А потом нас ждал сеанс кормления Ульта. В ход шли и уловки, и уговоры, и угрозы, и сказки. В итоге мы с Асарилом, как ответственные за нашу ставшую общей (проблемой) живность, таки впихнули в дракона половину обеда. И всё это под крайне неодобрительный взгляд эльфа-врачевателя, который и в прошлый раз лечил Ультика. Да, совсем мы не бережем дракона, не вылезает он у нас из болячек.
— Подставляешь ты меня, — шепнула я Ульту. — Вот что эти ушастые станут обо мне думать? Избранная духами, а об одном-единственном драконе позаботиться не в состоянии! Так что ешь давай, не выставляй меня неудачницей.
Не знаю, проникся ли ящер, но еще немного поел. Потом меня позвали играть в солдатиков, но я отказалась, так и оставшись на лужайке с Ультом. Желания играть во что-то не было. Как там Луаронас? Я чувствовала себя нормально, можно даже сказать — обычно. Да только сдается мне, это не потому, что жизнь моего темного друга резко наладилась, а из-за того, что чудодейственные препараты эльфов или заблокировали-таки нашу связь, или, надеюсь, увеличили мои возможности. В любом случае я не собиралась требовать у эльфов отчета. Через четыре с небольшим дня мы должны быть в Сармандагаре, и, что бы я там ни говорила, меня пугал город-скала. Огромная мышеловка, которая захлопнется, стоит мне в нее зайти…
— Дочь степей предпочитает проводить время в компании дракона? — Финриар мягко и бесшумно, по-кошачьи, ступал по ковру из травы. В первых вечерних сумерках в одежде цвета увядшей листвы эльф был совершенно неприметным, сливаясь с окружающей природой.
— Им там и без меня хорошо, — вздохнула я. — А мне везде плохо. Так зачем портить остальным вечер?
— Не стоит так беспокоиться, темные эльфы не причинят тебе вреда, — светлый присел рядом со мной на траву, а Ульт сразу поднял голову, наблюдая и присматриваясь к новому гостю.
— Они причиняют вред Луаронасу, и это пугает и волнует меня намного больше, чем собственная участь. Продержится ли он до нашего прихода?
Эту мысль я боялась озвучивать и вряд ли стала бы говорить своим спутникам, но с Финриаром хотелось поделиться. Хотелось высказаться, немного выплеснуть тяготившие меня эмоции и страхи.
— Нет, темные братья ждут избранную ветрами. И чтобы ты пришла, юный эльф должен жить. Связь побратимов тянет тебя в Сармандагар лучше любой веревки, и если она разорвется, ты непременно это ощутишь. И дракон почувствует: наездник и крылья — всегда одно целое.
— Значит, — я посмотрела на Ульта, — он страдает примерно так же, как и я?
— Не совсем. Эмоции и чувства драконов и разумных существ различаются, но ему, безусловно, больно и тоскливо.
Я погладила устроившуюся около моих ног чешуйчатую голову. Бедолага Ульт, ему тоже приходится несладко.
— Ну что ж, Гхыш, ты поправляешься, дракон также выглядит неплохо — думаю, у меня больше нет причин задерживаться. Пора готовиться к нашему путешествию, — Финриар одним плавным движением поднялся на ноги.
— А могу я спросить еще кое о чем?
— Спрашивай, если у меня найдется ответ, конечно.
— Принц Асарил… Вы ведь уже заметили, что с ним не всё в порядке? — Эльф медленно кивнул, ожидая продолжения. — Его душа заключена в мире духов, мы часто виделись в моих снах до того, как я пришла в столицу и встретилась с ним в реальности. А потом как отрезало. Мы не очень хорошо расстались — может быть, дело в этом? Но мне нужно увидеть его еще раз: возможно, он сможет вспомнить что-то и помочь нам, а мы, в свою очередь, ему…
Эльф молчал долго, внимательно глядя на меня.
— Нет, — все-таки ответил Финриар. — Дело не в вашем расставании,
— А в чем?
— Я не стану отвечать. Сейчас всё нужно оставить на своих местах, пока ты слишком слаба. И я не про текущее состояние тела и смятение в душе. Если всё так, как я полагаю, то для встречи с Асарилом ты должна стать сильнее.
— Как мне это сделать? Я хочу стать сильнее, и чем раньше — тем лучше.
Я поднялась, встав напротив эльфа. Как бы хотелось прийти в Сармандагар и чувствовать себя если не хозяйкой положения, то хотя бы не пойманной в силки птицей.
— Ты слишком торопишь события. Наберись терпения. К тому же ждать осталось недолго: скоро Ночь падающих звезд, когда свет равен тьме и рассвет с закатом отражают друг друга. В это время духи особенно активны и часто являют нам скрытое. Просто подожди.
— Вам легко говорить «подожди»! А ведь на кону жизнь моего друга! Судьба принца и его страны! Сколько можно ждать?
Я действительно не понимала. Если у эльфа есть ответ, хотя бы предположение, почему бы его не озвучить?
— На кону намного больше, чем ты себе можешь представить. И именно поэтому не стоит спешить. Спокойной ночи, Гхыш.
Финриар развернулся и ушел, а я так и осталась стоять посреди небольшой лужайки. Вот что он хотел этим сказать? Что всё плохо, а дальше будет только хуже? Лучше бы соврал, что совсем не знает, а то думай теперь.
— Наверное, вредность — общая черта всех эльфов, независимо от того, светлые они или темные, — пожаловалась я дракону.
Уверена, дремавший Ультик со мной согласился.
Оставшийся вечер прошел тихо и мирно. Мы с Ультом так и просидели на лужайке перед гостевым домом, пока не принесли ужин.
Дракон с видимой неохотой поел что-то из своей миски, а я только вздохнула, глядя на отсутствие у него аппетита, но заставлять не стала. Ему и так плохо, надо с ним поласковее.
А после ужина ко мне подошел Тинарис.
— Ты как? — поинтересовался маг.
— Уже нормально, практически хорошо.
И это было правдой.
— Вчера ты тоже так говорила, — прищурился Тин, — а потом упала замертво.
— Финриар сказал, что маги меня поймали, — поправила я.
— Поймали, а толку? Я сначала действительно подумал, что это конец, а Варлан, вместо того, чтобы активно соображать, как исправить содеянное, принялся причитать и рвать на себе волосы.
— И как же вы, такие паникующие, меня спасли? — я невольно улыбнулась, представив картину.
— Полей не растерялся. Именно он погрузил тебя в повозку и сказал гнать во весь опор к эльфам, раз сами ничего придумать не можем.
— А я уж думала, что это ты снова меня спас.
Вот теперь я еще должна этому напыщенному капитану охраны.
— Извини, но нет. Я действительно был не в состоянии нормально соображать, видя, как ты практически не дышишь. Не делай так больше, договорились?
— Поверь, мне самой не понравилось, так что не буду, — пообещала я.
Повторять подобный эксперимент мне самой не хотелось.
— Значит, я могу спокойно оставить тебя спать одну в комнате и надеяться, что ты не наделаешь глупостей и утром мы встретим тебя живой и здоровой?
