Пока я оглядывался по сторонам, Эслентейн выпутывал своего друга, который за время пути даже слегка очухался. Язва драконистая снова обернулась в бабу и принялась распаковывать второго темного. А поганка кинулась навстречу очень похожей на нее, такой же бледной моли, только постарше. Сильно постарше. И повыше. Я было подумал, что это мать, но чахла же вроде говорила, что мать у нее погибла. Значит — сестра, потому как очень похожи. А то, что одна почти ребенок, а вторая уже в морщинах, так у орков тоже иногда между детьми большая разница в годах.
Ка-арис:
— Гармира!
Я побежала навстречу сестре, обняла ее и едва сдержалась, чтобы не расплакаться. — Как вы тут? Он ведь еще не начал всех убивать?
Шутка вышла не слишком смешная, но после четырех часов полета в седле у меня выдулось ветром все чувство юмора. Его и было-то не очень много…
Ледяные грани! Если мне теперь придется летать только так, я разлюблю небо. Мне хотелось снова разрезать воздух своим собственным телом, ощущать разницу воздушных потоков крыльями, взмывать и опускаться по собственному желанию, а не управляя чужим разумом.
— Я видела в небе всего шесть драконов, — взволнованно и почему-то очень испуганно произнесла сестра. Но потом ее тон сменился на обвиняющий: — А главные убийцы скрывались в нашей семье. Ра-аброн правит Теспарией так, словно это его родная страна, и относится к нам всем с уважением.
Я даже поежилась, потому что когда она говорила об убийцах, то в упор смотрела на меня. И мне это очень не понравилось! Но я решила сделать вид, что все в порядке.
Для начала мне надо выяснить подробности, которые старательно забыла пересказать Ва-аршес, увиливая от вопросов, как змея.
— Да, я слишком много пробыла в облике дракона и теперь восстанавливаюсь.
Я решила не скрывать от сестры временную потерю своего дара. Это все равно вскоре станет всем известно, ведь я действительно пока не могу обращаться. Временно.
— То есть ты — бескрылый дракон, летавший в небе? — в голосе Гармиры прозвучал уже не испуг, а ужас.
— Можно сказать и так, — я посмотрела на сестру с удивлением, совершенно не понимая, что именно ее беспокоит.
— «Когда в небо взмоет бескрылый дракон, мир затрещит по швам», — процитировала она, но подошедшая к нам Ва-аршес тут же разнесла весь пафос.
— Что, очередное видение? Я бы даже поверила, если бы они не были у тебя такие мутные. Двести лет назад ты утверждала, что Ка-арис и Тха-арис должны быть едины и их ждет высшее предназначение.
— Наверное, я ошиблась… Надеюсь, что я ошиблась.
— Ка-арис не могла быть замешана в заговоре против Чха-арона! — Ва-аршес произнесла это так уверенно, словно это она — моя сестра, а не Гармира, которая явно сомневалась.
Ледяные грани! Я?! Обожавшая своего отца?! Да вся семья знала, насколько сильно я его любила и как была к нему привязана! Скорее я бы убила за него!..
Глава 38
Ка-арис:
— В любом случае во дворце тебе пока нельзя появляться, — заявила Гармира. — Если не хочешь оказаться в подземелье, вместе со своим бывшим женихом.
Я растерянно уставилась сначала на сестру, потом на Ва-аршес. Судя по лицам обеих, они не шутили.
— Тха-арис в подземелье?!
Внутри все сжалось, заледенело, превращаясь в один большой снежный ком, а зубы пришлось сжать, чтобы они снова не застучали.
— Его… его обвиняют в заговоре против моего отца?!
Не верю! Тха-арис не мог… Или мог? Нет, он очень уважал своего короля, ценил его заботу, преклонялся перед ним. Он был мне как старший брат!
— Я должна поговорить с ним!
— Для этого тебе надо всего лишь в открытую объявиться в замке, и тогда тебя схватят и запрут рядом с Тха-арисом, — усмехнулась Ва-аршес. — Но вряд ли ты сможешь кому-то доказать, что не причастна к заговору. Ра-аброн не даст тебе возможности оправдаться.
— Уверена, он выслушает Ка-арис, если та будет вежлива и убедительна. Даже если она дала себя втянуть в это… по глупости… Ра-аброн ее простит, если она преклонит перед ним колени, и…
— Что ты несешь?! — Ва-аршес, задвинув меня к себе за спину, гневно взглянула на мою сестру. И так глубоко задышала от злости, что у нее даже ноздри расширялись…
Ледяные грани… Вот оно!.. Началось! Ладно бы Ра-аброн оказался чужак-захватчик, тогда все было бы проще. Но он много лет жил здесь, с нами, так что для той же Гармиры успел стать своим. Причем настолько, что она верит ему больше, чем мне. И это при том, что я ее родная сестра!
Нет, я понимаю… он был красивый и молодой тогда же, когда Гармира и Паншира были молоды. Жених, а потом муж их старшей сестры. Возможно, они даже были в него влюблены, тайком. Но Тха-арис тоже их ровесник, они росли вместе! Или, может быть, дело именно в этом?
Не прошло и минуты, а в моей голове родилось несколько логичных вариантов объяснений происходящему. Я продолжала с напуганным и удивленным лицом смотреть на Гармиру из-за спины Ва-аршес, а сама тщательно обдумывала, как мы будем действовать дальше.
Во-первых, сестра тщательно скрывала свои планы, потому что бывшая жена моего отца была прямая, как копье. Пусть я плохо ее знала, но ее прямота была почти легендой. А значит, она не потащила бы меня сюда, зная, что здесь ловушка.
Во-вторых, Ва-аршес именно копье, оружие, воин по характеру и навыкам. Она наверняка предусмотрела возможность предательства, и раз выбрала для встречи именно Гармиру, значит, та показалась ей наименее опасной.
Естественно, о моем возвращении ничего не сказали На-арис, ведь она жена Ра-аброна. Но у меня три старших сестры, однако Ва-аршес не стала просить помощи у Панширы. Надо потом выяснить почему.
А сейчас мне надо убедить Гармиру, что я не виновата в заговоре против своего отца. И скрыть свое желание добраться до Тха-ариса, чтобы поговорить с ним. И уж тем более не дать заподозрить, что я собираюсь бороться за власть.
И еще…
— Синдр!
Синдр:
Эслентейн принялся о чем-то довольно бурно спорить со своим другом на непонятном мне языке. Устав от попыток разобрать, о чем они ругаются, я решил подойти ближе к поганке. На всякий случай. Уж больно там что-то подозрительное происходило.
Вот вроде бы чахла уже дома, я все, что обещал, выполнил и перевыполнил, но как-то беспокойно мне за нее. И ведь понимаю, что пользы от меня тут мало, — у них вон все напыщенные, в нарядах непонятных, драконы опять же, куда я лезу со своим топором? От белобрысого прок будет, он умный. От кровососа его уже навалом. А я здесь прямо как поганка у нас на болотах, немощь бесполезная. И язык, на котором они разговаривают, не то чтобы совсем непонятный, но какой-то странный. Словно специально слова коверкают, чтобы запутать.
