– Галка там совсем никакущая, – проговорила эта особа.
– А мы здесь при чем? – уныло буркнул Данила.
– Ты что, меня совсем не хочешь? – спросила Эльвира и в упор посмотрела на него.
– Не понял.
– Тебе меня совсем не жаль?
– Тебя или Галку?
– Можешь катиться к черту! – заявила Эльвира, резко повернулась к нему спиной и пошла обратно.
Маша долго смотрела ей вслед, потом перевела взгляд на Данилу и сказала:
– Она тебя хочет.
Маша и хотела улыбнуться с высоты своего положения, но не смогла. Ревность дернула ее за губу и тронула за ресницы.
– Это нервное. Кто-то заедает стресс чем-то вкусненьким, а кто-то… Кстати, неплохая идея. А номер у нас еще лучше. Да на море мы сегодня не купались.
– Да, что-то невесело.
– А необитаемый остров – это не забава, а судьба.
– На этом острове живут люди. Кто-то хотел сделать его необитаемым.
– Да, но мы не погибли. Остров наш.
– А тебя и правда могут посадить?
– Уже посадили. На цепь. В этом Лукоморье. Я кот, ты русалка. Леший тут уже не бродит.
– А вдруг еще кто-то есть?
– Тридцать три богатыря. Дождемся, когда они из воды выйдут, и домой отправимся.
Данила подъехал на машине прямо к столовой. Сейчас тут не действовали никакие правила.
Галина сидела на веранде, на том самом месте, где Данила видел вчера коробку, стоявшую на стуле. Он тогда подумал, что это убийца притаился в темноте.
Эльвира закрыла черной лентой только лоб, а Галина убрала под платок волосы, собранные в тугой валик на затылке. Выражение лица скорбное, взгляд потухший, тушь с ресниц стекла вместе со слезами. На столе стояли початая бутылка виски, стакан и нетронутый борщ в тарелке.
– Мои соболезнования, – сказал Данила.
Он настроен был на длинные пафосные речи, но сочувствие хорошо проявляется и на языке жестов. Парень подошел к Галине и мягко провел рукой по спине, от плеча к плечу. Она кивнула, с благодарностью принимая дружеское прикосновение.
Маша тоже положила руку ей на плечо.
Галина провела пальцами по ее запястью и сказала:
– Уезжать вам отсюда надо.
– Все уже позади, – проговорила Маша.
– Что случилось с твоим отцом? – спросил Данила.
– Случилось. Это Кислов. Тварь! – сквозь зубы процедила Галина.
– Тогда его точно закроют.
– Я же сказала, что он тварь. Значит, выкрутится.
– Когда это будет? – спросил Данила, взял со стойки бара стакан, который простоял здесь всю ночь, налил себе виски.
– А как же в поселок? – осведомилась Маша.
Он кивнул, поставил стакан обратно. Вдруг Маша подумает, что связалась с алкашом?
– Не слушай ее, – заявила Галина. – Сам выпей и ей налей. Сегодня такое было!..
– Про меня не забудь, – сказала Эльвира.
Она принесла поднос, одну за другой сняла с него тарелки с борщом, поставила корзинку с хлебом.
– Еще второе будет, – произнесла Эльвира, щелкнула себя пальцами по горлу и добавила: – К третьему.
– Тебе все весело? – спросила Галина.
– Да иди ты подальше, сама знаешь куда!
Солнце напекало, ветра не было, на веранде душно, а борщ горячий, Данила с трудом затолкал в себя пару ложек. Зато хорошо пошла холодная пепси-кола, которую подала Эльвира. Под виски.
– Хреновые у нас дела, – сказала Эльвира. – Если мы топить друг дружку начнем, то точно не выплывем.
– Утонем, – заявила Галина.
Эльвира пристально посмотрела на нее, поставила на стол наполненный стакан и вдруг хлопнула в ладоши перед самым носом Галины.
Та вздрогнула от неожиданности и с трудом выдавила из себя:
– Нет, не утонем.
– То-то же! Петра нет, а дело его нужно продолжать. Выбирай, флаг в руки или вымпел в другое место.
– Себе его засунь! – огрызнулась Галина.
– Да я-то и с вымпелом похожу, лишь бы ты флаг не выронила. Вместе с мылом.
– Тебе-то что до моего мыла?
– Да мне и на тебя наплевать! – заявила Эльвира, откинулась на стуле и скрестила руки на животе.
– Вот и поговорили, – с усмешкой произнес Данила.
– Не надо говорить, – сказала Галина. – Просто наливай и пей.
– Почему же не говорить? – не согласился с ней Данила. – Венера доброго слова заслуживает. Да и Рита.
По большому счету никто не сделал ему ничего плохого. Ну да, хотела Венера женить его на себе, но разве же это преступление перед природой? Рыба ищет, где глубже, человек – где лучше. Нормальное явление. С Ритой вообще никаких конфликтов. Да и Шурик на нервы особо не давил.
– Олег тоже ничего, – сказала Эльвира.
Галина вскинулась, хищно глянула на нее, растянула губы в пакостной улыбке. Но Эльвира прижала к себе руку со стаканом, собираясь выплеснуть ей виски в лицо. Галина все поняла, успокоилась, а вскоре и вовсе затихла.
Виски действовал на нее усыпляюще, но глаза закрывались и у Данилы. Бессонная ночь, страхи и волнения давали о себе знать. Где-то неподалеку находился номер с кондиционированным воздухом и мягкой постелью. Маша ляжет под бочок, обнимет. Это ли не есть самое настоящее счастье?
Он уже собирался уходить, когда Галина вдруг вскочила на ноги.
– Где моя машина? – спросила она, невменяемо глядя по сторонам.
– Да нормально все с твоей машиной, – сказала Эльвира и криво усмехнулась, даже не пытаясь вернуть ее на место. – Колеса пробиты, стекол нет.
– Нет, с колесами-то как раз уже все в порядке.
Данила позаботился о том, чтобы шиномонтажники поставили на ход и «Мерседес». Галина отдавала ему ключи от своей машины. Он хлопнул по карману, в котором они сейчас лежали, но решил их не доставать. Нельзя ей, вдрызг пьяной, за руль. Ей сейчас только водителем дивана можно работать, да и то если за подушку будет крепко держаться.
– Надо ехать! – пьяно пробурчала Галина.
– В номер, – поднимаясь, сказал Данила. – Спать.
– С тобой? – спросила Галина, нахмурилась и задумалась.
– Со мной, – с усмешкой сказала Эльвира.
– С ней, – подтвердил Данила ее слова.
Но оказалось, что он понял Эльвиру неправильно.
– Он со мной спать будет, а не с тобой, – заявила она.
– Все вместе спать будем, на одной базе, – отшутился Данила.
