Парламент, ставший теперь орудием капитализма и империи, искал любой предлог, чтобы отомстить Испании. «Демократия» и «воля народа» считались тождественными интересам городских купцов и торговцев. Британия стала теперь олигархией. Католическим правителям долгое время запрещалось править в Лондоне, несмотря на стремление Якова к религиозному нейтралитету. Война Вильгельма с Францией финансировалась амстердамским банковским истеблишментом, что стало совершенно ясно самому Вильгельму, когда он попытался устроить брак Стюартов, которые так и остались бездетными.
Украина и Польша
Конечно, не случайно правление Кромвеля и медленный геноцид ирландского сопротивления и английских якобитов происходили одновременно с противоположным развитием событий на другом «полюсе» еврейского «торгового квадрата». Рост населения на западе, а также растущая централизация государств привели к увеличению спроса на зерно. Это означало, среди прочего, что дворянство должно было усилить свое крепостное право над крестьянами и заставить больше продукции идти на экспорт.
Польское дворянство предоставило евреям полную монополию на сухопутную торговлю, городскую жизнь, аренду и алкоголь. Это вынуждены признать все основные источники по украинской истории. Бессильная польская монархия стремилась к укреплению своей власти, как и в других местах, путем союза с городами. Видя в этом угрозу, польская знать ответила тем, что привела хазарских евреев, искавших новую родину после падения Италии столетиями ранее. Мало того, что они нашли ее, но их господство и успех достигли таких высот, что обычным явлением стали раввинские утверждения о том, что 17-й век – это «мессианское» время. Это был барабанный бой, что время спасителя близко. Однако вместо этого они получили восстание казацкого гетмана Богдана Хмельницкого. Восстание Хмельницкого было полной противоположностью восстанию Кромвеля. Казаки боролись против долго господствующей олигархии, а Кромвель стремился ее установить.
Восстание Хмельницкого в 1648 году было единственным событием, навсегда определившим украинский национализм. Происходили быстрые изменения. Польша практически развалилась. Евреям пришлось спасаться бегством. Крымские татары смогли освободиться от вассальной зависимости от Турции. Рим был в панике, когда их церкви, издавна связанные с ростовщичеством, были сожжены дотла казаками, хорошо помнящими, что эти церкви основаны на руинах православных церквей, разрушенных столетием ранее. Все еще не оправившись от реформации, Рим столкнулся теперь со своим уничтожением и на востоке. Иерусалимский патриарх Паисий провозгласил гетмана Хмельницкого «Монархом Всей Руси». Россия, Вена, Пруссия и Париж теперь могли объединить силы и бросить вызов Риму. Россия имеет особые счеты к Риму, поскольку именно папы объявили крестовый поход против Северной Руси в 1256 году, финансировали экспансию монголов, и называли нападение поляков на Украину «священной войной». Хотя Париж и Вена остались католическими, в действительности это был национал-католицизм, где короли, а не Рим, назначали епископов. Но это длилось не долго.
Риму удалось уговорить крымчан отвернуться от православных славян. Смерть гетмана Хмельницкого в 1657 году привела к разделению в казачьем войске между гетманами двух берегов Днепра, которые стали воевать друг с другом. Гетманы Иван Выговский и Павел Тетеря искали польского союза, Брюховецкий на востоке принял союз с Москвой, а Дорошенко, отчаявшись, перешел на сторону турок. В 1708 году гетман Иван Мазепа принял союз со шведами. В результате произошла катастрофа, и среди украинских историков этот период называется «Руина».
По мере приближения России к Днепру Вена встревожилась возможной русификацией большей части востока Европы (включая Балканы) и мобилизовалась против нее. Получив некоторую передышку, Польша восстановила свою прежнюю стабильность, и дворяне восстановили свою власть. Столетие спустя казацкие гайдаймакские восстания привели к немыслимому: договору о «вечной дружбе» (то есть Андрусовскому договору 1667 года) между Польшей и Россией, разделившему Украину между двумя империями. Гайдамакское восстание было подавлено совместными усилиями Москвы и Кракова, и все стало точно так же, как и до 1648 года.
Как и в Англии, при казачьем правлении общество было разделено на уезды, с полной местной демократией и полным отсутствием ростовщичества и процентов. Последовали типичные результаты: возродились традиционные славянские общины мелких землевладельцев, и в результате установилось базовое политическое и экономическое равенство. Медленное поощрение казачьей аристократии, финансируемое Санкт-Петербургом, привело к установлению олигархии, которая очень легко позволила Екатерине II в середине XVIII века навсегда покончить с гетманством.
Соединенные Штаты Америки
Децентрализованные американские колонии в целом процветали. Обильная земля, отличные порты и сильный дух первопроходцев создали передовой мир практически из ничего. Бенджамин Франклин, когда его спросили об этом процветании, ответил своей знаменитой фразой:
Это очень просто. В колониях мы выпускаем собственные деньги. Они называются колониальными расписками. Мы выпускаем их пропорционально потребностям торговли и промышленности, чтобы продукты легко переходили от производителей к потребителям. Таким образом, создавая для себя собственные бумажные деньги, мы контролируем их покупательную способность, и мы не должны платить кому-либо проценты. (Бенджамин Франклин в Лондоне, 1763 год, цитата из Гудсона, стр. 66).
За одним исключением – отвратительным Александром Гамильтоном – американские отцы-основатели, хотя и расходились во мнениях почти по всем другим вопросам, были едины в отношении банковского дела. Это было нечто, вызывающее отвращение. Доллар оставался стабильным до 1917 года. Циклы бумов и спадов после Гражданской войны, огромный рост федеральной власти, Первая мировая война и грядущая Американская империя, однако, помогли подготовить почву для частной банкирской клики в США, известной также как «ФРС» или «Федеральная резервная система» («Федеральная» в данном случае имеет то же значение, что и в транспортной компании «Federal Express»).
Дело в том, что опасения антифедералистов оказались верными: американское правительство в Вашингтоне стало чрезвычайно могущественным, высокомерным и отрезанным от общего американского духа. Оно долго находилось в плену у олигархии в зачаточном состоянии, которая вскоре выросла в форме ФРС, империи Рокфеллера, культа Карнеги и военного государства, испытанного в испано-американской войне и в последние месяцы Первой мировой войны.
С 1914 по 1920 год цены выросли на 125%, как удручающе рассказывает Гудсон. За шесть лет доллар потерял почти 60% своей стоимости. В то же время стоимость федеральных облигаций упала на 20%, а это означает, что старые облигации стали дороже. Тем не менее, новые, более дешевые облигации привели к отзыву банками, что, конечно, означает, что деньги пришли вовремя.
Еще больше нестабильности было вызвано тем, что взлетели до небес цены на железнодорожный и другие виды транспорта. Мелкие фермы, давняя основа американского процветания, постепенно исчезали, что на практике означало массовый перенос богатства из сельской местности в города. Сельскохозяйственное производство упало на 50%. Война с сельской Америкой была объявлена и еще не закончилась. Дефицит вскоре должен был быть восполнен агробизнесом, что стало возможным благодаря централизованному кредитованию, которое стремилось финансировать крупные конгломераты, рассматриваемые как более безопасное вложение, а не малый бизнес.
