– От нас какая помощь потребна? – продолжал выяснять детали Гайвер.
– Я уже говорил лорру Шетсару: чтобы не тратить время на розыски монстра, лучше вести поиск по крови. К сожалению, я опоздал, мать обращенного скончалась. Мертвая и покинувшая жилы кровь для «стрелы поиска» не годится.
– Нужна кровь родителя или сгодится моя, если у нас общий отец? – уточнила попаданка.
– Сгодится, влага одного истока работает. Поутру уроните несколько капель на мой клинок, и я смогу вести поиск, – признательно согласился чистильщик. Он и сам собирался предложить лорре поделиться ценным продуктом, но мешкал с подходящей формулировкой. У кого другого и в лоб прямо спросил бы, не постеснявшись, но перед девушкой было до сих пор чуть-чуть неловко за вторжение в баню. Тоже мне, профессиональный чистильщик. Всплеск силы темной твари с волной от вампира Темного Искуса спутал! А что от усталости и недосыпа, поскольку на вызов в Валадар без роздыху спешил с другого, не менее срочного задания, так об этом никто не спросит.
На кухне по случаю приезда княжны-наследницы расстарались. Стол ломился от яств, годных не для скромного ужина семи особ, а для средней руки пира. Редкое вино из подвалов замка, знаменитые пирожки старшей кухарки, дичь, нежная ветчина, сыр, колбасы, мясо в горшочках, тушенное с овощами и грибами, фрукты. Ивэйда и припомнить не могла, когда в замке ужин накрывали столь изобильно. Для нее так и вовсе никогда. Толстухе Ивке чего ни положишь – все съест, ненасытная и бесполезная утроба!
Неожиданно зашебаршилась и, прекратив маскироваться под шарфик, подняла головку Маруся, заинтересовавшись ужином. Змейке тоже следовало перекусить!
Гайвер выпустил воздух сквозь зубы, явно с трудом удерживая руки подальше от привычного оружия, вобла Симайжа и вовсе превратилась в статую. Шетсар едва заметно вздрогнул, но ничем иным потрясения от превращения элемента одежды в ядовитейшую представительницу пресмыкающихся не выказал. Мало ли управляющий в своей долгой жизни змей повидал! Те, которые на двух ногах ходили, порой куда опаснее ползающих сестер бывали.
Чистильщик же, напротив, подался к Марусе и восхищенно воскликнул:
– Спутница?
Иринка гордо кивнула. Уж чем-чем, а тем, что маскарадница выбрала в подружки именно ее, она могла гордиться с полным правом.
– Красавица, – искренне похвалил Нард, протянул руку и очень осторожно, двумя пальцами, погладил шерстку змейки под подбородком. Маруся растаяла и замурлыкала. – А уж яд какой полезный! Если вместе с кровью парой капель поделишься, охота удачнее выйдет.
Маруся согласно мурлыкнула, доказывая и свою высокую степень разумности, и готовность потрудиться на благо подружки для ликвидации ее проблемы. Ужин потек дальше, для кого-то (не будем тыкать пальцем в ключницу) обременительный, для кого-то полезный, а для иных и вовсе приятный. Нард, Фаррашир и Гайвер нашли друг друга, обсуждая все прелести и достоинства колюще-режущего ассортимента. Диаль иногда ронял пару-другую ценных слов, но больше внимания уделял своей лорре.
Шетсар никаких – пустых или важных – разговоров не вел, но посматривал на Иринку так многообещающе и с такой концентрацией надежд во взоре, что у той почти испортился аппетит.
С трудом дотерпев до конца ужина, девушка поспешила в свои покои. И едва не выскочила обратно, когда прямо с порога увидела на столике в спальне очередной (кажется, у Шетсара на эти штуки мания имелась!) хрустальный вазон с покоящимся в нем перстнем наследника. Так вот почему управляющий так на нее зыркал, провожая… Приятный, блин, сюрприз, гад клыкастый, приготовил! Снова захотелось все бросить и сбежать в Мелад к чертовой бабушке, вернее, под крылышко наместника Келдирета, оставив валадарцев решать свои проблемы с наследством и монстрами как-нибудь самим. Увы, по крайней мере до завтра следовало оставаться в замке, чтобы обеспечить чистильщика свежей кровью для наводки и ядом для повышения смертоносности оружия.
На душе было мутно. Не хотелось разговаривать даже с Диалем, не хотелось смотреть в его прекрасные глаза и читать там ничем не подкрепленную святую веру в ее, лорры-оль, непогрешимость. Иринка снова скрылась в ванной и долго стояла там, подставив ладони под прохладные струи, стараясь ни о чем не думать, смыть с себя что-то темное, липкое и мерзкое. Не так ли ощущались обманутые вера и надежда?
Маруся теплым шарфиком грела шею, но внезапно змейка напряглась, приподняла голову и повела быстрым язычком в сторону двери. Иринка решила, что это намек. Дескать, пора выходить. Вздохнув, отключила воду и распахнула дверь.
После теплого золотого сияния панелей ванной комнаты уютный полумрак спальни казался более темным, чем был. Впрочем, вампирское зрение перестроилось почти мгновенно. Что-то было не так, совсем не так! Взгляд девушки заметался, считывая положение объектов в пространстве.
Диаль! Он неподвижно лежал на кровати. Слишком неподвижно! Поза его ничего общего с живописно раскинувшимся любовником, ожидающим продолжения рандеву, не имела. Скорее она была мертвой своей неподвижностью, и, если бы не биение сердца эльфа, которое Иринка ощущала как свое, она могла бы удариться в панику.
А еще в кресле у мерцающего угольями камина сидел посторонний, укутанный в темно-серый, как ночные тени, плащ. При появлении Иринки он неспешно повернул голову, встал по-змеиному гибким движением и заскользил к девушке с едва слышным шорохом. Капюшон упал с головы с театральным изяществом. Безупречный тонкий профиль, полные губы, тонкие дуги бровей, раскосые глаза с узкими щелками зрачков мерцали, как эбонитовые шарики из эбенового дерева. Почему так? Потому что были черны, как то самое дерево, и одновременно в них проскальзывали вспышками искры, как от электростатического эффекта.
И прическа странная, словно ее носитель что-то слышал о дредах, но, никогда не видев их вживую, попытался добросовестно воссоздать. Тугие шнуры, свитые из волос, в живописном беспорядке обрамляли мужественное лицо.
– Ясных дней, звездных ночей, дивная лорра! – Глубокий, обволакивающий, невероятно вкусный голос обнял Ивку, погладил, убеждая в том, что явившийся незваным гость не враг, а ее лучший, самый долгожданный, желанный друг, достойный полного доверия. – Прости, я хотел побеседовать с тобой наедине, поэтому твой прекрасный эльф немного поспит. Ты не сердишься?
– Нет, – сглотнув, завороженно прошептала вампирочка, всеми фибрами своего существа вбирая прекраснейший из когда-либо обоняемых ароматов. Она почти не слышала, что ей говорят, завороженная запахом. Этот дивный шлейф заставлял наполняться рот слюной, вызывал томно-болезненную ломоту клыков во рту. В нетерпении подрагивали пальцы.
– Я хотел предложить тебе помощь, дивная лорра. – Мед сладких слов продолжал литься в уши, но попадал мимо, потому что вампирочку волновали совсем не речи. – Мне жаль, что не удалось избавить тебя от проблем целиком. Если бы твой кузен оказался чуть более стойким и смог пройти посвящение… Увы! Но тебе, дивная, нет нужды рисковать попусту. Зачем? Ты здесь всегда была чужой, никому не нужной, нежеланной, они с тобой обошлись жестоко. Валадар не стоит ни капли твоих слез и тем паче крови, боли и страданий. К чему рисковать ради них? Прими мое предложение, лорра.
