Висельники отпрянули с матом и воем. Мгновения их замешательства Стрижу хватило, чтобы прислониться спиной к стене и оглядеться в тусклом свете, проникающем сквозь зарешеченное окошко в двери. Клетушка пять на пять шагов, мокрые неровные стены, шестеро оборванцев с грубыми кусками железа на шеях. Такая же железка мешала дышать и Стрижу. Двое бандитов валялись на полу — один зажимал окровавленную руку и скулил, второй корчился, не в силах вздохнуть.
«Гнилой мешок, камера «счастливчиков», который смертный приговор заменили на рудники. Рабский ошейник. Хисс, зачем я здесь?»
Тени по углам словно насмехались: шевелились, корчили рожи, но ускользали, оставляя после себя желчный вкус проклятого зелья.
«Что я должен сам понять? Ну, наставник, удружил!»
— Ах ты… — прошепелявил самый мелкий и жилистый, подтягивая штаны.
— Что, я тебе все еще нравлюсь? — ухмыльнулся Стриж и еще раз сплюнул чужую кровь. — Ну, иди ко мне, детка, развлечемся.
— Вали сучонка!
И все шестеро разом бросились на него.
Стриж встретил жилистого ударом ноги в пах, еще одного боднул в лицо. Но их было слишком много, руки связаны, а Тень по-прежнему не давалась. Его свалили на пол, чья-то нога, к счастью, босая, врезалась в ребра. Посыпались удары вперемешку с проклятиями…
Но, услышав звуки потасовки, вмешались тюремщики.
— Стоять, ублюдки! По стенам! — заорал злой бас.
Каторжане опомнились и отпрыгнули от Стрижа. Загремели замки, дверь распахнулась, впустив свет факелов, троих солдат со взведенными арбалетами и кастеляна Гнилого Мешка, щуплого человечка с козлиной бородкой и быстрыми глазами.
— Ублюдки, попортили товарный вид, — протянул кастелян, оглядывая заключенных и тюремщиков.
Стриж, сжавшись на полу, смотрел, как кастелян открывает медную флягу, взбалтывает, наклоняет. Внутренности скрутило жаждой: воды, вымыть отраву! Но кастелян лишь раз плеснул ему в лицо, едва смочив горящие губы.
— А вы зачем сунули парнику к этому отребью, шис вас задери? — рявкнул кастелян на солдат.
— Так эта, бие Убеда… — замямлил бородатый, квадратный тюремщик, на голову выше начальника. — Приказа-то не было…
— Разгильдяи безмозглые, — почти ласково отозвался кастелян и бросил Стрижу. — Что разлегся, вставай.
Солдаты навели арбалеты на Стрижа. Он медленно поднялся, путаясь в болтающихся на одной ноге штанах и обрывках рубахи. Выпрямился, не обращая внимания на резкую боль в ребрах — трещина, если не перелом — и взглянул на кастеляна сверху вниз. Может быть, цель — Убеда? Нет, вряд ли… наверняка нет, чтобы его убить, не нужно таких сложостей. Но кто? Что?..
Мысли путались, неправильный страх, отдающий ядовитым зельем, свернулся внутри, ожидая… чего? Что за дрянь влил в него наставник, что не позволяет ступить на тропу Тени?
Кастелян одобрительно кивнул и велел солдатам:
— Вывести этого. Дернется — стрелять.
Сам вышел за дверь, Стриж следом, провожаемый злобными взглядами висельников и настороженными — солдат. Он оказался в глухом конце широкого коридора, по сторонам которого виднелись ряды дверей.
— Стой. Дурить не будешь? — спросил Убеда, и, получив кивок, подозвал одного из солдат, покрупнее. — Напои его, умой и приведи в порядок.
Стриж прислушивался к шороху крыс в стенах, стараясь не поддаваться дурману — тот твердил, что крысы опасны, крысы сейчас набросятся и сожрут — и ждал, пока солдат поправит ему штаны, сдерет остатки рубахи и, намочив их из фляги, протрет лицо и ссадины на плечах и груди. Его напоили — горькой, теплой водой, отдающей гоблиновой травкой.
После первого же глотка Стриж забыл про крыс, зато его разобрало веселье. Товарный вид, с ума сойти! Наставник решил продать мастера теней! Уж не придворному ли магу? Вот забавно! Убийца пополнит его коллекцию редких зверушек… Или темной принцессе — приговоренные говорили про колдунью… Не зря же ходят слухи, что последние месяцы виселица пустует и рудники недосчитываются рабочих рук… Их всех ест прекрасная принцесса Шуалейда! Ха! Они же невкусные! Как смешно!
Кажется, он смеялся, а может, смеялись солдаты, которые вели его вверх по лестницам и запихивали в облезлый возок без окон. Мгновение во дворе Гнилого Мешка Стриж потратил на единственный взгляд на небо. Тяжелое, пасмурное, лишь далеко-далеко на севере сквозь прореху в тучах падали на землю золотые лучи. А над Гнилым Мешком небо плакало от смеха — мелкими, как пыль, сладкими каплями.
Дороги и какого-то парня, едущего вместе с ним, Стриж не видел и не помнил. Мир снова кружился в темном водовороте, лишь иногда в нем всплывали то брат, то кастелян, то наставник.
«Выберусь, убью», — кого убьет, зачем убьет, Стриж уже не понимал.
Из бредовых видений Стриж вынырнул, только когда его вытолкнули из кареты на холодный и мокрый камень внутреннего двора Риль Суардиса. С неба лило. Вокруг стояли, нацелив арбалеты, шестеро солдат и кастелян. Рядом со Стрижом мялся еще один смертник, перепуганный парень лет шестнадцати, тонкий, изящный, с ухоженными руками шулера. Над ними возвышалась башня Заката: буйство синих и лиловых молний, текущих между небом и землей. Стриж завороженно смотрел на нее, не понимая, дрожит он от ужаса или от восхищения смертельно опасной красотой.
— Очухался? — кастелян заглянул ему в лицо, покачал головой и протянул руку в сторону. Тут же один из солдат вложил в нее флягу. — Пей скорей. Ее высочество ждет.
На этот раз была просто вода. Сладкая, чистая вода. На миг даже показалось, что она вымыла из тела отраву…
«Ответь, Хисс, отец мой, цель — Шуалейда?! — Стриж прислушался к Ургашу внутри себя, но не услышал ничего. — Придворный маг? Король? Шис дери, гильдия не берет заказов на коронованных особ!»
Хисс молчал, словно не слышал своего слугу. Зато во весь голос орала паника: его продают сумасшедшей колдунье, размазавшей по скалам орду зургов, упырице, пожирающей каторжан на завтрак.
«И наставник хочет, чтобы я убил ее и вернулся. Или — что-то украл у нее? Проклятье. Нельзя было сказать прямо, что я должен делать?!»
— Не вздумай дурить, мальчишка. Тебе повезло, если угодишь ее высочеству, получишь свободу, — сказал кастелян и обернулся к солдатам. — Если дернется, стрелять по ногам. Ее высочеству он нужен живым, но не обязательно целым.
Холодная дрожь, холоднее сыплющейся с неба мороси, пробила Стрижа вместе с пониманием: чего бы ни хотел от него наставник, уже не важно. Хисс не откликается, тропы Тени ускользают, бежать можно только в Бездну, зато вот она, башня Заката. Он должен войти в логово колдуньи и вернуться. А для этого придется убедить ее оставить его в живых, подобраться на расстояние удара — и убить. Живым и в здравом рассудке она пока еще не отпускала никого.
Убить сумрачную принцессу. Прекрасную Шуалейду.
