За плотными шторами скрывались окна с толстыми пуленепробиваемыми стеклами. Я совершенно уверен, что снаружи через эти стекла будет виден только смутный силуэт. Обычные меры предосторожности.
Достав один из мобильных телефонов, я быстро сделал с десяток фотоснимков обстановки. Потом, на досуге, в деталях рассмотрю интерьер. Может быть, замечу что-нибудь интересное, на что сейчас не обращаю внимания.
Пройдя бесшумно к двери, ведущей на половину покойного, я рывком открыл дверь. Никого, кто бы коварно подслушивал нас. Только полутемный коридор, с картинами по стенам. Лестница с перилами вела наверх, в личные покои, где, наверное, оплакивает свою горькую судьбу вдова сенатора. Ее оставим на потом. И вторую дочку оставим на завтра. На сегодня мне уже хватит общения с этим семейством.
Проходя мимо стола, я налил себе полную рюмку водки, залпом выпил и закусил большой ложкой икры. Пока никто не видит, можно побыть человеком. Подумав, все повторил и, отерев губы плотной матерчатой салфеткой, пошел за пропавшей парочкой. Долго они что-то кофеек варят.
За дверьми в подсобные помещения был широкий коридор, но уже без картин. Из него направо и налево вели несколько дверей и лестница наверх, в половину Натальи. Прямо напротив лестницы полутемная комната. Тоже какое-то подсобное помещение. Наверное, когда много гостей, здесь дожидается вызова прислуга. Из-за неприкрытой двери налево по коридору пробивался свет. Я, крадучись, пробрался вдоль стены и заглянул.
Парочка обнималась. Вернее, ее женская половина изображала отталкивания мужской. Но вяло так изображала. Наверное, нравилось.
– Все, пошли! – полушепотом велела Наталья. – Ну, дурак, что ли? Все, хватит! Ну?
Я стремительно бросился обратно в столовую. К их приходу я успел закурить и прикинулся скучающим простачком.
– Кофе в первый раз сбежал, пришлось по новой варить, – это мне поведал напарник, внесший поднос с кофейником и маленькими чашечками. Есть такие чашечки, ровно на один глоток. Для лилипутов.
Наталья была нисколько не смущена. Она села на прежнее хозяйское место и, подперев подбородок рукой, откровенно пристально посмотрела мне в глаза.
Я улыбнулся. Совсем немного так. Только для нее. Только для того, чтобы показать, что я понял, на чьей стороне ее симпатии в этот вечер.
– Наташа, теперь последний вопрос. На этой неделе изменения в работе фирмы будут?
– Я же не заместитель генерального директора. – Она вновь улыбнулась мне. Она скромная служащая. Она завтра придет к новому руководителю и будет выслушивать его указания. А может быть, выгонит его без выходного пособия.
– Наташа, не хотелось бы резких изменений, пока мы во всем не разобрались. Это можно устроить?
– Я думаю, да. Я попрошу об этом Сергея Никандровича. А вы завтра опять к нам на работу?
– Не знаю. Это как получится. Нам пора. Приятно было провести вечер. Хотя повод оставляет желать лучшего.
Хозяйка проводила нас до входной двери, где мы коротко обменялись телефонами и простились.
Отойдя по тротуару вдоль забора от будки охранников метров двадцать, практически к месту парковки нашего автомобиля, я нарушил молчание и спросил пребывающего в эйфории коллегу:
– Кстати, лягушатина по вкусу что напоминает?
– А я-то откуда знаю? – поразился он.
– Так ты ее целую тарелку сожрал. Один! Даже со мной не поделился.
Его перегнуло пополам и вырвало на газон. Потом еще раз.
– Саш, ты, бля, сволочь! – Он снова задергался, извергая содержимое желудка.
– Последние социологические опросы показывают, что именно так считает половина моих знакомых. Все, полегче стало? Мать его! Стой и не поворачивайся! Так и стой!
В особняк Сарибековых въезжал белый импортный автомобиль, за рулем которого сидел мужчина. Большего я рассмотреть не смог, так как подъехал он со стороны моей спины. Было около одиннадцати вечера, практически темно. Автомобилю сразу же, как только он подъехал, открыли автоматические ворота. Запоздалый гость? К Наталье? Или уже к вдове можно? Ждали, когда мы уйдем? Или ненавязчиво так получилось, что мы ушли, а он приехал?
– Кстати, тебе за руль, – сказал я, когда мы подошли к нашей «Тойоте».
– Ты же вроде бы не пил? Почему мне-то за руль? Куда едем, домой?
– Мне надо ноутбук забрать в ГУВД. Что ты можешь сказать по поводу услышанного?
– Ничего. Ничего конкретного. Кто это к ним приехал?
– Вернись и спроси. Мне этот мужик забыл представиться. Тебя испугался.
– Да ладно, подумаешь! С кем не бывает. А с чего ты решил, что это лягушачьи лапки?
– От жабы лапы не едят. Значит, лягушачьи. Ты в другой раз не ешь, если не знаешь, что это такое. Уставился на Наталью, словно год женщин не видел. Кстати, как она целуется?
– Да не дала целовать, вертелась. Мать его, а ты откуда знаешь? Подсматривал?
– Делать мне больше нечего, как подсматривать за вами. Так, догадался. Видок был у тебя, как у кота помойного в марте. Вскружила тебе голову эта Наталья Ралифовна. Поосторожнее будь.
Я один поднялся в свой временный кабинет, забрал вверенное имущество. Потом мы поехали домой. И домом нашим была гостиница.
Перед сном я спросил Главный сервер:
«Кто-нибудь пытался включить ноутбук?»
«Никто».
«Мне надо вывести на экран запись с камер наблюдения в доме Сарибековых. Около десяти вечера к ним приезжал мужчина на светлой иномарке».
«Минут через двадцать».
«Тогда утром. Пока все».
Все, спать, выходные закончились.
3
Проснулся я около семи. Первым делом закурил, подошел к компьютеру.
Ответ на запрошенную информацию несколько озадачил меня: система видеонаблюдения коттеджа сенатора Сарибекова не была подключена к внешним компьютерным сетям, значит, извне проникнуть в нее невозможно. Есть вариант – считать информацию со спутника. Он может вторгнуться в любую локальную сеть, если ему дать очень точные координаты. Но наш, с соответствующим оборудованием российский спутник, будет пролетать над Новосибирском только ближе к обеду. И не факт, что вновь заступившая смена охранников не сотрет к этому времени все записи предыдущей смены. Да и черт с ней, с этой машиной! Приезжал мужик, да и хрен с ним!
Дальше, ночью мне пришло сообщение. В раскодированном виде оно гласило:
«Клементьеву. По имеющимся сведениям, не позднее вторника руководство компании „BAe systems“ должно принять принципиальное решение о начале разработки, в инициативном порядке, нового типа лопастей для турбореактивных авиационных двигателей. Если данное решение будет отложено, то мы усматриваем в этом связь с убийством Сарибекова».
