– Инна, это ради него ты поменяла облик?
– Не только. Мне надоело быть замухрышкой. Бог не дал подобающей внешности, пришлось на деньги отца внести свои коррективы. Как я сейчас? – Она с улыбкой с боков приподняла груди, выпрямила спину, чтобы я мог убедиться в контрасте объема грудей и тонкой талии.
– Очень и даже очень! Гораздо лучше, чем в юности. Был бы не женат, ей-богу, приударил бы!
– Спрашивается, кто не дает? – Она засмеялась, и было не понять, всерьез это сказано или в шутку.
За окном наступала необходимая мне темнота.
– Кстати, Инна, а чего это мне Наталья не звонит весь день? Или теперь мы станем через посредников общаться?
– Позвони сам, – она мило улыбнулась, – и спроси. Хотя зачем? Тебе ведь в понедельник уезжать? Убийство раскрыто, пора домой?
– Странно как-то Городилов вам все рассказывает, кусками. Это он считает, что раскрыл убийство, а я – нет. Если кому-то удалось сочинить бредни от лица Киселева и перекопировать отпечаток пальца на винтовку, которую он в руках не держал, то это еще ничего не значит.
– Разве можно скопировать отпечаток пальца?
– Если хорошо постараться, то можно. Можно и на компьютер ему загрузить «дневники», сочиненные по мотивам повестей и рассказов Ирины де Сад. Скоро, очень скоро это тайное станет явным. И вот тогда, – я внезапно посмотрел на нее, – тогда придется отвечать и за Ралифа Худатовича, и за Фаину Далайхановну.
– Я согласна. Все виновные в убийстве отца должны быть установлены и наказаны. Только кто поверит в то, что можно перекопировать отпечаток пальца?
– А кто поверит в то, что человек, который с десяти шагов не мог из винтовки попасть в пустую бутылку, вдруг так точно определил сектор обстрела и столь метко поразил цель с расстояния, которое в разы больше, чем десяток метров? В нем проснулся скрытый дар?
– Он мертв, и что в нем проснулось, уже никогда не узнать. К сожалению, ничего у тебя не получится, Саша. Факты, которые сейчас у следствия, не на твоей стороне. И потом, ты сам понимаешь, что раскрытие убийства всем просто очень выгодно. От тебя отмахнутся, как от назойливой мухи. Стоит ли пробовать пробить лбом стену? Зачем?
– И это говоришь мне ты, его родная дочь? Бросить все на полдороге? Нет, это не в моем стиле. Я привык завершать начатое.
– Езжай домой, Саша. Ты сделал все, что мог, и наша семья оценит это.
Все! Предложение денег прозвучало, пора идти.
– Я останусь, Инна, и доведу дело до конца.
– Как знаешь!
Мне показалось, что она закончит свою фразу словами: «Я тебя предупредила!», но если Инна и хотела так сказать, то промолчала.
Мы молча прошли в прихожую, я надел куртку, обулся. Инна открыла замки, но вместо того, чтобы раскрыть дверь, прильнула ко мне, и мы стали страстно и самозабвенно целоваться, словно давние любовники после недолгой разлуки. Все происходило так, будто бы мы заранее договорились: «Целоваться станем около двери». Ну, естественно, где еще дать волю чувствам в пятикомнатной квартире? Особенно когда вы в ней вдвоем? Только в прихожей!
Она немного отстранила меня и, глядя в глаза, серьёзно сказала:
– Ты выбрал не ту из сестер, Саша.
– У меня был выбор?
– Выбор есть всегда. Иди!
Я пешком, не спеша спустился по лестнице на первый этаж, незамеченный прошел мимо консьержки и вышел во двор. Дверь, как и обещал резидент, была не заперта. На улице ночь.
Прислонившись спиной к стене, я достал мобильный телефон, комбинацией кнопок взвел антилазер на полную мощность. Индикатор показал, что при таком выбросе энергии я смогу послать только два импульса, после чего батарея разрядится.
Не будучи человеком набожным, я перекрестился:
– Ну, Господи, благослови!
В тени дома Инны я перешел большую часть пустыря и вышел на свет, когда до забора оставалось метров десять.
Человек в куртке с накинутым капюшоном стоял именно там, где я предполагал. Он выжидающе смотрел вперед, на ярко освещенный подъезд, готовый двинуться вдоль забора параллельно мне. Правая рука его была немного засунута за отворот куртки и наверняка сжимала рукоятку пистолета. Он не ждал меня с этой стороны и потому не обратил внимания на приближающийся сбоку силуэт.
Тонкий луч наведения лазера уперся в темнеющую фигуру.
– «Арес», ты не меня ждешь?! – громко позвал я.
Он рванул руку с пистолетом наружу.
Как только мужчина повернулся ко мне лицом, я надавил кнопку импульса. С расстояния в пять-шесть метров луч лазера выжег ему сетчатку глаз. Импульс продолжительностью в полсекунды навсегда сделал его слепым. Последнее, что «Арес» видел в своей жизни, была яркая точка, мгновенно превратившаяся в ослепительный шар, который ударил его в лицо, и свет навсегда сменился тьмой.
От дикой боли в глазах и шока от внезапной потери зрения человек выронил пистолет, схватился за лицо руками и, опустившись на колени, истошно, душераздирающе завопил.
Где-то сзади завизжал покрышками автомобиль, что-то ухнуло, бахнуло, и по дороге мимо меня, ревя мотором, пронесся джип. На полном ходу он снес стоящего на коленях мужчину, и тело его отбросило к забору. Удар бампером пришелся незнакомцу прямо в лицо, и я не сразу сообразил, что отдельно летящий предмет, с треском врезавшийся в прутья решетки забора в паре метров от меня, – это оторванная голова, с которой во все стороны летели капли крови.
Я машинально смахнул с лица налетевшие брызги, но в итоге только размазал кровь.
Справа, куда умчался автомобиль-убийца, хлестко ударили пистолетные выстрелы.
И в темноте, которая, показалось мне, поглотила все вокруг, наступила абсолютная тишина.
В этой тишине, в свете прожектора около будки охранников, вырисовываясь из темноты, появился человек с вскинутой к плечу рукой, в которой он сжимал пистолет. Я мог рассмотреть только его силуэт, но и этого оказалось достаточно. Сергей.
Внезапно улица наполнилась шумами вечернего города, криками около КПП.
Напарник подбежал ко мне с другой стороны забора, посмотрел на труп.
– Мать его! – воскликнул он. – А где голова-то? Геннадьевич, ты в порядке? А чего все лицо в крови? Не ранен?
– Серега, это его, «Ареса» кровь. Откуда появился автомобиль? Почему его на подъезде не задержали?
– Автомобиль этот рядом со мной на стоянке весь вечер простоял…
– Все, потом расскажешь. Уходим! – Я быстрым шагом пошел в сторону будки охранников на въезде, а Сергей – в сторону стоянки.
Парни в черной униформе суетливо сновали около КПП. Один из них по мобильному телефону объяснял дежурному, то ли своему, из охранной фирмы, то ли милицейскому:
