– Что такое? – Маша настороженно глянула на него.
– Да цирк у нас тут сплошной. Со змеями. Валить отсюда надо. Прямо сейчас.
Маша упала на спину, потянулась, мотнула головой и сказала:
– Здесь так хорошо!
– Шашлыком пахнет.
– Не чувствую.
– Нет?
– Здесь все пахнет тобой. А вдруг я влюбилась? – Она резко поднялась на локте и посмотрела на него распахнутыми глазами.
– Это без разницы, – сказал он.
– Что без разницы?
– Все равно ты никуда от меня не денешься.
– Даже завтра?
– Даже всегда.
Он вдруг раскинул руки и ноги, прыгнул на Машу, навалился на нее. Кровать жалобно скрипнула.
– Ты меня не напугал! – Она с восторгом глянула на него.
– А если я тебя съем?
– Тогда начни с печенья, – с усмешкой сказала она.
– Это где? – спросил он, языком касаясь ее груди.
– У меня в чемодане.
– Ну уж нет. Сначала я съем тебя, потом чемодан.
Он не торопился, к своей цели приближался медленно. За окнами уже стемнело, когда Данила, вконец обессиленный, бухнулся на спину. Маша приняла душ, полезла в чемодан, достала оттуда пачку печенья, две плитки шоколада, а он все лежал, наслаждаясь счастливым покоем.
– Мама в чемодан положила, я еще брать не хотела, – усаживаясь на кровать, сказала она.
– Зря.
– И ехать не хотела.
– Сегодня мы никуда не поедем.
Плевать на Степу, на Венеру, на всех. Пусть они там варятся в собственном соку. А он будет спать. Усталость вдруг навалилась так, что ему даже есть не хотелось.
Он слопал несколько печенюшек, сходил в душ и завалился в постель. Маша прилепилась к нему, как гриб вешенка к пеньку.
– Ты что, спать? – спросила она.
– А я тебя не утомил? – Он и хотел, но не смог открыть глаза.
– Ты же никуда не денешься?
– Где? Во сне?
– Вдруг я проснусь, а тебя уже нет?
– Эльвира похитит?
– Или сам уйдешь.
Данила качнул головой. Никуда он от Маши не уйдет. Никогда. Если, конечно, силой не уведут. А вдруг? Эльвира – подозрительная личность. Ее телохранители – странные, явно опасные типы, особенно Олег. Как ни крути, а они с Машей находились в самом центре серпентария.
Он уже почти убедил себя в том, что с ними ничего не случится, когда в дверь кто-то с силой ударил. Неужели Олег? Вот и началось?
Глава 8
От Степы разило перегаром, но глаза его, как ни странно, были трезвыми, хотя и воспаленными.
– Ты совсем с катушек съехал? – с порога спросил он и даже повел всем телом, как будто хотел схватить Данилу за грудки, но не решился.
– Да пристрелить его, всего-то и делов, – сказала Эльвира.
Она смотрела на него хищно, пьяными глазами, но ее бюст, все-таки вылезший из выреза, озорно подмигивал ему коричневыми сосками. Данила подумал бы, что баба прикалывается, если бы не ствол пистолета, который очень серьезно смотрел ему в живот.
– Вы что, бешеную собаку сожрали? – спросил он.
– Отойди! – Эльвира оттолкнула Степу и переступила порог.
Она была уверена в том, что Данила попятится, а он взял да и выбил пистолет из ее руки. При этом Эльвира успела-таки нажать на спуск. Раздался грохот, пуля пробила стенку шкафа, стоявшего справа от двери.
Удар и выстрел заставили Эльвиру разжать руку. В ушах у Данилы звенело, и он не слышал стук, с которым пистолет упал на пол.
– Ты идиотка?
Сначала он оттолкнул от себя девушку, поднял пистолет, затем потянул ее на себя, затащил в комнату и поманил к себе Степу. Там, в коридоре, темно, а в комнате светло. Данила должен был видеть всех.
– Петя тебя в асфальт закатает! – Эльвира смотрела на него растерянно, но в голосе ее шипела угроза.
– Какой еще к черту Петя?
– Ее муж, – сказал Степа.
– Ну, еще не муж. Но все возможно. – В комнату нетвердой походкой, на ходу поправляя волосы, входила Галина.
Голова высоко поднята, плечи расправлены. Ее буквально распирало от важности.
Данила окинул ее взглядом, не удержался и прыснул в кулак.
Галина возмущенно свела брови к переносице.
– Стоп-сигнал с каблука сними, – заявил Данила.
На каблуке не могло быть крючка или прищепки, но нечто такое там присутствовало. За что-то же зацепились красные трусики, которые волочились по полу. Данила мог бы назвать их парашютом за спиной Штирлица, но они были очень уж маленькие, тонюсенькие.
– Черт! – Галина пошатнулась, наклонила голову, попыталась поднять ногу и стала падать. Степа поймал ее у самого пола.
– Ну вы, блин!.. – Эльвира укоризненно покачала головой, глядя на них.
– Мне билет покупать или это бесплатный цирк? – спросил Данила.
– Цирк?! – Эльвира возмущенно вытаращилась на него.
– С конями.
– Ты хотел сказать с трупами?
– С какими трупами?
– Зачем ты Игоря с Олегом убил?
– Извиняюсь, оговорился. На самом деле цирк с белками и перепелами, – с усмешкой проговорил Данила.
Видно, шашлык был очень вкусным, а виски – крепким.
– С какими перепелами?.. Они там лежат. – Степа повел рукой в сторону двери.
Язык у него заплетался, взгляд, который совсем недавно казался Даниле трезвым, осоловел.
– Белки?
– Игорек с Олегом.
– С перепелами.
– С ластами! – заявил Степа. – И без коньков.
– Ну и чего стоишь? Стреляй! – Эльвира приложила руки к груди, как будто собиралась рвать на себе тельняшку, но увидела полуобнаженные соски, засуетилась и стала запихивать их в лиф.
У одной неземной красы грудь вывалилась, другая с трусами никак не может расстаться. Как можно всерьез относиться к таким дурам?
– Пацан ты, конечно, крутой, но нельзя так, – с осуждением сказал Степа.
– Ты что, свой поцелуй не получил? – спросил Данила, показав на трусики, которые уже валялись на полу.
Маша стояла в дверях, отделяющих одну комнату от другой. Она должна была видеть, как Галина избавлялась от своей собственности, чтобы потом претензий с ее стороны не возникло.
– При чем здесь это? – спросил Степа и поморщился.
– При том, что хватит клоунаду разводить!
