Полностью опустошенная, я отпустила обмякшего и переставшего кричать друга. Было настолько плохо, что казалось, будто клеймили меня. И, честно говоря, я бы не задумываясь поменялась с Луаронасом местами, приняв его участь. Да только выжигали клеймо на его спине, навсегда отлучая от Темного дома с гнилым серым нутром. Завершающим аккордом палач грубо схватил эльфа за волосы и срезал их почти у корней. Рыжие, так и не выцветшие лохмы полетели в жаровню, сгорев с характерным запахом.
Всё, Луаронаса для темных эльфов больше нет, и публика, для которой он перестал быть интересен, потянулась серыми тенями на выход. Представление окончено.
— Идем, — шепнул мне по-прежнему стоявшей на коленях Финриар.
Я кивнула, но подниматься не спешила. Казалось, этот страшный ритуал вытянул из меня всё: силы, эмоции, душу — и унес их под своды базальтового зала вслед за криком Луаронаса. Эльф светлый, невероятно мудрый и понимающий, протянул мне руку, а затем поставил на ноги, еще и приобняв для надежности. Осторожно-осторожно, как новорожденного младенца, коим сейчас Рон и являлся для мира, потеряв свое пристанище и имя, Тинарис поднял его на руки.
Темные провожатые, приставленные к нам в самом начале, отконвоировали нашу компанию в отведенные комнаты. Уже перед дверью я сделала шаг от продолжавшего поддерживать меня Финриара и шепнула пару слов одному из темных. Тот не отреагировал, глядя сквозь меня. Посмотрим, так ли они глухи и бесстрастны, как кажутся на первый взгляд: ведь пусть Луаронаса мы у них отбили, но внизу, в темных подвалах, находятся мои братья и сестры, оставить которых я не могу.
Ведь именно за ними меня направили сюда духи.
11. Танец со звездами
Оставив Луаронаса на попечение Финриара и его светлых эльфов, принявшихся оказывать темном первую помощь, я вышла на балкон. Не могла находиться в каменном мешке: задыхалась от витающей здесь злобы. Казалось, что гора изначально была светлой, но эмоции ее обитателей закоптили камень, пропитав его тьмой и жестокостью. Но главное (и в этом мне тоже пришлось себе признаться) — я не могла смотреть на друга, на его спину и в его глаза. Я знала, что поступила правильно, знала, но…
И Ульт остался на первом ярусе вместе с лошадьми — надеюсь, у него там всё нормально.
На балконе я оперлась о широкие каменные перила. Наконец голова начала проясняться. Казалось, что вместе с воздухом меня наполняет и аура этого ужасного места, заставляя ненавидеть всех и вся, лишая способности мыслить здраво. А мне было о чем подумать. Мои орки сейчас в подвалах Сармандагара, и во что бы то ни стало их необходимо вытащить оттуда. Любой ценой.
— Ты в порядке?
Я даже не заметила, как вышел Тинарис.
— Тин, я не в порядке, поэтому прошу: уйди и дверь за собой закрой.
— Здесь нет двери, — удивленно оглядевшись, ответил маг.
— Тогда просто уйди и не мешай. Хочу побыть одна. Пожалуйста.
Тинарис постоял еще несколько секунд и ушел. Наверное, обиделся. Даже точно обиделся: он заботится обо мне всю дорогу, а я даже нормально ответить не могу. Так нельзя. Что там говорил Финриар? Я должна стать сильнее, а сила ведь не только в умении владеть дубиной и обращаться к духам за помощью — нужно еще и уметь владеть собой.
Ночь спускалась на горы, вытесняя последний свет. Здесь, на высоте, звезды казались ближе и ярче: еще немного — и можно дотронуться рукой.
Я протянула ладонь, и несколько звезд будто загорелись сильнее, как точки света, разгоняющие тьму, такие маленькие, но способные бороться с ночью на равных. Мне бы стать к ним еще ближе… Почувствовать, каково это — уметь светить даже в самую темную ночь.
Я залезла на парапет и вытянула руки, поочередно дотрагиваясь до каждой звезды — зажигая их, как крохотные огоньки, делавшиеся ярче. И от каждого прикосновения рождался звук, похожий на колокольчик, высокий и чистый звук. И в этой мелодии мне совершенно не нужны ноты, только импровизация. Забыв о высоте в десятки, а может, сотни метров, я легко шагала по каменному парапету, как небесный звонарь, держащий нити кончиками пальцев, и звездная музыка ласкала и убаюкивала, наполняла силой — светлой, яркой и искренней, похожей на серебряные искры бенгальских огней; никаких фальшивых нот, лжи, предательств, жестокости. Только свет и звук. Не помня себя, я закружилась в такт небесной песне, как вдруг всё закончилось резко и грубо.
Так смачно я давно не падала: рука, нога, голова… даже не знаю, что я не отбила при падении. Вот только что я слышала звон колокольчиков — а теперь в ушах звенит совсем по другому поводу.
Передо мной лежал такой же ушибленный Тинарис.
— Ты что творишь? — простонала я, садясь и растирая многочисленные будущие синяки.
— Ты бы себя видела! Я тут чуть не умер, пока ты ходила по перилам. Но когда ты начала кружиться!.. Что за игры? Думай, что творишь!
— Зачем ты на меня набросился? Я же просила тебя уйти!
— Да тебя одну и на минуту оставить нельзя!
— Ничего бы со мной не случилось! Это обычный шаманский танец!
— А пол тебе чем не угодил? Слишком безопасно?
— Когда ты стал таким занудой?
— Я прошу вас быть потише, — выглянул на шум Финриар. — Юный эльф сейчас в лечебном сне, который не следует прерывать.
— Как Луаронас? — я поднялась и заглянула в тускло освещенную комнату.
— Раны затянутся, волосы отрастут, физически ничего непоправимого не произошло, — светлый вздохнул. — Но он сопротивляется лечению, поэтому нам и пришлось погрузить его в сон. Удивительно, откуда в таком израненном теле столько сил, тем более после всего пережитого?
Я смотрела на особенно бледное в синем свете лицо друга. Он очень сильный и, если захочет, добьется многого — только вот захочет ли?
Жаль, Ульта нет. Может быть, верный дракон смог бы как-то повлиять на своего наездника и хозяина…
Дверь открылась без стука: к нам молча зашел темный эльф, положил поднос с бумагой и вышел. Я взглянула на своих спутников.
— Это для тебя, — Полей кивнул на запечатанную воском записку.
— Я не умею читать. Прочтите, пожалуйста. У меня нет никаких секретов, тем более с этими, — я поморщилась, вспоминая «этих».
— Приглашают на ужин, — Полей, судя по удивлению на лице и заминке, два раза перечитал, прежде чем ответил. — Но только тебя.
— Не ходи, — Тин взял записку, еще раз пробежав глазами. — Или давай я схожу с тобой, кого-нибудь из эльфов возьми — в конце концов, они твои официальные представители.
— Нет, — я покачала головой. — Мне есть о чем поговорить с темными. И не думаю, что они навредят мне. Хотели бы — давно бы схватили, зачем такие сложности?
— Тинарис прав. Я пойду с тобой, и это не будет смотреться странно, — Финриар тоже взял в руки записку.
