? — поинтересовался у понурого мага суровым голосом, после чего взглянул на меня.
— Не знаю, — сказала ему честно — и за себя, и за Хатрейза.
Вернее, у меня не было сомнений в том, что стрела предназначалась мне, но я могла лишь догадываться, почему осталась жива.
— Леди Корнуэлл пытались убить, милорд! — отозвался Дирк Хатрейз.
— Но ведь не убили же! — выдохнула я негромко.
Собравшиеся на поляне принялись оживленно обсуждать услышанное, и я нисколько не сомневалась в том, что у некоторых этот факт — то, что меня все-таки не убили, — вызвал большое сожаление.
Да-да, из-за того, что король снова уделял мне внимание.
— Думаю, произошло досадное недоразумение, — добавила я. — Не стоит обращать на него внимания, ваше величество!
— О да, стрела из арбалета — это крайне досадное недоразумение, — усмехнулся Джеймс Стенвей. — Особенно для того, кто в вас целил, леди Корнуэлл!
— Потому что он в меня не попал, — согласилась я, уставившись в синие глаза герцога.
Он тоже смотрел на меня, не мигая. В его взгляде мне чудилась тревога и еще что-то такое… Такое, от чего я порядком смутилась. Сбилась с дыхания, кровь прилила к щекам, и я, не выдержав, все же отвела взгляд.
Немного придя в себя, посмотрела на короля, все еще дожидавшегося разумного объяснения. Потому что я его придумала.
— На этой поляне я провела… довольно много времени, ваше величество! У стрелка была хорошая возможность прицелиться. Но раз он в меня не попал, значит… Значит, целили не в меня! Скорее всего, это была шальная стрела, которая отлетела от защитного поля…
Король кивнул, словно это объяснение его вполне устраивало. Но, оказалось, оно нисколько не устраивало герцога Раткрафта.
— Мысль интересная, — произнес он. — Значит, шальная стрела?.. Судя по магическим отголоскам, эта шальная стрела летела с приличной скоростью, и остановило ее защитное заклинание как минимум Восьмого Уровня. Высшая Магия, леди Корнуэлл, которая вам, исходя из того, что я вижу своими глазами, не должна быть подвластна. Хотя я давно уже начал в этом сомневаться!..
Склонил голову, уставившись на меня с вежливым любопытством, дожидаясь моего ответа и объяснений. Но я лишь пожала плечами. Потому что он был прав: Высшая Магия мне неподвластна. Иначе… Иначе я бы лечила Олли сама, а не обивала пороги дядиного дома!
К тому же защиту я не выставляла — попросту не успела, и в этом у меня не было ни малейших сомнений.
— Понятия не имею, милорд, о чем вы говорите! — заявила ему.
— Кто же тогда спас вам жизнь, леди Корнуэлл? — король внимательно прислушивался к нашему диалогу. — Дирк, твоих рук дело? — повернулся он к молодому магу, но тот покачал головой.
— Не успел, ваше величество! — покаялся Хатрейз. — Судя по всему, леди Корнуэлл сделала это сама.
На это головой покачала уже я, решив… Я была почти на сто процентов уверена в том, что меня спасло Братство, но не рассказывать же об этом королю или герцогу Раткрафту?!
Но кто же тогда в меня стрелял? Уж не один ли из людей графа Маклахана, чья дочь сейчас была среди придворных на этой самой поляне и смотрела на меня, задрав нос?
Ответов, опять же, у меня не было.
Тем временем герцог поднял с земли стрелу. Показал ее своему кузену, и они принялись ее рассматривать. Остальные на поляне терпеливо дожидались, когда король вынесет свой вердикт.
И он его вынес.
— Произошла досадная ошибка, — громогласно объявил Брайн Стенвей, после чего обвел собравшихся взглядом. — Мы загоняли лису, и чья-то стрела по неосторожности улетела в лес, чуть было не угодив в леди Корнуэлл. Это крайне неприятный… Я бы даже сказал, прискорбный инцидент! — Король повернулся ко мне: — Чтобы его загладить, я прошу у вас, Агата, разрешения пригласить вас на сегодняшний первый танец. Надеюсь, вы мне не откажете?!
Он назвал меня по имени, из-за чего по поляне тотчас же разнесся протяжный вздох, а потом почти сразу же побежал шепоток разговоров — и все потому, что король пригласил меня на танец.
А я… Я уставилась на него во все глаза. Затем, все еще оглушенная услышанным, кивнула.
Конечно же, я ему не откажу! Еще как не откажу!..
От осознания того, что сейчас произошло, кровь снова прилила к моим щекам, и, кажется, я порядком покраснела. Затем, словно выйдя из спячки, внутри меня всколыхнулась радость. Радость от понимания того, что Олли… Мой милый, ласковый и озорной братик с такими же зелеными, как у меня, глазами — он будет жить!
Вернее, я только что прошла через следующее испытание — вот что означало приглашение на первый танец! — и дядя по нашему договору должен будет оплатить два года лечения моему брату!
— Ваше величество!.. — очнувшись, я изобразила глубокий поклон.
И наплевать, если я сделала это неловко в глазах у столичного высшего света и собравшихся на поляке избранниц, а Бэсси считала, что меня воспитали свинопасы! Ну и пусть она исходит злобой, потому что я продолжала уверенно идти к своей цели, а это был серьезный прорыв.
Прорыв, который едва не стоил мне жизни.
Стоило мне разогнуться, как король, улыбаясь, взял мою затянутую в перчатку руку и прикоснулся к ней губами, что, подозреваю, чуть было не стало причиной массового выпадения избранниц из седел. Затем спросил, хочу ли я продолжить сегодняшнюю охоту.
Но не успела я придумать, что ему ответить, как Брайн Стенвей тут же посоветовал мне вернуться во дворец. Слишком много волнений для одного дня, сказал мне, а затем добавил, что он надеется увидеть меня отдохнувшей на вечернем балу.
После чего, наказав магам усилить бдительность, взлетел на своего рыжего жеребца, и очень скоро разноцветная кавалькада покинула поляну. И собак с собой тоже забрали.
Уехали, а я осталась.
Но не одна — с милордом герцогом, который почему-то никуда не спешил, словно бедная лиса его нисколько не интересовала. А еще с Дирком Хатрейзом и двумя магами, с задумчивым видом рассматривавшими стрелу — обычную стрелу из каленого железа с черным оперением, — будто бы в ней была скрыта загадка бытия.
