Изнутри аптека оказалась неожиданно больше, чем выглядела снаружи. Кажется, она занимала не один этаж, а два, и потолка-перегородки между ними не было. Лишь прилавок с мерными весами-чашами и высоченные шкафы с лесенками в простенках. Полки ломились от колбочек, коробов, коробочек, баночек всевозможных форм, расцветок и, наверное, запахов. В самом помещении пахло едва уловимо и приятно – сухим разнотравьем. Незажженные по светлому времени суток лампы-шары, сделанные как витражи из цветного стекла, располагались по периметру помещения на красивых цепях.
Но самым прикольным оказался аптекарь. Не седобородый дед, не мудрая златокосая эльфийка с глазами-омутами вечности и не таинственный красавчик-вампир, а зеленокожий морщинистый гремлин с развесистыми ушами-лопухами. На кончиках их и из недр торчали редкие метелки седых волос. Ничего общего с великим и мудрым Йодой в потертом сером халатике этот тип тоже не имел.
Выглядел аптекарь неординарно: кожаный рабочий фартук у него сочетался с кипенно-белой щегольской рубашкой с закатанными до локтей рукавами. Лысую голову аборигена венчал потрясающий головной убор – один в один пиратская треуголка с блестящей брошью. Так блестеть может либо очень крупная истинная драгоценность, либо фальшивка. Но что-то подсказывало Иринке, что здесь имеет место быть первый вариант. А еще у гремлина имелось большое и круглое пенсне в золотой оправе на цепочке. Словом, аптекарь покорил Иринку с первого взгляда. Она замерла у порога, уставившись на колоритное создание в немом восхищении.
– Что, какую гадость сожрала и так расслабило, что стоишь и кашлянуть боишься? – «вежливо» поприветствовал гремлин единственную посетительницу.
Иринка проглотила первую же цитату, пришедшую на ум: «Чувак, ты ох…но прекрасен», – и выразилась более вежливо:
– В первый раз вижу такого потрясающего аптекаря! Замерла от восторга!
– Да ладно, еще скажи, что я вкусный, клыкастенькая, – цинично хмыкнул аптекарь, глянув через пенсне и безошибочно идентифицировав расу гостьи, затем привстал на высокой трехногой табуретке.
Иринка принюхалась и с радостью констатировала:
– Не скажу!
Какой бы ехидной ни был ее собеседник, шоколадом и сладостями от него не пахло.
– Хм, подь сюда, – чем-то заинтересовался польщенный аптекарь, поглубже вставляя пенсне в глазницу.
Иринка охотно подошла, продолжая жадно глазеть по сторонам и на гремлина. Глаза разбегались, хотелось повертеть в руках и понюхать все и сразу.
Бутылочно-зеленые сверкающие из-под кожистых век глазки аптекаря впились не в миленькое личико посетительницы, а куда-то выше переносицы. Жадный интерес полыхал с фанатичной одержимостью. «Полезет за зеленкой, чтоб помазать лоб, буду орать», – мысленно ухмыльнулась девушка, подходя к гремлину.
Тот еще раз покрутил стопроцентно артефактно-рунное пенсне, взобрался на прилавок с ногами и едва не облизал Иринку, изучая, как только теперь до попаданки дошло, не ее физиономию и не причудливо-перламутровый отлив волос, а венок.
– Ядоцвет? Он твой симбионт? – таинственным шепотом спросил гремлин.
– Да, – чуть удивленно подтвердила девушка, не понимая собеседника.
– Предлагаю сделку! – объявил гремлин и представился: – Я Грапос, лучший аптекарь если не города, то десятка кварталов окрест.
– Ивка, – назвалась в свою очередь Иринка тем прозвищем, какое кочевало с ней по двум мирам, и, почуяв запах прибыли, уточнила: – Какую сделку?
Грапос выставил вперед когтистую пятерню и пояснил:
– Цветки ядоцвета – один из главных компонентов нескольких редких лекарств. Но растет твоя прелесть в таких дебрях, кишащих монстрами, что сборщики вдесятеро против веса свежего цветка серебра требуют. Смекаешь? Сможешь цветочков раздобыть?
– Хм, Грапос, если ты не только в аптекарских делах, но и в деньгах смыслишь… – начала Иринка.
– Я же гремлин, – снисходительно напомнил тот.
– То давай считай, чтобы нам с тобой демпинг не устроить, сколько цветков можно на лекарства пустить.
– Ты хочешь сказать, у тебя их с избытком? – недоверчиво прищурился аптекарь, еще раз оглядев миленький веночек на голове собеседницы.
– Договор? – азартно спросила Ивка.
– Договор, лорра. Я партнеров не обманываю, Селадаром клянусь! – Когтистая лапка гремлина торжественно пожала тонкое запястье вампирочки.
– У меня этим плющом за ночь, как ковром, все развалины дома Шипоцвета покрылись, – выдала тайну, которая уже нынче днем всяко перестанет быть тайной, ибо ограда хоть и была высока, но не настолько, чтобы особенно любопытные не смогли заглянуть поверх. Правда, понять, что именно за милые цветики выросли у эльфы на руинах, еще надо было суметь.
– Хо-хо, так у тебя он не простой симбионт, а полное слияние! – Гремлин расхохотался и довольно прищелкнул когтистыми пальцами. Отсмеявшись, деловито справился: – Рвать цветки правильно умеешь?
– Откуда бы, я ж не эльфа. Я даже, что такое «полное слияние» значит, не ведаю.
– А то и значит, что мыслям твоим ядоцвет послушен и желаниям высказанным и неявным повинуется, – рассеянно отмахнулся от вопроса аптекарь-бизнесмен, принимаясь просчитывать варианты сбора редкого растения. – Хм, эльфу в дело брать и на процент сажать? Есть у меня одна знакомица-лекарка. Не жадна, не болтлива, с ней столковаться можно. Ты как, лорра, к эльфам относишься?
– Бывают вкусные, – честно выпалила первое, что пришло в голову, Иринка и поправилась: – А если ты насчет нетерпимости или предрассудков, то нет, мне на расу плевать.
– Любым закусить можешь, ежели вкусный попадется? – цинично хохотнул Грапос и, стерев с морды кровожадную ухмылку, попросил: – Лады, только этой горло не рви.
– Пока не понюхаю, категорически обещать не стану, но бросаться, понятно, воздержусь. Бизнес – прежде всего. Кстати о бизнесе, какой мой процент? – деловито поинтересовалась вампирочка.
– Пятьдесят отдам. С эльфой, так и быть, из своих расчет поведу, – оторвал от сердца «выгодное» предложение острозубый аптекарь.
– Веселый ты дядька, неплохо позубоскалили, хороший розыгрыш, Селадара опять же уважаешь, – покивала Иринка, скроив задумчиво-разочарованную мордаху. – Ну, бывай, может, когда зайду, а может, и нет.
Девушка развернулась и направилась к двери. До гремлина смысл слов дошел с легким запозданием. Он пряданул ушами. Колокольчик на двери уже звякнул прощальное «блюм», когда Грапос очухался и завопил:
– Лорра, куда?
– Туда, где бизнес с партнерами ведут честно, – повела плечом Иринка.
– Шестьдесят, шестьдесят пять, семьдесят… Но я еще сушить и готовить буду и эльфе отстегивать! – Монокль выпал и повис на цепочке отчаянно жестикулирующего гремлина.
– А без меня эти дефицитные цветики вообще не растут, – намекнула вампирша, обернувшись-таки к прохиндею.
