Первое чувство, которое ее накрыло, было облегчение. Всего за неделю она успела воспылать к этому месту чистой, незамутненной ненавистью.
Еще в первый день у Яны появилось стойкое ощущение, что она устроилась работать в зоопарк. Поначалу она честно пыталась наладить с новыми коллегами если не дружбу, то хотя бы контакт. А потом как-то внезапно, разом поняла: это бесполезно.
Яна тогда была на кухне – средоточии жизни их маленькой студии. Она ждала, когда вскипит чайник, и украдкой разглядывала сидящую на подоконнике модель. Кажется, ее звали Дашкой: на вид лет девятнадцать, какая-то удивительно уютная и теплая, почти красивая. Яна залюбовалась ее курносым носом и вьющейся каштановой челкой.
Дашка сидела, завернувшись в розовый халатик, и увлеченно ворковала по телефону:
– Котик, ну что ты! Вечно у тебя дела.
Девушка залилась ласковым детским смехом, и Яна невольно улыбнулась. Она представила парня, с которым разговаривала Дашка. Наверное, тоже совсем молодой, может, студент. Русые волосы, честные голубые глаза, веснушки, открытая улыбка. Яна почему-то решила, что он слегка картавит.
– А ведь у меня день рождения скоро… – вздохнула Дашка, и Яна сделала себе пометку: не забыть поздравить! – Ко-о-отик, а ты мне айфон подаришь? Ммм?
Улыбка сползла с Яниного лица: слишком уж хищным стал прищур модели.
– Обещаешь? – она подалась вперед, словно решалась ее судьба. – Котик! Ты у меня такой… Такой… Ты самый лучший!
Яна фыркнула. А Дашка уже расслабилась и даже принялась скучающе покачивать ногой.
– Ладно, мне бежать пора – пара начинается! Да-да, перезвоню после универа! Целую, м-р-р-р…
Она щелкнула ногтем по экрану телефона, сбрасывая вызов, и зло рыкнула под нос:
– Жмот поганый.
Яна посторонилась, пропуская девушку с кухни. Когда та была уже в дверях, Яна негромко спросила:
– Когда у тебя день рождения?
Дашка растерянно моргнула.
– В апреле, а чо?
Яна неопределенно пожала плечами.
Пустые лица, алчные стеклянные глаза. Нет, дружить здесь было не с кем.
И дело даже не только в этом. Каждый раз, когда Яна приходила с работы, ей не терпелось попасть в душ. Постоять под горячими струями воды, топя в клубах пара собственные страхи и грязь места, в котором вынуждена просиживать сутками.
Яна так и не сказала Сиду, где работает. Даже не потому, что он не одобрит или устроит скандал. Больше всего Яна боялась именно того, что он посмеется и скажет: «Отличная работа, бэби!»
А ведь Сид был не единственным, кому приходилось врать. Яна до сих пор со стыдом вспоминала короткий скайп-звонок маме.
«Да, мамочка, у меня все хорошо, конечно. Да, нашла работу, менеджером в офисе. Серьезная строительная компания, зарплата такая щедрая! Ну конечно, целиком белая…»
Рассказывая все это, Яна чуть не расплакалась – ведь мать, простая школьная учительница из маленького городка, верила ей безоговорочно и радостно кивала.
Вдобавок Яну все еще мучила совесть, что за все лето она так и не нашла времени вырваться домой хотя бы на недельку. И, уж конечно, она ни словом не обмолвилась про Сида.
«Да, мама, снимаю квартиру напополам с подружкой из универа…»
Яна утешала себя тем, что зато она теперь сможет помогать матери деньгами. Ведь так уж удачно сложилось, что администратор в фотостудии никак не может получать столько денег. А значит, Сид не заметит, что часть Яниной зарплаты отправится к матери.
Помогать матери! Эта мысль обожгла Яну. Как она сможет ей помочь, если Владиз ее увольняет?
Перед глазами замелькали картинки из прошлого: обшарпанные обои в их тесной квартирке, спрятанный за иконой конвертик со скудными сбережениями, мамины больные распухшие ноги, километровые очереди на базаре, которые нужно выстаивать, чтобы купить молоко подешевле.
Яна словно окаменела, только сердце билось часто-часто.
Ну уж нет. Она не позволит так просто лишить себя хлебного места!
На Яниных губах зазмеилась улыбка, такая же хищная, как у прочих обитателей этой нехорошей квартиры.
– Хочешь войны? Ты ее получишь! – горячо прошептала она.
Пронзительно скрипнули колесики кресла: Яна рывком подвинулась к ноутбуку. Пара щелчков мыши – и поперек экрана всплыла картинка с чужого компьютера.
Веб-камера снимает Полину в костюме из латекса. Она стоит на коленях среди черных шелковых простыней и пританцовывает под музыку, которой не слышно, – звук отключен. Как всегда, губы соблазнительно приоткрыты, глаза сощурены в этакой ленивой неге. Яна знала: Полина близорука. Просто ей трудно читать сообщения на экране, вот и щурится.
Так, чат, посмотрим…
Яна сморщила нос, пробегая чужую переписку: «О, детка, ты так горяча». – «Да, малыш, я скучала… Станцевать для тебя приватно?»
Все еще улыбаясь, Яна встала из-за стола и бодрым шагом направилась за кофе. Необходимо взбодриться, ей предстоит долгая смена.
Еще ночью зарядил нудный дождь. Под утро он, казалось, вымыл все краски из города. Тусклый октябрьский день лениво просачивался сквозь окно, его не хватало даже разогнать тени по углам тесной кухоньки.
Яна не стала включать свет: глаза воспалились после бессонной ночи, им требовался отдых. Перед ней стояла давно остывшая чашка с чаем. Казалось, прошли годы, а она все сидела здесь без движения, затаившись, словно в засаде.
Когда из коридора наконец послышался скрежет ключа в замочной скважине, Яна вздрогнула и длинно, с присвистом, вздохнула. Она была готова.
Владиз вошел на кухню быстрым шагом, не разуваясь и не снимая своей излюбленной кожаной куртки. Волосы струятся по плечам, в руке зажат брелок от Бэхи. Пижон…
– Доброе утро, – вежливо улыбнулась Яна.
– Ключи давай и уматывай, – Владиз поморщился. – Я тороплюсь.
Яна глотнула ледяной чай и невозмутимо кивнула.
– Я уйду. Но сначала ты меня выслушаешь. Гарантирую: это в твоих интересах. Пожалуйста.
Это сработало. Владиз зевнул и присел на стул со скучающей гримасой. Подумал секунду и пристроил свой драгоценный брелок на стол.
– Что там еще? У тебя две минуты.
Ну вот, у нее всего один шанс. Яна выдохнула и заговорила – как в ледяную воду вошла.
– Тебе на меня настучала Полина или кто-то еще по ее просьбе. Неважно, кто. Я знаю это, потому что только у нее был резон меня подставлять. Не удивлюсь даже, если вся студия подтвердит: я таскала на работу своего парня. Кому охота ссориться с главной звездой студии?
Владиз резко выпрямился и подхватил брелок со стола.
– Я твои бредни слушать не собираюсь. И так опаздываю.
