– Думаю, что не составит большого труда.
– А про Погосяна можно побольше узнать?
– Про того, который из ФСБ? Они про своих, даже бывших, информации не дают.
– Еще что-нибудь есть интересное?
– Больше, в принципе, ничего существенного.
– Да, не густо. А почему тебя заинтересовал такой, в общем-то, заурядный факт, как её мимолетное увлечение какой-то совершенно безвестной женщиной? С твоим-то чутьем и клюнуть на такую ерунду?
– Не ерунда это, Саша, не ерунда. Она резко изменяет свою внешность. Она хочет быть более привлекательной как женщина. Для кого? Для Погосяна? Или для безродной тетки, которая и так будет бегать за ней, как котенок за клубком? И еще, мою собеседницу поразил вот какой факт: Инна на похоронах не проронила ни слезинки. У неё создалось впечатление, что смерть подруги была ей совершенно безразлична. Это смерть человека, с кем она под одной крышей прожила больше года! Когда гроб опустили в могилу, Инна бросила ком земли, демонстративно развернулась и ушла не оглядываясь. Все, с этого момента для нее подруга перестала существовать. Как-то не укладывается все вместе: с одной стороны – молодой симпатичный любовник, с другой – совсем не симпатичная и не молодая любовница.
– А «друг» мой Городилов Иван Степанович никак там не просвечивается?
– Никак.
– А эта женщина, она русская была?
– Внешне русская. Подумай над этим. Может, в чем-то и пригодится. Саша, чем мог, я тебе помог. Остальное решай сам. Тебе совсем там тяжко?
– Пока держусь. В этом дивном городе куча народу считает меня слепым и тупым. Так что у меня альтернатива невелика: или я найду убийцу, или я и вправду уеду отсюда дурак дураком. Что шеф говорит по поводу того, что это убийство пока вроде бы не по нашей теме?
– Вот когда поймешь, что это точно не наша тема, тогда он тебя и отзовет. Ты все понял? До встречи!
Вот так, просто и незамысловато, заместитель начальника моего отдела дал понять, что если я из личных амбиций хочу раскрыть убийство сенатора, то мне стоит постоянно намекать в центр, что мотивы убийства все еще непонятны, что возможен след иностранных спецслужб. Ладно, за понимание спасибо!
Я переключил компьютер на канал засекреченной связи с Главным сервером.
«Что по телефону, который я дал?»
«Ничего. Пустышка. Из тридцати восьми номеров в памяти самого телефона и на внешней памяти только ее служебные контакты: прачечные, магазины, телефоны коммунальных служб. Еще телефон Инны».
«Часто они общались?»
«Через день да каждый день. В последний раз во вторник в восемь вечера. Разговаривали две минуты. Звонок входящий».
Вторник, восемь вечера. Фаина еще на работе. В восемь вечера еще не поздно, самое время узнать, как там дела с выселением вдовы. Как сестрица поживает. Кто в гости приходил.
Я посмотрел на часы, отключил ноутбук и пошел в ГУВД.
На улице было по-весеннему тепло и солнечно. Скакали, весело чирикая, воробьи по обочине дороги, ветер шевелил вмиг появившуюся ярко-зеленую листву на деревьях. Высохли лужи, и проезжающие мимо автомобили уже не поднимали за собой шлейф водяной пыли и грязи. Я подумал, что неплохо бы прикупить солнцезащитные очки и вообще в гардероб ввести легкие летние вещи. С другой стороны, кто сказал, что мы тут надолго?
Щукин в одиночестве курил в своем кабинете, поставив памятную пепельницу перед собой.
– Как дела? – поприветствовал я его.
– Как сажа бела. Выздоровел? Или тоже бухал весь день? – как-то безразлично спросил он.
– Тоже – в смысле кто-то ещё?
– От напарника твоего за версту несет, и глаза красные, как у кролика.
– Дурной запах изо рта вызван отсутствием воды в гостинице. А глаза красные от недосыпания. Мы вкалываем, как папа Карло, не покладая рук.
– Найди того, кто в милиции проработал меньше пятерки, ему и вешай лапшу на уши про недосыпание. У тебя нет чувства, что близится что-то нехорошее? Кстати, в десять часов совещание у генерала. Не знаю, как тебя, но меня на нем линчуют за эти нераскрытые убийства.
– Меня линчевать – руки коротки. Кстати, ты второй человек, который мне сегодня говорит о недобром предчувствии. Магнитной бури сегодня никакой нет?
– Есть отменное видео. Не желаешь посмотреть перед поркой? Может, что интересное увидишь.
– Валяй. Надеюсь, не порнуха?
– А что ты имеешь против добротного немецкого порно?
– Я? Мне еще недельку позаниматься этим делом, и можно смело бросать к чертям собачьим эту работу и уезжать в Германию. Я буду там очень востребованным специалистом по части сценариев к фильмам категории «только для взрослых». Я им такие сюжетные линии придумаю, что бюргеры слюной захлебнутся. А то у них все как-то примитивно: пришел водопроводчик, хозяйка ему пару слов скажет, и все, понеслось. Так о чем фильм?
– Про водопроводчиков тут точно ничего нет. Кстати, не знаешь, о чем хозяйки спрашивают в таких фильмах?
– Есть ли справка от врача-венеролога. У них все сантехники с такими справками ходят. Работа у них такая, сложная, связанная с оказанием услуг населению. Там начало всегда такое: она спрашивает, есть ли, мол, справка. Он: «Я, я! Справка зер гут!» Она: «Дас ис фантастиш!», скидывает халат и ведет его в спальню. Если справки нет, то выгоняет. Давай кино.
Он молча щелкнул пультом. На экране телевизора появились подъезд и входящая в него женщина. Освещение было плохое, но я узнал и ее, и подъезд. С того места, где стоял автомобиль наружного наблюдения и велась скрытая съемка, ракурс был выбран очень умело: просматривался не только вход в подъезд, но и приличный участок дороги вдоль дома. Камера плавно переместилась вверх, и на третьем этаже появился вначале слабый свет, потом на кухне загорелось окно. Фаина пришла домой. Внизу экрана время показывало без пяти девять вечера. У нее еще есть время переодеться. Потом, что она будет делать потом? Готовить ужин или на работе, перед уходом, поела? Что вообще она делает вечерами в квартире, где практически нет книг, столь любимого ей компьютера с выходом в Интернет? Или у нее, как у меня, ноутбук? И этот ноутбук убийца заберет с собой? Ведь в квартире мы его не нашли.
– Крутани назад. Что у нее в руках? Увеличить можно?
– Пакет у нее простой в руках. Она с ним с работы вышла. Наверное, что-нибудь к столу прихватила. А ты что подумал?
– Ничего я не подумал. Стоп! Это кто?
Кадры замелькали в режиме ускоренного просмотра.
– Эти лица все установлены и проверены. Пока ты «болел», мы тут делом занимались. Вот он! Или, наверное, он.
Мимо дома легкой уверенной походкой шел парень или мужчина, по одежде понять было невозможно. На голову незнакомец накинул капюшон, умышленно или нет, но скрывающий его лицо от видеокамеры. Капюшон, даже если учесть, что дождя в это время не было, вполне уместен – кусты около дома периодически склонялись от порывов сильного ветра.
