Она крутила тарелку, разглядывая кусок торта, и кривилась, будто ей неприятно было вспоминать о той, давней, и не имеющей отношения к мисс Уильямс, истории.
— Сохранились снимки. Вождей. Шаманов. Описание украшений. Да и в представительствах торговых компаний можно прочитать о сделках. Камни, само собой, привлекали многих. И отнюдь не с добрыми намерениями. Если другим племенам айоха могли дать отпор, то с переселенцами дело обстояло не так просто.
Мисс Уильямс поднялась и, подойдя к шкафу, вытащила книгу.
— Вот, почитайте на досуге. «История освоения свободных земель». Написана весьма достойным и уважаемым в своих кругах человеком, полковником Томпсоном, который добился немалых успехов в этом самом освоении. И оставил после себя весьма откровенный труд. Мне кажется, он раскаивался во многих поступках, которые никак не вязались ни с моралью, ни с честью офицера, но так и не сумел признаться в том открыто. Времена были иные. Да и сейчас… как думаете, позволят ли айоха остаться здесь, если опалы все же найдутся? Потребности в энергии с каждым годом растут, а добыча напротив. Во всем мире едва ли наберется дюжина шахт. И владельцы их отнюдь не спешат делиться.
Книга была тяжелой.
Темная обложка. Строгий шрифт. Никакой позолоты или серебрения. Томас открыл ее наугад и, коснувшись пальцем пожелтевших страниц, закрыл.
— Единственно, попрошу вернуть. Почти весь тираж был изъят… неофициально, само собой. Но государство не любит книги, которые могут зародить в душе людей сомнения в правомерности действий оного государства.
От книги пахло цветами.
И оружейной смазкой.
И все-таки порохом.
— Верну, — пообещал Томас.
— Гордон Эшби не воевал. Напротив, он взял в жены дочь Пылающего камня. И получил огненные опалы. Возможно, даже не сами камни, а знание, как добыть их. Понимаю, что это звучит, как сказка, но Станислав настаивал, что речь идет именно о знании. О тайном знании, которое передавалось от отца сыну. И однажды он принес мне камень. Крупный. Размером с перепелиное яйцо… такой стоит несколько миллионов. Чтобы вы понимали, энергоемкость опалов в сотни раз выше, нежели алмазов, как и сродство к магии. Обычно используют камни до карата. В мощных амулетах — одно или двухкаратные. А вот тот, что он показал… эти камни становятся национальным достоянием. Отчасти поэтому Станислав и реализовывал их весьма… скажем так, окольными путями.
Томас попытался представить комнату, забитую камнями, но не сумел.
— Я пыталась добиться… но не вышло. И в какой-то момент я поняла, что если не отступлю, то потеряю друга. Да, именно друга. С этими камнями и связано проклятье. В какой-то момент Гордон Эшби, полагаю, решил, что он достиг всего, чего желал.
Вздох.
И печальное:
— Он решил основать династию. А потому выписал себе супругу. Из Старого света. Хороший род. Манеры. Изящество. Она была красива. Очень красива. Думаю, куда красивей дочери вождя.
Которая вряд ли пришла в восторг.
— К этому времени на берегу возник городок, где нашлось место и торговой фактории, и старателям, и охотникам. Шла торговля. Люди вполне мирно уживались с айоха и драконами. Венчание состоялось в церкви, которую построил Эшби за деньги, вырученные от торговли опалами. Но это исключительно мои домыслы…
Мисс Уильямс смахнула несуществующие крошки со скатерти. Выглядела она задумчивой и даже мечтательной. Узкое лицо вытянулось, морщины будто бы разгладились, губы растянулись в неловкой улыбке.
— У айоха принято многоженство. Более того, чем сильнее мужчина, чем удачливей, тем больше у него жен и детей. Поэтому дочь Пылающего камня вряд ли так уж возражала против этой женитьбы. Во всяком случае следующие несколько лет прошли спокойно. Благосостояние Эшби увеличивалось. Он выкупил факторию. Подписал договор с айоха, согласно которому получил землю, а после продал ее под поселение. В основном сюда потянулись охотники на драконов. Тогда еще охота была разрешена, хотя и представляла собой занятие не самое безопасное. К слову, именно Эшби первыми ввели на своих землях ограничения, а после и вовсе запрет на добычу драконов.
— И у них вышло?
— Отчего бы и нет? Николас Эшби, не нынешний, а прапрадед Станислава, был сенатором. Его отцу принадлежало с полсотни фабрик и заводов по всему побережью. А самому Николосу — земли, начиная от Тампески и заканчивая побережьем. Уже после он продал часть их правительству… но речь ведь не о том, верно? Мы о проклятии. А суть такова, что от женщины айоха у Эшби было трое сыновей. И всех троих он признал, что интересно. Это был поступок по тем временам, потому как большинство мужчин предпочитали откреститься от детей, в которых текла кровь местных.
Томас повернулся к стене.
И к снимкам на этой стене. Вот мисс Уильямс в окружении учеников. Возраста разные, самым младшим едва исполнилось пять, а старшие будут на голову выше наставницы. Вот она же в компании очень красивой женщины, взгляд которой печален.
— Это Лукреция Эшби. Его жена. Мы… были знакомы. Хорошо знакомы. Нет, подругами так и не стали. Я ревновала. Мне тогда казалось, что судьба несправедлива. А потом… случилось несчастье. Да… так вот, все трое сыновей погибли. Это случалось. Тогда уровень детской смертности в разы превышал нынешний, тем более когда тому весьма способствовало правительство. Вы знаете, что многие вполне себе обычные болезни белых людей смертельны для айоха?
Томас разглядывал снимки.
И снова миссис Уильямс, на сей раз с Эшби, который выглядит сильно старше ее. И смотрит отнюдь не на учительницу. Хмурый взгляд устремлен в камеру и видится в нем что-то такое, сумрачное.
— Так вот. Сперва не стало младшего, сгорел от лихорадки неизвестной этиологии. Это из заметок самого Эшби. Следом средний наступил на змею. И случилось это далеко от дома. Он мог бы выжить, окажись рядом, но… зачем он оправился в горы и один? Старший же неудачно упал с лошади. Чтоб ты знал, айоха — великолепные наездники. И тот мальчик сел в седло едва ли не раньше, чем научился ходить.
Три смерти, каждая из которых сама по себе понятна и объяснима.
— Тогда-то и пошел слух, будто бы Эшби решил избавиться от наследников с порченной кровью, чтобы оставить других, белых… а тут еще дочь Пылающего камня заболела.
— У нее имя было?
— Было, — мисс Уильямс улыбнулась. — Конечно, было. Поющая драконам, как-то так, если я правильно поняла. У айоха значение слов во многом зависит от контекста и интонации… но с драконами они ладили неплохо, как и со змеями.
А вот и последнее фото.
Мисс Уильямс одна, если не считать массивного, слишком уж массивного для женщины столь хрупкой, ружья.
— Так вот, судя по тому, что мне удалось узнать, она была выдающейся женщиной, которая много сделала и для белых, и для айоха. Она пыталась соединить два народа, а в итоге… она слегла, и умирая, прокляла того, кто обещал любить и заботиться. Она осознала, что на деле ему, как и многим, нужны были деньги.
