Но никто не поднялся с места.
– Я кому сказал! Какой у вас там урок?
– Верните Петра Брониславовича!
– На урок, я сказал.
– Сначала выполните, пожалуйста, наши требования, – твердо сказала Арина. – А если не выполните, мы так и будем тут сидеть. И даже голодовку объявим.
– Чтобы у нас не забирали нашего Петра Брониславовича, – добавил Витя Рындин.
И тут добродушный директор разозлился.
– Какого вам еще Петра Брониславовича? – произнес он, уперев руки в боки. – Это того, у которого в классе вот такая дисциплина, что ученики вместо занятий у директора под дверью сидят?
– Это единственный эффективный способ, – заявила Арина Балованцева. – Иначе вы бы вообще нас слушать не стали.
Директор на минуту смутился, кивнул головой, затем помотал ею в знак отрицания. И продолжил:
– И чего вы хотите добиться? Чтобы у вас Петр Брониславович остался классным руководителем?
– Да! Да!
– Петр Брониславович? Тот самый Петр Брониславович, который развел целый спортзал крыс, вовремя мне об этом не доложил – и теперь школа под угрозой эпидемии крысиных болезней? Да он не то что классного руководства недостоин, его вообще нужно уволить за такую халатность! Да! Все, некогда мне с вами разговаривать! Немедленно поднимайтесь и идите на занятия!
– Ни за что!
– Выполните наши требования!
– Нельзя Петра Брониславовича увольнять!
– Это беспредел!
– Самоуправство!
– Произвол!
Директор схватился за голову.
– Я вам покажу беспредел и произвол!
Он хотел еще что-то добавить, но тут весь класс вскочил со своих мест и окружил директора плотным кольцом.
– Послушайте, Михаил Афанасьевич, – заговорила Арина Балованцева, поднявшись с двух сумок (своего ранца и Витиного рюкзака), на которые уселась на всякий случай – чтобы, увидев пробегающую крысу, не завопить и не испортить операцию. – Давайте договоримся. Ведь у нас очень простое условие. Мы хотим, чтобы Петр Брониславович остался у нас классным руководителем. И к тому же, поверьте, он совсем не виноват в том, что крысы в школу рвутся.
– Ха, не виноват! – фыркнул директор.
– Пообещайте нам, пожалуйста, что, если Петр Брониславович остановит крысиное нашествие, он останется с нами, – поспешно проговорила Арина, потому что Витя Рындин взглядом указал ей на Овчарку, которая на всех парах неслась к ним по коридору.
Директор тоже увидел Екатерину Александровну. И понял, что, видимо, санэпидстанция уже приехала. Он хотел броситься навстречу Екатерине Александровне и расспросить ее обо всем, но вокруг него стояли дети с такими решительными лицами, что деваться бедному директору было некуда.
– Пообещайте! – не отводя от него взгляда, говорила Арина.
– Петр Брониславович изгонит всех крыс! – воскликнул поэт и писатель Антоша Мыльченко. – Честное благородное слово!
– Вы только пообещайте, что за это оставите его у нас, не будете в восьмой «Г» переводить!
– Вот и все наши условия!
– Вы согласны? – Арина посмотрела на директора так пронзительно, что он сдался.
– Согласен, согласен, – махнув рукой, сказал он. – Только не мешайте мне сейчас! Что ж за дети-то такие!
– И пускай это останется тайной, – добавила Арина, видя, что директор побежден. – Пусть Петр Брониславович не знает о нашем соглашении. Можно?
– Можно, – устало кивнул директор.
– А тогда подпишитесь, пожалуйста, вот здесь, – с этими словами Арина протянула директору школы тетрадный листок с какой-то надписью и ручку. – Раз вы согласны.
Директор взял ручку и поставил под текстом, где он успел увидеть слова «…выгонит из школы крыс», «обещаю», «оставить в седьмом „В“ классным руководителем»…
– Это еще что тут такое? – расшвыривая ребят в разные стороны, в толпу, окружившую директора, ворвалась учительница математики по кличке Овчарка. – Да как вы смеете? Кто разрешил? Почему не на уроке?
– Вот теперь идем, – спокойно ответила Арина. – Спасибо. Мы верим вам, Михаил Афанасьевич.
– Что такое? – гавкнула Овчарка вслед удаляющимся ребятам. – Кто разрешил верить директору?
– А что же нам не верить? – обернувшись, спросила Арина. – Это ведь наш директор.
– Молчать! Не сметь! – Екатерина Александровна разошлась не на шутку и ринулась вслед за Ариной, чтобы схватить ее и проучить как следует.
Но директор остановил ее:
– Подождите. Мы уже во всем разобрались. Приехала санэпидстанция?
– Да! Да!
– Так пойдемте скорее.
Директор в сопровождении пыхтящей и покрасневшей от гнева Овчарки отправился вперед по коридору, а седьмой «В» поспешил в физкультурную раздевалку.
Навстречу ребятам из кабинета истории вышел Петр Брониславович, только что выигравший неравный бой с разбушевавшейся стихией неуправляемого восьмого «Г» класса.
– Это еще что за марш-бросок по коридорам? – удивился он, не успев даже перевести дух. – Я вам куда сказал идти?
– Петр Брониславович, мы вас почти отстояли! – радостно воскликнула наивная Редькина. – Вы остаетесь с нами! А то вас уволить хотели!
– Кто? – Петр Брониславович остолбенел. – Как это – уволить? За что? Уже?
Витя Рындин не выдержал и незаметно отвесил Редькиной смачный пинок.
– То есть не вас уволить… – тут же попыталась исправить свою оплошность Редькина.
– Вернее, не уволить, а от нас в восьмой «Г» перевести! – выкрутилась Арина Балованцева. – Мы хотим с вами остаться!
– А ну-ка на физкультуру! – Петр Брониславович замахал на своих учеников руками. – Ишь, слоняются тут по коридорам. Только я о них хорошо сказал, как тут же вот что! Нате вам из-под кровати… С вами еще приходится бороться. Нет уж, дудки. Мне мышей этих хватает. И монстров из восьмого «Г».
– Нет, мы смирные, мы уже побежали! – заглянув в лицо Петру Брониславовичу, проговорила Зоя Редькина, которая не переставала переживать, что сказала своему гонимому классному руководителю то, что не нужно было говорить.
И вслед за своим классом дунула к раздевалке.
До конца урока оставалось меньше двадцати минут…
Этот урок был сегодня у седьмого «В» последним. Моментально переодевшись и схватив свой ранец, Арина Балованцева вылетела из школы. На выходе она увидела, что малыши, которые учатся во вторую смену, толпятся на улице. И некоторые уже разворачивают лыжи, явно направляясь по домам. Те, у кого только что закончились уроки, грустно наблюдали эту картину.
