Лейба все же сомневался:
– Но если…
Шепсель уселся на табурет, положив ногу на ногу и поблескивая черными глазами.
– Я слыхал о великих аферистах, и все они цепляли хороший куш на крупной вещи, – пояснил он, чмокнув губами. – Назревает вопрос: я что, рыжий? Сколько монет мы с тобой продадим? Сколько кинжалов, кубков и прочих вещиц? На нас косо смотрит полиция, хоть я и отстегиваю приличные деньги приставу. Нет, нужно ухватить крупный кусок и затаиться или завязать совсем.
Лейба ничего не ответил. Он привык слепо доверять брату, но какое-то шестое чувство говорило, что это ничем хорошим не кончится. Как говорится, сколько веревочке ни виться…
– Ты можешь выйти из игры, брат мой, – покровительственно произнес Шепсель. – В этом деле мне требуется только один напарник – наш друг Израиль. Однако бедный молодой человек будет работать из любви к искусству. Даже его я не посвящу в свою тайну.
– Что ты такое говоришь? – Старший брат обиделся. – Мы всегда были вместе, и я не оставлю тебя в этом деле.
Шепсель встал и выпрямился, его глаза загорелись дьявольским огнем.
Он сунул кусок плиты в мешок и бросил:
– Жди меня здесь. Предприятие «Троянский конь» начинает свою работу. Пожелай мне удачи – это единственное, что ты можешь сейчас для меня сделать.
Лейба подошел к нему и обнял.
– Я боюсь за тебя, – шепнул он, однако младший брат презрительно скривился:
– Сейчас тебе нечего бояться. Я же сказал, что не возьму со Штерна ни копейки. А выслушивать речи о моем невежестве я уже привык. По сути, дорогой братец, так оно и есть. Я всегда говорил, что за моими плечами два класса и три коридора.
Гойдманы подошли к двери. На пороге лавки младший брат махнул рукой и назидательно произнес:
– Деньги не возникают из воздуха. Их надо делать. Кому-кому, а нам с тобой это хорошо известно.
Глава 42
Гурьевск, наши дни
Интернет-кафе, как объяснила Марина Борисовна, находилось в двух кварталах от их отеля, и Игорь в самом радужном настроении, подставляя незагорелое лицо лучам заходящего солнца, шагал по узким зеленым улочкам, разглядывая частные коттеджи из двух-трех этажей и подступавшие к ним новостройки.
Он думал о Марии, об их неслучайном знакомстве и о том, что должен покорить эту некрасивую девушку, влюбить в себя. Тогда ее суровый – в его представлении – отец-предприниматель не будет долго копаться в его прошлом, просто устроит к себе в компанию, когда купит самолет. Надо во что бы то ни стало понравиться и папаше, и, может быть – кто знает? – он разрешит своей дочери выйти за него замуж. А там…
Райское блаженство без материальных затруднений и постоянных поисков работы.
Лиза не заметила, как он схватил визитку Марии, потому что после интернет-кафе намеревался позвонить ей и пригласить прогуляться по городу.
Летчик не заметил, как оказался перед интернет-кафе, о чем красноречиво говорила вывеска, и смело вошел туда.
Заплатив, Борисов занял свободный столик и принялся набирать в поисковике сайт Лувра. Он, не знавший французского, радовался, что теперь существует онлайн-переводчик, позволявший общаться с иностранцами.
Вот ссылка открылась, и появились картинки, рекламировавшие достопримечательности музея. Они меньше всего интересовали Игоря, он искал контакты.
Однако какой-то текст, выделенный красным, с тремя восклицательными знаками, все же привлек его внимание, и, скопировав его, Борисов загрузил переводчик и обомлел, прирос к стулу.
Дирекция Лувра сообщала, что пара мошенников, объявивших себя работниками Лувра и называвшихся Жераром и Мортье, на самом деле никакого отношения к Лувру не имевших, ездили по городам России и брали деньги за осмотр сокровищ, в том числе и тиары Гойдмана. Дирекция сокрушалась, что люди платили за низкосортные подделки, а между тем тиара преспокойно лежала там, где находилась уже почти сто лет.
В заметке говорилось и о том, что, по проверенной информации, самолет с мошенниками потерпел крушение, и они погибли, и Лувр предупреждает – так, на всякий случай, что все их сокровища стоят копейки, если вообще чего-то стоят.
Игорь прерывисто задышал, буквы запрыгали перед глазами, он откинулся на спинку стула и тихо застонал. Миллион долларов, казалось, уже лежавший в кармане, снова стал далеким и недостижимым.
Игорь резко поднялся, опрокинув стул и вызвав недовольный взгляд какого-то ботаника в роговых очках, сидевшего за соседним компьютером, виновато улыбнулся и вышел из кафе, но в отель идти не хотелось. Его раздражала Лиза, раздражала до чертиков, до оскомины, и он повернул к маленькой набережной.
Облокотившись на парапет, он достал пакет с многострадальной тиарой и, размахнувшись, бросил ее в серую воду, а потом, дойдя до первой попавшейся скамейки, видимо облюбованной художниками граффити (посередине сиденья красовался жуткий зеленый череп), опустился на нее и закрыл лицо руками. Его сгорбленная фигура выражала скорбь и отчаяние, и те немногочисленные прохожие, которые спешили мимо, удивленно смотрели на Игоря, но ни о чем не спрашивали.
– О, привет! – услышал он звонкий знакомый голос и поднял глаза.
Мария, одетая в облегающее черное с белым платье, подчеркивавшее стройность фигуры, присела рядом.
– А я смотрю, вы или нет. – Она будто не замечала его состояние, и летчик был ей за это благодарен. – Видите? – Длинный палец указал на противоположный берег реки, где экскаваторы рыли котлованы. – Это моя стройка. Курортное место, мне удалось, как говорится, забить эти участки, и теперь здесь будет коттеджный поселок.
Он с восхищением посмотрел на нее:
– Какая вы энергичная, деловитая! Меня всегда привлекали такие женщины.
Девушка усмехнулась:
– Ой ли? Зато природа обделила меня красотой. Вы не можете не замечать, что я не просто непривлекательна – я уродка.
Мария вдруг сразу посерьезнела, и Игорь понял, что она говорит искренне. Видимо, девушка с удовольствием отдала бы все свои деньги, только чтобы стать хоть чуточку красивее. Ему стало ее жаль.
– Мне никогда не нравились красавицы, – сказал он, стараясь не смотреть ей в глаза. – Вы видите это по Лизе. Ее трудно назвать королевой красоты.
Мария вздохнула:
– И все же она более привлекательна, чем я.
– Я вижу, вас не переубедить. – Игорь встал и протянул ей руку. – Если вы сейчас свободны и знаете какое-нибудь кафе неподалеку, где хорошо готовят, я вас приглашаю на ужин.
Ее грустная улыбка была ему ответом.
– Я с удовольствием. Да, тут неподалеку очень даже хорошее кафе. Любите ли вы блюда русской кухни?
