Зум совершенно по-человечески вздохнул, облизнулся и отошел, исподтишка бросая на меня голодные взгляды. Ничего, пусть развивает силу воли или идет охотиться. Зверь он или не зверь, хоть и нечисть!
Луаронас, кажется, есть так и не начал, но сейчас мне было откровенно не до него, так что профилактико-воспитательное внушение временно отложилось, но зарубку себе сделала. Теперь надо кормить темного эльфа. Интересно, а принц знает какие-нибудь сказки про темных? Уверена, в человеческом эпосе найдутся сказания о том, как доблестные рыцари сражались с народом Сармандагара. Хе-хе. Ну-ка, где у нас Асарил?
К моему глубочайшему сожалению, затея с Асарилом с самого начала была обречена на провал. Я как-то упустила из виду, что принц, сам того не подозревая, оставил о себе не лучшие воспоминания у Луаронаса, а поскольку эльф ни с кем не разговаривал, то о ситуации с наследником и со всей нашей миссией находился в счастливом неведении. Асарил для темного являлся человеком, уничтожающим источники, и ни о каких сказках речи не шло. Уж не знаю, что именно Луаронас сказал принцу, но тот обиделся и ушел, заявив, что с этим вредным эльфом дружить не будет.
— Обидел ребенка почем зря, — укорила темного я.
Луаронас не удержался и хмыкнул, показывая, что он думает о таком «ребенке».
— Ну что ж, история длинная, но времени у нас много, так что слушай и не смей перебивать, — пригрозила я.
А дальше рассказала, как пришла к магам, как добилась встречи с архимагом Дариалом, что грозный архимаг на деле оказался маленьким, лысеньким и плюгавеньким. А также о принце, о знакомстве с ним, о пророчестве (правда, пересказала его своими словами, ни к чему рождать лишние подозрения и мысли в ушастой голове). О том, как ввязалась в очередную авантюру (иначе наш поход не назовешь), как нас нашел Ульт и мы поспешили в Сармандагар, по дороге заскочив в Светлый лес.
— А дальше ты и сам всё знаешь. Так что теперь мы большой и дружной компанией идем к гномам. Ты когда-нибудь бывал у гномов?
— Бывал.
Я чуть не вздрогнула: совершенно не ожидала, что Луаронас ответит. А ведь он и правда неплохо осведомлен о традициях подгорного народа.
— И как? Понравилось? Интересно?
Вот бы хоть немного его разговорить!
— Гномы не станут помогать людям, они не вмешиваются в жизнь на поверхности. Так что зря время теряете.
— Попытка не пытка, — отмахнулась я.
Сейчас гораздо важнее, что эльф заговорил, и мне, признаюсь, совершенно всё равно, что именно он говорит: да пусть даже апокалипсис пророчит, лишь бы не молчал.
— А что ты там делал?
— Мы с отцом и братом… — темный запнулся и умолк.
Теперь у него нет отца и брата, вот что я за бестолочь! Ну конечно, он не один к гномам ездил, стоило догадаться!
Больше я не смогла вытянуть из Рона ни слова: он снова ушел в себя и ни на что не реагировал, бездумно глядя перед собой. Мы переглянулись с Ультом, на котором он ехал, и дракон аккуратно боднул меня лбом в плечо: не отчаивайся, мол, всё наладится. А может, мне хотелось именно так истолковать жест Ультика. В любом случае сам дракон выглядел не в пример лучше. Больше никакого потухшего взгляда и отсутствия аппетита, чего не скажешь об эльфе. Прямо традиция у нас такая: обязательно в команде должен быть кто-то хворый и голодающий, по-другому никак.
На обед мы не останавливались — шли дальше, да и обеда у нас не имелось, только кое-что отложили на ужин для детей. Старики у орков держались на зависть многим, а если бы кто-то опрометчиво попробовал предложить орочьим женщинам отдохнуть и перекусить, то выслушал бы о себе много интересного и узнал бы самые разные туристические маршруты и направления. Физически орчанки уступали своим мужчинам, но не настолько, чтобы их можно было причислить к слабому полу.
Так что к вечеру мы прошли достаточно, расположившись на ночлег в широкой расщелине. Маги, как могли, старались облегчить общий быт. Полей заявил, что я никогда с ними не расплачусь после такого; Тинарис же сказал, что у меня перед ним и без заботы о племени орков неоплатный долг, поэтому сейчас он, так и быть, занимается благотворительностью. Короче, умников у меня в команде хватало.
А я ждала костра. Видела, как шаманы разжигают несколько палок самым обычным кремнием, как неуверенно занимается огонь, будто пробуя предложенное угощение на вкус. Тощие и небольшие ветки, добытые здесь каким-то чудом, — явно не то лакомство, на которое рассчитывало пламя, но ничего другого нет. Я осторожно заглянула из-за спин высоких соплеменников, столпившихся у единственного источника тепла и света, и своими глазами видела, как один из шаманов пальцем проводит по небольшому полену, показывая огню дорогу, и следом по поленцу вверх поднимается огонь. Распробовал. Шаманов рядом с костром я насчитала шестерых: они выделялись обилием украшений и татуировок, а еще тем, как играли с огнем, и это в данный момент не просто оборот речи. Огонь тянулся к оркам, а те легко подхватывали всполохи и опускали их прямо на каменистую землю. И огонь продолжал гореть. Без дров, без чего-либо, он просто горел на земле. Я не знаю, могли ли так маги; судя по лицам подошедших следом за мной посмотреть, как работают профессиональные шаманы, не могли. Варлан, Тинарис, Полей, рыжая макушка Шалена — все они, как завороженные, наблюдали за действиями каждого орка — впрочем, почему как? Уже сейчас я замечала, что зеленокожая толпа начинает синхронно покачиваться, увлекаемая странным ритмом, напеваемым шаманами. Его трудно было назвать песней: ни слов, ни композиции, партия каждого исполнителя звучит по-разному, и никто не пытается петь хором или подстроиться под другого. И выходило такое причудливое хитросплетение звуков, когда вроде все поют раздельно и свое, а в итоге оно сливается в единое целое. Я упустила момент, когда оказалась у костра, только отметила, что кружусь под выкрики и хлопки. Лица сливались, терялись на фоне огня, зато с каждым движением, с каждым ударом сердца небо становилось ближе, а звезды крупнее и ярче. А потом они начали падать.
В другой жизни я знала, что существуют кометы, оставляющие за собой длинные хвосты, и метеориты; у меня если не на всё, то на многое имелось логическое и вполне научное объяснение. Но сейчас всё происходящее было не магией, а древним, как этот мир, таинством. Я видела не звезды, а тысячи глаз, что также с интересом наблюдали за мной. Согласитесь ли вы спуститься, чтобы стать частью меня, или я пока недостойна вас?
Я зачерпнула горсть углей и подбросила над собой. Угли не падали, как должно происходить по науке, обязывающей не только яблоки подчиняться земному тяготению. Какие-то из них мгновенно гасли, а какие-то, напротив, вспыхивали и медленно, не торопясь, планировали обратно ко мне, оседая на плечах, волосах, одежде. Легкие, почти невесомые, но наполненные силой.
Костер погас с рассветом вместе с последней звездой на небе, но я еще долго горела, чувствуя, как переданное духами тепло сохраняется на коже, впитываясь и растекаясь по телу. И, стоя у потухшего огня, как настоящая шаманка, видела, что, кроме собравшихся и так и простоявших до самого конца орков, людей, эльфов, одного дракона и нечисти, в этом месте и в этом мире еще много-много жителей — бестелесных, но абсолютно реальных. А главное, я поняла суть произошедшего ночью: теперь мне не нужна долгая подготовка к ритуалам, отныне мои духи всегда со мной.
