Я вздрогнула, мгновенно покраснев. Будто была вором, которого поймали с поличным.
– Но я не…
– А вдруг я тут голый? – продолжал Дрейгон, явно не желая облегчить мою участь.
Я наконец увидела его. Он стоял в дверях в соседнюю комнату и, опершись плечом на проем, глядел на меня. Его руки были сложены на груди, влажные черные волосы красиво падали на… халат. Примерно такой же, как у меня, – черный, с малахитово-зелеными жилами, струящимися по ткани.
Мне стало еще более неловко.
Я не знала, как объяснить то, что бурлило и перемешивалось у меня внутри.
Например, стыд за то, что даже не постучалась. Или неловкость оттого, что Антрацитовый принц и впрямь мог быть голым…
И самое последнее – меня бросало в жар от одной мысли, что буквально пару минут назад, судя по всему, мы оба делали одно и то же и теперь под халатом Дрейгона совершенно ничего нет. Под моим, в общем-то, тоже, но Дрейгон-то вообще его едва завязал! И теперь из разреза мягкой ткани я видела его мощную грудную клетку и треугольник живота, уходящий острым углом вниз, к темной дорожке растительности там, куда приличные девушки никогда не смотрят!
– Какого лысого ежа, Дрейгон, прикройся! – взвизгнула я, позабыв обо всем на свете.
Но колдун только шире улыбнулся, приподняв бровь.
– Зачем? Я в своей комнате. Ночью. Дверь никому не открывал и к себе никого не приглашал, – ответил он негромко.
И я где-то на границе сознания отметила, что его голос звучит значительно лучше прежнего. Без надрыва и какой-то скрытой тяжести.
Не знаю, почему меня это беспокоило, но теперь мне стало значительно легче.
Впрочем, это не дало мне ни одного козыря в руки – как ответить, я понятия не имела. Дрейгон был прав. Это я приперлась к нему в ночи, чтобы что-то там обсудить. К черному колдуну, который только недавно получил возможность находиться в человеческом теле.
Ну не лопух я?
– Впрочем, может, ты именно на это и рассчитывала, тогда я не смею ограничивать тебя в твоих желаниях, – с очередной усмешкой проговорил он.
И шагнул ко мне неторопливой поступью волка, который уже заприметил зайца, попавшего в силки.
Я даже дернулась было к двери, но в последний момент остановила себя и, одернув халат, приподняла подбородок.
Ничего! Опасность нужно встречать с гордо поднятой головой, лицом к лицу!
По губам колдуна скользнула улыбка, когда он оказался всего в полушаге от меня. В этот момент я еще держалась!
Однако, когда он вдруг поднял руку так резко, что я даже не знаю, о чем подумала, у меня сердце подскочило к горлу и я невольно дернулась в сторону.
Ну, так мало ли что он там удумал – полуголый-то! Я уже однажды станцевала с ним самый бесстыдный танец в своей жизни и примерно представляла, что еще может измыслить этот тип!
В общем… накрутила я себя знатно. До перестукивающих от страха зубов.
И, как оказалось, следующие фразы мы произнесли одновременно:
– Бокальчик виски?
– У меня там молоко убежало!
Все это произошло одновременно с тем, как я шагнула в сторону, споткнулась о какую-то вазу с сухими позолоченными цветами и начала заваливаться назад, распахнув руки, как цапля.
А затем оказалась в объятиях черного колдуна, склонившегося надо мной и удерживающего за талию в метре над полом…
Глаза в глаза.
Широко распахнутые – и у меня, и у него.
Сбившееся дыхание.
Голод. Поделенный на двоих.
– Волшебненько, – выдохнула я в его губы.
Прямо перед тем, как он меня поцеловал.
А дальше меня будто накрыл какой-то темный ураган. Сладкий, жгучий, пьянящий, как молодое вино. Сердце билось раненой птицей, пытаясь вылететь на волю, но у него не было шанса. Мне было слишком хорошо.
Слишком.
– Какого демона ты творишь со мной, ведьма? – слышала я хриплый шепот, срывающийся с его губ, пока он исступленно целовал меня. Шепот, уносящий в бесконечность жажды цвета изумрудных глаз, желания, охватывающего грудь раскаленными тисками, пульсирующего в голове, как отрава, лишающая мыслей.
И в этот момент вокруг меня не осталось ничего, только бездна отрывистых ощущений, которые вонзались в сознание, словно пытаясь донести какую-то мысль…
Его губы на моей шее.
Его язык, обжигающий кожу едва заметным скольжением.
Его влажные черные волосы, в которых терялись мои пальцы.
И мой голос, сломавшийся, тихий, неслышный. Где-то глубоко-глубоко в груди, как удары сердца:
Дрейгон.
Дрейгон.
Дрейгон…
– Какого демона, Мартелла? – снова выдохнул он, обхватив мое лицо ладонями и едва ли не через каждое слово касаясь горячими губами то моей щеки, то уголка рта. – Ведь я пытаюсь вести себя с тобой нормально. Сегодня я хотел сделать все, чтобы держаться от тебя в стороне. Но ты взяла и пришла ко мне сама! В одном халате. Влажная и горячая. Желанная, как сокровище… Красивая, как звезда на небе над черным бушующим морем…
– Пожалуйста, – шептала я что-то в ответ, не открывая глаз. Не желая чувствовать ничего другого, кроме его рук и губ. Не желая знать, сон это или реальность.
Пьянея от каждого его слова.
Как я могла думать еще пару часов назад, что хочу поцеловать принца Альфиана? Сейчас я понимала, что он ни капли не интересен мне. Что он вместе со всей его короной не привлекает меня больше, чем один-единственный взгляд черного колдуна, который так давно сводит меня с ума. Все сокровища Лебединого дворца не стоили для меня больше, чем этот шепот Дрегона, проникающий в меня, словно сладкий яд.
Мне нравилось в нем все. Даже его голос казался опасно-красивым, как режущая кромка безупречного клинка.
Что со мной не так?
– Мартелла… – выдохнул он, закрыв глаза, коснувшись лбом моего лба и тяжело дыша. Его пальцы зарылись у меня в волосах и крепко сжали, лишая возможности шевельнуться. Его тело прижимало меня к стене, и я слышала, как мое собственное хриплое дыхание смешивалось с его. Чувствовала, как его бедро бесстыдно скользнуло между моих ног, раздвигая их, заставляя меня вздрагивать, как осиновый лист на ветру. – Мар-тел-л-л-ла…
И этот его шепот, мое имя его голосом, хриплым и рваным от ничем не сдерживаемой страсти, вдруг напугал меня. Мне стало как никогда прежде ясно, чем закончится этот вечер. И от этой мысли все внутри в один миг будто лизнуло пламенем.
Но… что я понимала лучше, чем все остальное в своей жизни, так это одну простую истину: я бы никогда не смогла сопротивляться тому, что горело во мне от близости этого колдуна. Как бы мне ни было страшно, что бы я ни думала насчет правильности этого шага, сказать «нет» у меня бы просто не получилось.
