– Нашёл кого соблазнять деньгами! Да я в любом банке, в любой фирме их наломаю, сколько понадобится…
– Знаю. Каждый раз рискуя нарваться на засаду и загреметь в камеру смертников. С твоим-то послужным списком!.. Но это твоё личное дело. Я не о той выгоде. Понимаешь… ладно, чего уж. Короче, умираю я, Тори. В натуре умираю. Я действительно старик, не в боевом образе, блин! Я голос живого отца народов из чёрной тарелки репродуктора слыхал… Отнесёшь в Империю махонький такой грузец, поменяешься там на настоящий, аутентичный, непиратский Оживитель и обратно его притянешь. Мне. Я буду ждать тебя, сама понимаешь, как никого никогда не ждал, моя…
Он запнулся. Печально вздохнув, приподнял руку, заправским жестом рыцаря-джедая плавно провёл ладонью над сиденьями, и на лобовом стекле робко, как нарождающаяся надежда, замерцало латинское vitae, что по-русски значит: жизнь.
Тусклый зелёный свет окрасил лица сидящих в салоне. На лице женщины блуждала странная полуулыбка, словно это слово вызвало в её памяти определённые ассоциации. Выражение лица мужчины уже не скрывало БОЛЬ, которую он в натуре испытывал.
– На нашей территории, вита моя, – продолжил Старый Лис, – завалишь в ближайшее почтовое отделение и зашлёшь принесённый оттуда Реаниматор бандеролькой, я дам адресок. А хочешь, сама притарань. Познакомимся в реале, если что. Может, я тебе, спасительница, даже понравлюсь, несмотря на принадлежность к вырождающейся, слабеющей половине…
Свет погас. Во тьме прозвучал хриплый скрежет:
– Сер-рьёзно. Ты манипулируешь мной, Лис? Внаглую используешь меня, чтобы выжить?
– Да. Без зазрения совести. Ты бы тоже использовала любые способы…
– Заткнись! Не расписывайся за меня, старый козёл. Наливай лучше…
Она на ощупь протянула стакан. Наткнулась на кулак собеседника, сжимающий бутылку… нестарые женские пальцы соприкоснулись со старческими мужскими… Тори не отдёрнула руку. Прижалась теснее, будто проверяя температуру морщинистой кожи.
– Я как бы подумаю над этим предложением, Лис, – прохрипела она, отнимая ладонь.
– Поторапливайся думать. Либо ты берёшься, либо я найду кого-нибудь другого, а ты побоку.
– Ты что, прямо сейчас дохнешь, в натуре?! Неотложка мчит в больничку? Или ты уже в реанимации валяешься и оттуда SOS кричишь?.. Ты ведь меня разыскивал и ждал, Старый. Не можешь погодить ещё чуточку?
– Я хотел дать шанс тебе. Пока время терпело, но вот-вот терпец оборвётся. Ты очень своевременно объявилась, девочка моя. Это нужно сделать сегодня. Или никогда. Ох-хо-хо-о…
Он тяжко вздохнул и провёл ладонью перед собой, разгладив воздух; засветились две тусклые пурпурные цифры – 2 и 5.
Старческий палец трижды черканул в воздухе, и малиновые – словно позаимствованные с погона старшего сержанта национальной гвардии – полоски пролегли под датой, подчёркивая важность «исторического момента».
– А если честно, то я, как хитромудрый лис, не зря желаю использовать именно тебя. Я же, коварный подлый изверг, зна-аю, какой термоядерный темперамент дремлет в азартной Торнадо, с которой опасно спорить, потому как она скорее умрёт, чем проспорит… и рассчитываю, что азарт проснётся. Пускай ты и не ходишь больше в Империю, но затаённая досада чувствуется! Стоит лишь упомянуть Секретные Земли или, как их зовёшь ты, Цепную Зону…
– Много будешь знать, чёрт, никогда меня не увидишь больше!!! – зло прохрипела женщина, резко отодвигаясь от мужчины.
– Можно подумать, я ТЕБЯ когда-нибудь видел… А если ты не принесёшь из-за Стены лекарство от смерти, точно не увижу. Даже гипотетически… Моя старая жопа до декабря усидеть уже не сумеет. Любопытно всё же, КТО ТЫ? Когда не пользуешься наворотами цифровой техномагии, когда сидишь в логове, спишь, дышишь, ешь, пьёшь, срёшь, короче, в натуре живёшь? Небось дебелая матрона-домохозяйка или вундеркиндистый очкастый вьюнош-студиозус…
– Ты будешь как бы изумлён, но я – именно я. Практически та же сексапильная стервозная сука, какую ты лобызаешь, с которой бухаешь. И которую иногда просишь лазать в такие вонючие жопы…
– Не думаю. Ненормально это как-то – быть самим собой в интерфейсах дорожного режима или боевого драйва!
– А вот я себе эту роскошь позволяю. ДЕЛАЙ ЧТО ХОЧЕШЬ – девиз на моём гербе. Я скорее умру, чем дам кому-либо меня заставить что-то сделать не по моей воле. Кроме того, не я одна такая. Ты-то вон тоже признался, что старый. А то, что мужик в натуре, я и не сомневалась…
– Нашла нормального! Нормальный разве с такой сумасшедшей человеконенавистницей, как ты, хороводился бы? Иногда ты бываешь просто нестерпимой. Если ты и здесь остаёшься сама собой, то представляю, каково с тобой реально общаться! В личной жизни ты наверняка деспотичная лживая тварь. Не завидую членам твоей семьи, если они у тебя имеются!
– Какая уж есть. Другой не стану. Не нравится – не кушай дерьмо такое… Но я ведь могу не вернуться. У меня же состояние души, вводящее в режим бессмертия, – высшее достижение боевого мастерства, а не образ жизни. Я человек, не бог! Я могу не дотянуть вглубь, в самое сердце Сикретленда, энергии не хватит… Меня же, в конце концов, элементарно замочить могут. На любом этапе, перед Стеной, в Стене, за Стеной, на имперской территории… Ты думал об этом?
– А как же. Я подстрахуюсь на всякий случай, ещё кой-кого подряжу, хоть целую команду, но надежда у меня только на тебя, моя вита. Ты меня никогда не подводила, ненормальная сучка!
– Обойдёмся без комплиментов. Я и без тебя баснословную цену себе знаю… Между прочим, возникла ещё одна проблема. Меня как бы ищет кто-то… – Она рассказала о «соплеменнике», оставившем визитку. – Ты уверен, что твоя приятельница-антикварша не стучит? Экстрасенсам, ментам, мафии, бизнесменам, диссидентам, террористам, радикалам, разносчикам заразы, беспредельщикам и паранормалам всех толко́в, мастей, рас, ориентаций, оттенков или ещё кому-нибудь?
– Нет, конечно. Разве можно быть уверенным в ком-то, блин, когда самому себе не веришь иногда… но ты видела её глаза, когда она пялилась на фруктовые конфетки, рибберов похлеще героина подсаживающих. Думаешь, она променяет «сладкий сон» на благосклонность магов, копов или фирмачей?
– Ты прав. Непохоже. И великой актрисой не глянулась она мне. Гримироваться точно не умеет… Ладно, я типа как берусь. Притарань груз и сливай координаты в тайник номер 8_698/1.645-56-84. И не сдыхай, пока я не вернусь, ладно? Ты мужик, спору нет, но я к тебе привыкла. Помрёшь, гад, разыщу тебя и там и… убью, понял? Цеди посошок, и я побежала!
Они выпили по третьей, «стремянной», под здравицу Лиса: «За жён и любовниц. Пусть они никогда не встречаются!»
Торнадо опустила стакан на переднее сиденье, захрипела:
– Серьёзно. Как это по-мужски… Ладно, старик. Обещаю сделать всё, что смогу… да вернусь я, не переживай ты так! Я уже мысленно заключила пари сама с собой, а ты прекрасно знаешь, с тех пор, как я лажанулась в той ходке за Стену, второй и последний в этой жизни раз проиграв спо… – Замолкла на полуслове и после паузы бросила: – Только не спрашивай опять, когда был первый, всё равно фиг скажу. Короче, не прощаюсь. Свидимся!
