«Я не ошибаюсь, Киселев и себя вставил? Или это подлинные его фотографии, куда он добавил Наталью?»
«Это обычная порнографическая чушь, которой полно в Интернете. Некоторые снимки профессиональные, некоторые любительские, но очень хорошего качества. Киселев вначале создал свою собственную трехмерную модель и попрактиковался с ней на монтаже. Есть серия фотографий, где он с другими девушками. Потом взялся за Наталью. Получалось у него, сам видишь, исключительно качественно. Это натуральное творчество, своего рода искусство. Если ты думаешь, что он просто обработал фотографии в графическом редакторе, то ошибаешься. Для каждой фотографии создана своя небольшая программа, и подмену рассмотреть практически невозможно. Только при цифровом разборе становится понятно, что чем заменили. Смею тебя заверить, что если эти фотографии перевести в аналоговый вариант, например отпечатать, то никто подмены не заметит».
«Сколько у него ушло на это времени?»
«Здесь только ее триста две фотографии. На каждую, с готовой программы-образца, минимум два часа. Саму программу он мог создавать не один год. Но то, что здесь есть, если плотно работать по три часа в день, займет пару лет. Практически еще больше. Что-то не получится. Что-то не понравится, в чем-то захочется изменить детали интерьера, одежду, украшения. Это очень большой и самоотверженный труд. Это его истинная жизнь».
«Меня интересуют ее руки и левая грудь. Увеличь для начала руки».
Мизинцы на руках были её, то есть очень короткие. Естественно, он делал компьютерную копию с фотографий, и пальцы оставил, как у оригинала. А как же тогда плакат не стене у него дома? Что думает по этому поводу Главный сервер?
«Часом, ты не про это толкуешь?»
На фотографии на фоне моря стоял мажорного вида блондин, обнимающий за плечи девушку латиноамериканской внешности. На следующей фотографии эту латиноамериканку обнимал сам Киселев. На третьей Киселев обнимал уже Наталью. И наконец, мужчина был удален, и Наталья осталась одна на фоне моря, пальм и яхты под парусом – в точности как на плакате на стене.
«Как видишь, у этой фотографии есть несколько вариантов. В каждом из них к девушке он просто пририсовал голову Натальи, оставив исходное тело. Даже купальник не стал менять. Поэтому на этой фотографии мизинцы обычные, а грудь гораздо больше. На остальных фотографиях, которые не примитивный фотомонтаж, а вставка компьютерной трехмерной модели, пропорции Натальи соблюдены достаточно точно. Вернее, он один раз создал ее компьютерную модель, максимально подобную оригиналу, и потом вставлял ее, куда хотел. Себя он тоже модернизировать не стал, а мог бы такие мышцы смоделировать!»
«А много работы надо на то, чтобы у нее, к примеру, увеличить грудь?»
«Придется менять всю модель. Или создавать две модели с разной грудью. Он решил ограничиться одной с исходными параметрами. Пойми, такого рода модель – это не фотография, не рисунок, это набор цифр. Объяснить?»
«Не надо. Теперь все изображения ее левой груди».
Никаких родинок или родимых пятен на левой груди не было. На правой, впрочем, тоже.
Итак, в «дневниках» конкретно указано небольшое родимое пятнышко на скрытом от посторонних глаз месте. Это придает тексту правдивость. Стоит провести освидетельствование Натальи и убедиться, что такое пятно у нее есть, как события в «дневниках» предстают совершенно с другого ракурса. Становится понятно, что он как минимум видел ее обнаженную по пояс. Дальше, по простой логической цепочке, следуют их интимные отношения, преграда в лице сенатора и радикальное решение проблемы стрельбой в прошлую пятницу. Одно увязывается за другое, клубок раскручивается последовательно и достоверно. А если еще и знать, что между сенатором и его дочерью действительно были интимные отношения, совершенно не важно когда, много лет назад или до самого последнего времени, то дневники приобретают силу и правдивость документального повествования. Из них становится понятен мотив убийства, совершенного доведенным до отчаяния влюбленным программистом. Мотив жизненный, логически обоснованный и понятный.
Это если не знать, что его «дневники» – это подделка. А я, волей случая, знаю! И делаю свои выводы: тот, кто написал за Киселева «дневники», видел грудь Натальи. Сам же Киселев не видел. Поэтому созданная им компьютерная модель повторяет своеобразные мизинцы Натальи, но без особых примет на груди. Осталось разобраться, есть у ли нее родимое пятно и насколько оно соответствует описанию.
А еще автор «дневников» был прекрасно осведомлен о прошлых интимных отношениях отца и дочери и смело перенес их в нынешнее время. Опять-таки, если верить Наталье, между ней и отцом все было кончено давным-давно. В конце концов, сколько же всего человек знало о них? Что-то с каждым днем все больше и больше.
Киселев как-то подозрительно вовремя умер. Случайно успел умереть до того, как его самого убили бы? Странное совпадение. Все эти дневники и картинки хороши для покойника. Живой он бы дал всему свое объяснение. А главное, вся конструкция с его «дневниками» могла бы рухнуть. Достаточно живому Киселеву написать простое сочинение листа на три, как литературоведческая экспертиза с большой долей вероятности даст заключение, что автор текста «дневников» и Киселев – это разные лица.
Я позвонил Сергею. Абонент был вне зоны доступа.
Не успел я закрыть телефон, как позвонила Наталья. Времени уже три часа, и она собралась приехать пообедать. Назад, на работу, понятно, не поедет.
– Наташа, я у вас в библиотеке. Что делаю? От начальства скрываюсь. Шучу, шучу. Работаю за компьютером. Вчера видела, с собой привез? Вот за ним и работаю. Конечно, дождусь тебя. Приезжай, а то и правда есть уже охота. Моришь меня голодом со своей работой.
Прикинув, что до ее приезда времени осталось совсем немного, я ввел еще вопрос. Задал его просто так, можно сказать, автоматически:
«Что-нибудь еще необычное есть?»
«Есть одна комбинированная фотография. Киселев и Наталья на ней – цифровые модели, а вот третьей девушке он в графическом редакторе приделал голову. Обычно он менял только себя или ее, никого третьего не модифицировал. Показать?»
На этой фотографии Киселев, с сигаретой в зубах, в одних плавках, закинув ногу на ногу, сидел в кожаном кресле. За талии он обнимал двух стоящих по бокам обнаженных девушек. Одна, естественно, Наталья. Вторая… Инна.
За дверью у строителей что-то грохнуло. Взбешенный мужчина произнес эмоциональный монолог об умственных способностях коллеги. Мне показалось, что он говорит про меня.
Хорош гусь, ничего не скажешь! И как это Инна выпала у меня из головы? И про родинку она не могла не знать. И про отношения сестры и отца как-то мне конкретно намекала, а Наталье так и вовсе открытым текстом сказала. Теперь, оказывается, она знала Киселева. Или Киселев знал, кто она такая.
На мониторе появился значок пришедшего сообщения. Я расшифровал:
«Клементьеву. Смерть Калинина Игоря Юрьевича наступила от передозировки кокаина в смеси с ЛТСА. При осмотре трупа обнаружены ссадины на кистях и запястьях обеих рук. Больше повреждений на теле не обнаружено. По факту смерти Калинина И.Ю. принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием события преступления».
