– Уезжать отсюда нужно, – заявила Маша.
В этот момент с шезлонга поднялась одна из девушек. Роскошные черные волосы, ровный мягкий загар, красивое, главное, осмысленное лицо. Именно то, что мужчины ценят в брюнетках. Да и фигурка не подкачала. Высокая грудь, тонкая талия.
– Да уезжай. – Степа махнул на Машу правой рукой.
В левой он держал несуществующий бинокль и на брюнетку смотрел в оба глаза.
– Сама?! – возмущенно спросила Маша.
Данила уже было открыл рот, но Степа его опередил:
– Шуток не понимаешь?
– Ну и шутки у тебя. То змеи, то… Может, это тоже змея? – Маша кивнула на брюнетку, которая что-то говорила своей подружке, одним глазом посматривая на Степу.
Похоже, она уловила флюиды, исходящие от него и направленные на нее.
– Красивая змея, – сказал Данила.
Брюнетка его впечатлила, но мысленная фотография с ней угодила в архив, а не в оперативную память. Не запала эта девочка в душу, потому что Маша с легкостью затмевала не только ее, но и всех прочих женщин на свете. Данила только рад был столкнуть Степу с истинного пути, в объятия пляжной красотки.
– Ну что, купаться пойдем? – спросил тот.
– Ты же сказал, что в дом. – Маша букой глянула на него.
– А разведка боем? Мы, похоже, находимся на чужой территории, и кому-то это не нравится.
– Мне не нравится.
– Тогда тем более в бой. – Степа расправлял плечи, прямо как петух крылья перед дракой.
Венера превратилась в пушинку, которую подхватило ветром и понесло к морю, к брутальному красавчику.
Данила вовсе не собирался становиться у нее на пути. Его вполне устраивал ветер перемен, который мог оторвать Степу от Маши.
Но Венеру остановил Степа. Красавица брюнетка создала ему пляжное настроение, но плавательные шорты остались в номере. Можно было, конечно, пойти купаться голышом, но вряд ли брутальный красавчик и внушительный качок правильно поймут его. А они уже и без того точили ножи.
Глава 3
Самое теплое, светлое и доброе море – пшеничное. Сколько помнил себя Дымов, его всегда охватывал тихий восторг, когда он проезжал через эти поля. На душе становилось тепло и как-то сытно. А сегодня ему вдруг захотелось встать за штурвал комбайна, почувствовать себя капитаном, от которого зависит судьба целой страны. Но при этом он не забывал, куда едет и зачем.
Батог жил среди полей, на хуторе, который сам же и построил. Дом высокий, основательный, а забор вокруг как крепостная стена. Такую усадьбу можно было взять только штурмом.
Был у этой крепости и свой посад, несколько таких же богатых домов по кругу. Все это поселение огораживал еще один кирпичный забор с колючей проволокой поверху. Общая территория охранялась, на воротах стоял дюжий хлопец с тяжелым взглядом. С него и нужно было начинать.
– Батогов Петр Яковлевич здесь живет? – спросил Лопатников, раскрывая корочки.
Он чувствовал себя как минимум неуютно. Его неуверенность передавалась Дымову, но страха у него не вызывала. Батог, конечно, мужик крутой, весь район в кулаке держит. Братва у него суровая, но сейчас не те времена, когда мента можно убить безнаказанно.
Громила угрюмо кивнул, снял с кармана рацию.
– Кузьмич, тут мусора. – Он сказал это тихо, но без всякого смущения, совершенно не боялся обидеть гостей.
– Нам бы проехать к нему, – без особого энтузиазма сказал Лопатников.
Что-то не очень хотелось ему класть голову тигру в пасть. Вдруг дрессировка пойдет прахом, а зубы-то острые, длинные. Голову насквозь прокусит. Взбесившегося зверя пристрелят, но покойников это не воскресит.
– Пульт не работает, – заявил детина, ухмыльнулся и небрежно хлопнул себя по карману.
Ворота были распахнуты, путь преграждал только шлагбаум.
– А мы пешком.
– А вдруг заблудитесь?
– У вас тут целая крепость, как я погляжу, – сказал Дымов.
– Вот и я о том же. Вдруг под землю провалитесь? Не найдут вас потом.
– Может, и Батогов сквозь землю провалился?
– Не понял, – буркнул бык и нахмурился.
– Здесь провалился, а в Краснодаре всплыл.
Дымов не знал, когда тут появится какой-то Кузьмич. Да и не факт, что его удастся разговорить. Охранник на воротах также не склонен был к откровениям, но вдруг получится вытряхнуть из него хотя бы крупицу истины. С быка нитка, с Кузьмича две. Глядишь, и рубаха сошьется. Будет в чем похоронить Батога.
– Мог и в Краснодаре.
– А ты не знаешь, где он теперь?
– Сейчас Кузьмич подъедет, он скажет. Наверное.
– А сам Батогов не скажет?
Громила пожал плечами и посмотрел на дорогу, на которой мог появиться его начальник. А Дымов глядел на него, цепко, внимательно.
– Немногословный ты.
– Работа такая.
– Я бы тебя в киллеры взял.
– Да? – Детина фыркнул от возмущения или восторга.
– Или ты уже там?
– Где там?
– Где ты был вчера в районе четырнадцати часов?
Дымов выразительно глянул на своего молодого начальника. Мол, пора включаться в игру. Лопатников кивнул, обещая поддержку и понимание.
– Где я вчера был? – Парень нахмурился.
– Он это! – заявил Лопатников и ткнул пальцем ему в грудь. – По приметам сходится! Здоровенный, мордастый!
– Забираем? – Дымов снял с пояса наручники, звонко тряхнул ими.
– Эй, вы чего? – Громила шарахнулся от них, споткнулся о бордюр и едва не сел на задницу.
– А ты зачем Батогова убил? – осведомился Дымов.
– Я убил?!
– А кто?
– Не знаю. Эй, постойте! Кого это убили?
– Батогова.
– Как это убили?!
Дымов внимательно смотрел на парня и видел, что его удивление искреннее, неподдельное. Это его не очень удивляло. Почти сутки прошли с тех пор, как Батогов преставился, а в полицию по его душу никто не обращался, морги не обзванивал. Да и на телефон ему не звонили по причине отсутствия такового. Не было у Батогова мобильника. Может, он нарочно избавился от него, прятался у Оглобли, а по телефону его могли найти?
– Так убили! – Лопатников ткнул пальцем в фотографию, на которой был изображен мертвый Батог.
– Это что, фейк? – Парень оторопело захлопал глазами.
– Вовсе нет! Зачем ты его убил?
– Да не убивал я!
– А кто убил?
– Да не знаю я!
