— Ну что ты за сука…
У меня нет возможности возразить, потому что он снова меня целует так, что я начинаю задыхаться. От его тела пышет жаром и сумасшествием. Арсений снова стал настоящим. Его язык скользит по моим губам, щеке, зубы кусают подбородок. Я запрокидываю голову назад, позволяя ему брать все, что захочет. В промежности бесстыдно хлюпает, от бешенной тряски грудь начинает ныть. Мы делаем это, — стучит где-то в горле. — Занимаемся этим. Снова. Несмотря ни на что.
Все случается так быстро, что немного теряюсь. Арсений фиксирует мою шею ладонью, его влажный лоб утыкается в мой, а дыхание утяжеляется настолько, что начинает походить на рычание. Вместе с пульсацией, эхом разносящейся по внутренностям, между ног становится липко и мокро.
Я крепче обнимаю его шею, ногами сжимаю бедра. Глаза намокли, но на губах цветет улыбка. Это не просто так. Арсений просто себя сдерживал. Равнодушный мужчина так целовать и трогать не может. До искусанных губ, до синяков. Он не мог себя контролировать, потому что я так сильно на него действую.
Арсений открывает глаза и наши взгляды встречаются. Его ладонь все еще впечатана в мое бедро.
— Довольна?
— Да, — честно отвечаю я и машинально облизываю губы. — С ней тебе никогда не будет так, как со мной. Со мной ты настоящий. И ты закрываешь глаза.
Грудь в спущенном вырезе платья обжигает холодом — Арсений отступает назад. Его взгляд заторможено меряет пространство рядом со мной.
— Это у вас семейное? — его глаза вновь находят меня, голос звучит глухо. — Брать то, что хочется?
Сейчас я слишком наполнена тем, что случилось, чтобы злится на него за очередной намек на маму. Осторожно слезаю со столешницы, подхватываю с пола валяющееся белье. Продеваю в него ногу и чувствую, как по коже скатывается дорожка спермы. К щекам приливает волнительный жар. Арсений впервые кончил в меня.
— Жизнь и без того меня обделила, — озвучиваю ему свою правду. — Я не умею так легко отпускать то, что мне дорого.
Я интуитивно чувствую, что сейчас мне нужно уйти. Сегодняшний вечер и без того подарил мне слишком много. Мне необходимо попасть домой, чтобы там тысячу раз прокрутить в голове все, что произошло и насладиться каждой минутой. Я пока не могу до конца объяснить себе, что означает произошедшее, но последние десять минут ощущаются как победа. Он меня не забыл. И со мной он закрывает глаза.
— Я поеду домой, — сообщаю я, приведя в порядок платье.
Арсений хранит молчание, уперевшись рукой в край «островка». Миновав его, я бесшумно иду в прихожую, втискиваю обмякшие ноги в туфли и надеваю пальто. Оборачиваюсь. Арсений стоит в коридоре и, заложив руки в карманы брюк, смотрит на меня.
Я выговариваю «Пока» одними губами и берусь за дверную ручку. Платок, который был замотан у меня на шее, остается висеть в прихожей. Почему-то мне хочется его оставить.
23
— А вечером какие планы? — в голосе моего нечаянного собеседника прорезаются знакомые интимные ноты. — Если не занята, можем сходить в кино.
Виктор заговорил со мной сам, когда пока мы оба стояли в очереди за кофе. Я заказывала мокко с имбирем, когда он вдруг неожиданно посоветовал мне взять пряный раф и даже изъявил желание его оплатить. А когда я вышла на улицу, догнал меня, чтобы спросить, понравился ли мне напиток.
Плана на вечер у меня нет. Вернее, он есть, но едва ли его можно назвать полноценным планом. Скорее, состоянием. Прошло три дня с тех пор, как у нас с Арсением случился сумасшедший секс на его кухне, и с тех пор я неосознанно стала ждать. Чего? Я не знаю. Мне бы подошло, что угодно: СМС, звонок или появление его «Ауди» на парковке отеля, где я работаю.
После случившегося внутри меня что-то поменялось. Пропала мучительная потребность быть инициатором наших встреч и ощущение того, что я могла сделать больше для нашего воссоединения. Знание то, что Арсений по-прежнему сходит по мне с ума, стало моим якорем, с появлением которого меня наконец перестало штормить.
Утро после дня рождении Луизы не принесло мне угрызений совести, а лишь утвердило меня в том, что я все сделала правильно. Если бы я не поехала у нему, если бы не подошла, чтобы попрощаться, то могла и не узнать, что у меня по-прежнему есть над ним власть.
Несколько раз совесть спотыкалась об образ Инессы, и всякий раз я запрещала себе о ней думать. Арсений ее не любит, а значит все происходит так, как должно быть. Если бы у него были к ней чувства, он никогда бы не целовал меня так.
— Я наверное откажусь, — с вежливой улыбкой я смотрю Виктору в глаза.
Он очень даже ничего — густые светлые волосы, пронзительный карий взгляд и атлетичное телосложение, но все равно даже близко не дотягивает до Арсения.
— Кольца вроде нет, — не сдается парень, кивая на мою правую руку.
— У меня есть любимый мужчина, — эти слова я произношу громко и с удовольствием. И неважно, что между Арсением и мной пока нет никакой ясности. Важно, что я говорю правду.
Лицо Виктора меняет свое выражение, становясь вежливо-отрешенным. Он отступает назад и запускает ладони в карман.
— Вопрос снят. Хорошего дня.
Свой путь в студию живописи я продолжаю в приподнятом настроении. Вот странность. В спортивных леггинсах и мешковатой куртке я выгляжу далеко не лучшим образом, однако, это не мешает парням обращать на меня внимание. То же самое было вчера: я вышла забрать посылку, надев первое, что попалось под руку, а по дороге домой ко мне неожиданно приклеился поклонник. Мужчина лет тридцати пяти на внушительном внедорожнике предложил меня подвезти, а когда я отказалась, стал выпрашивать номер телефона.
Удивительно, что все это внимание свалилось на меня тогда, когда я совершенно в нем не заинтересована, чувствую себя уверенно и точно знаю, чего хочу. Хочу, чтобы Арсений признал, что совершил ошибку, вступив в отношения с другой, и сам пришел ко мне. Со своей стороны сделала все, что смогла. И пусть пока он никак не дает о себе знать, во мне зародилась стойкая вера, что этот день придет.
До начала занятий у меня остается около получаса, поэтому я решаю зайти в торговый центр через дорогу. Там есть отдел товаров для творчества, а мне как раз нужны кисти. Те, что я купила, — из натуральной шерсти — не подходят для рисования акриловых картин.
Я подхожу к крутящейся стеклянной двери, готовясь в нее шагнуть, но застываю при звуке знакомого голоса.
— Аина, привет.
Медленно оборачиваюсь. Прямо за мной стоит Инесса. В кашемировом пальто, с распущенными волосами, которые даже несмотря на отсутствие солнца ослепляют своим здоровым сиянием.
— Привет… — от неожиданности мой голос проваливается на две октавы ниже. Как и я, она совсем не накрашена, но выглядит при этом… Идеально. — Ты что здесь… Тоже по магазинам?
Я машинально шарю взглядом за ее плечом: неужели она с…? Чувствую облегчение. Нет, Инесса пришла сюда одна.
