Старик с ружьем?
Или группа мальчишек, оседлавших чей-то забор.
Одинокий велосипедист, вслед которому мальчишки свистели и выкрикивали что-то наверняка обидное… нет, все, как обычно.
И магазины.
Лавки.
Снова дома.
Деревянное строение, больше похожее на конюшню, чем на офис шерифа. Толпа мужчин перед дверями. Гомон. И ощущение, что здесь будет горячее, чем представлялось Луке.
— Что это?
— Так… наши… слушок прошел, что будете на этого ублюдка охотится. Помочь желают, — меланхолично ответил помощник шерифа. И скорость сбросил. А толпа раздалась, пропуская машину.
Помочь.
В гробу Лука таких помощников видел.
Он выбрался из машины первым, повернулся к толпе, которая разом смолкла, и поинтересовался:
— Есть, чего сказать?
Ответом была тишина.
— Тогда свободны.
Разойтись они не разойдутся, во всяком случае не сразу.
Открылась дверь.
Красная туфелька на каблуке заставила охотников замереть. Лука буквально шкурой ощутил взгляды, эту туфельку облизавшие. И разозлился. И успокоился. И опять разозлился, уже на себя.
— Добрый день, — Милдред смотрела снисходительно, так, что становилось ясно: она видит их насквозь, этих храбрых охотников с простыми их мыслями и почти примитивными желаниями.
Видит.
Понимает.
Прощает. И за желания в том числе.
— Я рада видеть, что произошедшее не оставило вас равнодушным, — она оперлась на руку Луки. И он с трудом удержался, чтобы не сграбастать ее в охапку. — Я понимаю, сколь тяжело вам быть свидетелями преступлений настолько ужасных.
А ведь слушают.
Застыли и слушают. Разве что рты не пооткрывали. Право слово, дети, которые впервые увидели Санта Клауса и искренне считают его настоящим.
— Я бы хотела вам пообещать, что правосудие свершится, — Милдред коснулась рукой груди. — Но это было бы ложью. Правда в том, что мы сделаем все от нас зависящее, чтобы это правосудие свершилось. И нам нужна будет ваша помощь. Не в охоте. Тот, кто пришел в ваш город, кто живет в нем и, может статься, живет давно, сам с немалым удовольствием примет в ней участие.
А взгляд ее скользит по толпе.
Лука тоже смотрит.
Обычные люди…
…в том маленьком городишке, где он провел предыдущий месяц, тоже были обычными. И в обычности своей, в нежелании нарушать ее, закрывали глаза на мелкие странности хорошего парня.
…и в предыдущем городишке мало отличались.
И в том, который был до него.
— Мне нужна ваша память. Ваши рассказы. Обо всем. Обо всех… о тех, с кем вы живете бок о бок, день ото дня. О тех, кто вам симпатичен или, наоборот, не нравится.
— Сплетни собирать станешь?
— И сплетни тоже, — Милдред склонила голову. — Но пока я просто хочу понять, почему он выбрал именно этот город.
— Потому что здесь обитают драконы, — очень тихо произнес Майкл, которому в толпе явно было неуютно. Он закутался в темную кожанку, и над воротником торчала лишь макушка.
— Пояснишь?
В полицейском управлении людей не было. Только тощий взъерошенный парнишка подремывал за столом, положив руку на газету. Под газетой скрывался револьвер почтенного возраста и устрашающего вида. При появлении чужаков парнишка встрепенулся, потянулся и, подавив зевок, сказал:
— Без происшествий… мисс Уильямс приходила.
— Зачем? — поинтересовался шериф, газетку приподняв. — Опять ты свою пукалку притащил. Джереми…
— Я так, на всякий случай. А мисс Уильямс говорит, что надо организовать поисковую экспедицию. И к егерям обратиться, чтобы драконов попросили.
Воображение Луки тотчас нарисовала матерую зубастую тварь, на спине которой устроился человек с биноклем. И револьвером. Вот аккурат навроде того, который стыдливо был убран в ящик стола.
— Обратимся.
— А еще к Эшби адвокаты пожаловали.
— Кто такой Эшби?
Фамилия была смутно знакомой. И Лука насторожился.
— Хозяин земли, — сказал шериф. Лука ждал, что тот улыбнется, показывая, что прозвище это выдуманное, но Маккорнак оставался предельно серьезен. — И города. Правда, городские об этом несколько забыли. Вы потом с ним сами встретитесь.
— Это не тот ли Эшби, — Милдред остановилась у стены, увешанной снимками. — Который владелец «Эшби инкорпорейтед»?
— Он самый.
— Интересно… — смотрела она на снимки. И внимательно так. — Он здесь живет?
— А где еще? — удивился шериф.
— Не знаю… просто… владелец крупнейшей компании, которая занимается торговлей драгоценными камнями, и «Фармтека», да и в остальном… живет здесь. Это он?
Она коснулась снимка, бережно, будто опасаясь причинить вред этим прикосновением.
— Он, — подтвердил шериф. — Эшби всегда тут жили. Так заведено.
Сказал, как отрезал, будто не могло быть иной причины.
А и вправду странно.
Нет, городок чистенький, стоило признать, что выглядит он куда лучше иных, однако… миллионеры в подобных местах не водятся.
Парень на снимке был хорош.
Лука таких навидался и ненавидел искренне, со всею широтой души. Высок. Строен. Спортивен. Волосы светлые, глаза, небось, голубые. Фото черно-белое, но кажется, что голубые. Правильные черты лица. И немалые деньги, дававшие золотому мальчику чувство собственного превосходства над другими людьми.
Такое ли, чтобы открыть охоту?
— Разберемся, — Милдред убрала руку и отвернулась, разом оказавшись перед Лукой. Как-то слишком уж близко. Грудью уперлась в грудь.
Пахло от нее… женщиной.
И Лука отступил.
— Так что там с драконами? — она обошла его, будто разом вдруг застеснявшись случайной этой близости. — И с айоха?
Майкл кинул на стол куртку, отправил следом перчатки и потянулся.
— Они вносят помехи в поле, — маг тоже подошел к стене и долго ее разглядывал, перебирая один снимок за другим.
Люди.
Много людей, которые Луке не знакомы. Серьезные и задумчивые. Улыбающиеся. Злые. Расстроенные. У парня, что делал фото, определенно имелся талант. Он показывал людей… живыми?
Настоящими?
— А тело где? — робко поинтересовался Джонни.
— Так… тут, — парень с револьвером выбрался из-за стола. — И голова тут. Проводить?
— Проводи.
