Как можно тише я откатилась к самому краю, пользуясь тем, что возница лишь поглядывал на меня иногда, а в основном смотрел вперед. Охранники скакали и впереди, и сзади, и даже сбоку от телег, если ширина дороги позволяла. Но их же не просили следить за приставшей к обозу девочкой.
Однако я постаралась выбрать момент, когда сзади оставалось всего трое. Погоревала мысленно об уютном спальном мешке, котелке, тарелках и прочих запасах моего чудовища. Спрыгнула с телеги и быстро побежала вглубь леса, негромко выкрикивая почти в каждые кусты:
— Помогите! Мы дружим с одним из вас… Помогите! Не дайте им меня догнать! Помогите!..
Я бежала долго, пока не устала, но никуда при этом не сворачивала. Только вперед и вперед. А потом, отдышавшись, гораздо медленнее пошагала обратно, в сторону дороги. Очень надеясь, что мои причитания помогли, и если даже кто-то рискнул кинуться за мной, то быстро одумался, а мне самой не суждено умереть в лесу от голода. О хищных зверях я подумала, только когда уже увидела просветы между стволами.
Ледяные грани! Вот дурочка… А если бы и правда хищник какой-нибудь встретился?
Выходить на дорогу не стала, хотя обоза уже поблизости не было. Высунулась, огляделась, убедилась, что вокруг пусто, и снова спряталась за деревьями.
Просидев так вечность, я устала, словно шла пешком сутки!.. На торжественных приемах, где мне полагалось восседать рядом с отцом, происходили какие-то отвлекающие действия. Можно было наблюдать за придворными, послами, прислушиваться к перешептыванию отца и матери… А тут — деревья, дорога и тишина.
Правда, спустя минут десять-двадцать я научилась внимать окружающей меня тишине и видеть что-то интересное в этом однообразии. То пение птицы сменилось, то к ней присоединилась другая пичужка, то затрещала ветка, посыпались шишки… По стволу мелькнул рыжий хвост. В кустах засверкали любопытные черные глаза какого-то местного жителя…
Болтать мне ни с кем не хотелось, так что я просто улыбнулась вежливо, прошептала «спасибо» на всякий случай, и все.
Раз за мной наблюдают, значит, и хищников отпугнут, наверное?! Или нет? Или…
Вечность тянулась, хотя солнце даже не сдвинулось с места, а значит, прошло менее часа. Но мое терпение лопнуло, как мыльный пузырь на выступлении фокусника.
Я встала, отряхнулась и уверенно пошагала обратно, навстречу своему чудовищу.
Какое-то время пробиралась между деревьев, спотыкаясь о корни, хрустя ветками и шишками, огибая кусты… Но потом устала, выбралась на дорогу и пошла вперед, постоянно ощущая напряжение между лопатками и ожидая нападения сзади.
Даже не знаю, что было хуже: скрытно ломиться по лесу или идти вот так, открыто.
Мне постоянно мерещилось, что за мной гонятся охранники обоза, казалось, что слышу стук копыт по земле и мужские голоса. Сердце буквально замирало от страха, заставляя меня шагать все быстрее и быстрее… Я почти бежала, стараясь не оглядываться.
Просто… лесом передвигаться было еще страшнее! Мне никак не удавалось забыть о хищниках. А еще эти корни, кочки, шишки, ветки, так и норовящие меня уронить!..
Чудовище было право — я неправильный дракон, совершенно неприспособленный к выживанию человеком вне дворца. Ничего, я это исправлю! Обязательно исправлю!.. Главное — вернуться домой…
Когда мне очередной раз примерещились голоса и стук копыт, я сначала сжалась в панике и ринулась прятаться за деревья. А потом… Потом узнала этот голос!
— Эти зверюги уже отдохнули! Хватит с них! Там моя поганка в беде, а ты…
— Си-и-и-индр!
Я помчалась по дороге до поворота, за которым буквально налетела на двух скачущих мне навстречу всадников. Мое чудовище!..
Не прошло и полминуты, как я затихла в крепких объятиях, уткнувшись лицом в грудь моего дикого орка. Я закрыла глаза, вдыхала его странный запах грубой животной кожи, леса, мускуса и пота, одновременно борясь с бушующими внутри человеческими эмоциями. Вновь хотелось расплакаться, непонятно почему. Но я удержалась.
— Чахла, с тобой все в порядке? Тебя никто не обижал?!
Я отрицательно помотала головой и даже попыталась улыбнуться. А спустя несколько минут совсем успокоилась, смогла отцепиться от Синдра и усесться на третьего коня, захваченного запасливым эльфом.
Только после этого я пересказала все, что со мной произошло.
— Опять гномы, чтоб их трясинницы на дно утащили! — возмущенно процедило мое чудовище.
А его красивые глаза так воинственно засверкали из-под пушистых длинных черных ресниц, что я даже улыбнулась, любуясь и почти не замечая страшных клыков. Ледяные грани! Как я, оказывается, соскучилась за эти полдня!..
Как мне не хватало моего брюзжащего недовольного дикаря рядом! Как я… Как я к нему привыкла!
— Молодец, чахла! Это ты здорово придумала — нас предупредить.
Я покивала с довольным лицом и засияла, чувствуя необъяснимую гордость от его похвалы.
Это же дикий лесной монстр!.. Страшный… Ну, то есть не то чтобы сильно страшный, просто очень непривычный внешне, но все равно дикий же!
Правда, предали меня люди. Те, кого я никогда не боялась и не считала опасными. А охоту на меня устроили гномы. Маленькие безобидные существа, занятые внутренними распрями и поглощенные жаждой наживы. Вот уж кого драконы никогда не принимали всерьез, хотя мы и жили рядом!.. Мы уважали вампиров, как опасных противников, но гномы… люди… нет! И вот оказывается, что «да»! Мне следует опасаться именно гномов.
Синдр:
Когда на нас буквально наскочила с разбегу поганка, я приготовился сражаться. Ведь за ней могла быть погоня! Драться и обниматься верхом могут только психи, а я был нормальным землеходным орком. Так что я быстро свалился… то есть грузно, как мешок, плюхнулся с коня и кинулся к своей пигалице.
Прижав ее к себе, я ощутил дикое облегчение. Я же переживал о поганке даже до появления лешего… Нельзя такую неприспособленную к жизни немощь оставлять одну надолго! А уж когда нам под ноги свалился ее лохматый гонец, у меня даже голод на время отступил.
Зато теперь, когда чахла снова была рядом, целая и невредимая, я резко вспомнил, что не ел целый день. Нога, правда, тоже заныла. Ну ничего…
Я вопросительно посмотрел на белобрысого. Просто до сегодняшнего дня я был уверен, что у меня очень чуткий слух. Но, как выяснилось, у эльфа он был еще лучше.
Прижав к себе поганку и успокаивающе поглаживая ее по спине, я одновременно продолжал переживать о погоне. Но Эслен отрицательно помотал головой и покивал с умной рожей, поджав при этом губы, словно старался не улыбаться. И шуточки свои странные придержал. Правильно, я сейчас не в настроении веселиться! У меня тут поганку чуть гномам не продали… Сначала меня, потом мою пигалицу!
Мне внезапно просто до зуда в ладонях захотелось заглянуть в логово этих наглых гадов, передать привет от своей тролльевой родни и слегка помахать там топором. Но погостить с такими планами надо идти в очень хорошей большой компании. Иначе это будет последняя битва, которая никого ничему не научит. Судя по бабкиным сказкам, топором размахивать гномы тоже умеют…
