Надо заметить, одна драконья сила значительно превосходила аналогичную лошадиную: Ульт тянул нас весьма уверенно. Минус имелся только один — всё тот же вечно мешающий длинный драконий хвост. То под полозья попадет, то сани покачнет, то в снегу неудачно застрянет. Но ехали мы всё равно быстрее, чем на лошадях или пешком, надежно защищенные под щитом Луаронаса.
Темно-серый цвет кожи эльфа с каждой минутой становился всё светлее. Я прикинула: еще пара часов, и он окончательно посветлеет. Но это исключительно фантазии, пару часов темный не продержится. Я сидела рядом и старалась дышать через раз, дабы ненароком не отвлечь эльфа. А также принимала на себя удар от Асарила, которому жизненно важно было с кем-нибудь поболтать, поиграть в ладушки, позагадывать загадки (отгадывать местные загадки у меня совсем не получалось, но и принц с нашими не особо справлялся) и по возможности заняться еще чем-нибудь интересным.
Параллельно я следила за Ливаром, которому обезболили ногу. Маг слабел и бледнел на глазах. В отличие от Луаронаса, он был белокожий, так что его бледность выглядела совсем пугающей.
— Давай, Ультик, поднажми, — крикнула дракону я.
Дракон и так почти бежал своеобразным тяжелым аллюром — теперь же перешел на драконий галоп. Лошади рядом тяжело дышали: им подобный темп давался непросто. Ящер пыхтел, выпуская клубы пара из пасти, вся морда покрылась инеем (полностью от мороза щит не спасал), но бежал, осознавая возложенную на него ответственность.
Тинарис, Финриар, Варлан, Полей и еще трое из охраны прилично отстали. Мы договорились не ждать их, а встретиться в шахте. И шахта наконец показалась.
Я выдохнула, на автомате поддакнув о чем-то принцу. Добрались.
— Асарил, помоги Луаронасу с драконом, лошадьми и раненым, — попросила я, когда мы подъехали почти вплотную к входу. — Ультик, дыхни, — я подставила дракону факел, и тот тяжело дыхнул на него огнем. — Молодчина! — погладила я заледеневшую морду.
Дракону обязательно найду что-нибудь вкусное из наших припасов.
Дверь в шахту символически висела на честном слове и одной петле, открытая почти настежь. Я прошла внутрь, освещая себе путь факелом. Обычное запустение, но балки с перекрытиями на вид довольно крепкие. Говорят, шахты строили гномы, когда еще сотрудничали с людьми, так что можно не опасаться обвала. Человеческим рукам я, признаюсь, доверяла меньше.
О, а вот и стоянка предыдущих путников: пепелище от костра, выложенное мелкими камнями. А вот и сами путники рядом лежат. Стоп. Как — лежат?
Я наклонилась, разглядывая обезображенные тела. К горлу подступил ком. Это точно не естественная смерть от старости. А дальше я, скорее, почувствовала присутствие, когда волосы зашевелились даже на руках. Резко развернувшись и выставив перед собой факел на манер оружия, я практически ткнула им в постояльца, а возможно, и хозяина этого дома.
Передо мной во весь рост щурился, рычал и капал слюной здоровенный волкодлак.
Наверное, у других, нормальных, были бы какие-то конструктивные мысли: как минимум закричать и позвать на помощь, побежать — тоже отличный вариант. Я же подумала только о том, что нас обманули. Сказали, что нечисть не заходит так далеко от источников и путь безопасен. Но у каждого правила есть исключения — вот передо мной стоит одно из них. Страшное, опасное и наверняка голодное.
И все-таки мои рефлексы сработали быстрее, чем начала соображать голова (явная и безоговорочная победа спинного мозга). Примерно в тот момент, когда чудовище дернулось в мою сторону, я швырнула в него факел и бросилась на выход. Но волкодлак быстрее и проворнее, да и рефлексы у него ничуть не хуже моих. Уже через мгновение нечисть влетела мне в спину, повалив на пол. Послышался треск, и мне стало почти до слез обидно: это же моя новая куртка, которую мы с Варланом выбирали! Хорошая, раз волкодлак не смог сразу разодрать ее когтями…
Тяжеленная тварь не позволяла развернуться и приподняться, в мыслях царили сумбур и паника… поэтому я не поняла, что именно произошло, когда внезапно стало легко и спину с курткой оставили в покое. Дубина мне не поможет, так что я выхватила кинжал, стараясь разглядеть что-нибудь в темноте. Разглядеть не получалось, но по знакомому рыку я поняла, что против нечисти большой выступила нечисть маленькая. Не знаю, чем руководствовался зум, бросаясь на волкодлака, но внутри у меня закипела ярость. Как он посмел, волчара! Это моя нечисть! Никому не дам в обиду!
В шахте стало светло — или с моими глазами что-то произошло, но маленького зума, которого волкодлак отшвырнул в стену когтистой лапищей, я видела как днем.
Чудовище поднялось на задние лапы, снова обратив внимание на меня, и… попятилось. Да, в эту секунду я ощущала себя опаснее кого бы то ни было: какой там волкодлак, сейчас меня бы испугалась целая стая нечисти! Потому что стояла я не одна.
Вокруг шевелились тени. Духи, те самые, которые пошли за мной после Ночи падающих звезд, окружали и заполняли пространство. Воздух стал плотным и вязким, как кисель, и в этом киселе волкодлак оказался пойманной мухой. Он вроде пытался что-то сделать, но увязал всё сильнее. Я перехватила кинжал, точно зная, что сейчас сделаю. Биение сердца чудовища, частое и испуганное, звучало как барабаны, отстукивая ритм и отсчитывая последние мгновения жизни. Всё это я прекрасно слышала: у меня теперь десятки ушей и столько же глаз, которыми я видела себя со стороны, приближавшуюся к чудовищу с грацией змеи. Впрочем, кто из нас в данный момент большее чудовище — вопрос. И, совершенно не задумываясь, я с размаха воткнула кинжал застывшему волкодлаку в сердце, обрывая ритм.
Именно тишина, показавшаяся такой неестественной, вывела из транса. Тени, только что колыхавшиеся и дрожавшие на стенах, исчезли — к сожалению, вместе со светом. На ощупь я нашла тушку зума, не понимая, жив он или нет. После исчезновения духов я, казалось, ослепла и оглохла: собственных чувств было до боли мало. Так я и сидела на полу, прижимая к себе мелкого, когда, спустя целую вечность длиною в несколько минут, возле двери зажглись магические огни.
— Гхыш, чего ты тут застряла! — Луаронас, тяжело дыша, тащил с принцем под руки мага, пребывавшего в бессознательном состоянии. — Могла бы выйти помочь! Почему мы сами должны всё делать в таких условиях?
И сказано это было с таким справедливым негодованием по поводу моего нетоварищеского поведения, что мне и возразить оказалось нечего. Уважительная причина нашлась сама — на полу в луже крови. Точнее, не совсем сама: Рон, не ожидавший подставы в виде трупов, сначала чуть не поскользнулся, а потом споткнулся о нечисть. Больше всех не повезло Ливару: его все-таки уронили. Правда, упал он на покрытую густой шерстью тушу, и это смягчило удар.
— Это что? — Луаронас ткнул нечисть носком сапога.
— А как ты думаешь?
— Волкодлак? — по-прежнему сомневаясь, спросил эльф
— Правильно.
— Настоящий волкодлак?! — восхищению Асарила не было предела. — А что с ним?
