— Благодарю.
Разложила на коленях шелковую салфетку и посмотрела поверх меню на лорда. Симпатичный, но не настолько, чтобы сразить мое сердце. Как-то не вязалось у меня в голове, что я могла привязаться к нему столь быстро. Да и душа изнывала по кому-то другому, иначе сейчас мурлыкала бы ласковым котенком от радости.
Образы ненавистного пакостника и возлюбленного слишком разнятся. К тому же, я совершенно ничего о воднике не знаю, а то, что знаю, мне не нравится: начиная с его способа решать проблемы, заканчивая выбором места для обеда.
Не успели мы сделать заказ, а есть, к слову, при виде цен, расхотелось, как лорду принесли на золотом подносе ветреного вестника:
— Лорд Сазерленд. Наша служба охраны задержала вестника. Приносим извинения, но барьер не пропускает автоматически…
Мужчина небрежно махнул рукой, прерывая объяснения официанта и, вынимая из клюва вестника письмо, обратился ко мне:
— Закажи, что понравится. Я плачу.
И таким снисходительным тоном, словно я от этого должна броситься его ботинки целовать. Что ж. Кого-то не помешает научить хорошим манерам. Я планировала поберечь кошелек лорда, но мгновенно передумала и заказала пять самых дорогих блюд.
— И, пожалуй, еще чашечку черного кофе… со сливками, — добавила спешно и сама себе удивилась. Никогда не пила со сливками, но теперь словно стыдилась собственного выбора. Да, доктор советовал избегать крепкого напитка, но я не смогу никогда от него отказаться.
— Что-то еще? — официант с удивлением поднял бровь.
— И тирамиссу. Три порции. Да. Теперь все.
— А вам, лорд?
— Что? — мужчина оторвался от чтения и посмотрел на официанта. — Принесите то же самое.
Я усмехнулась, но поправлять не стала. Официант тоже смутился. Нас всего двое, а заказанные блюда в двойном размере не поместятся даже на столе, не говоря уже о наших желудках. Впрочем, аппетитов лорда я не знаю.
Когда водник оторвался от чтения, официант уже вернулся с кофе и шестью порциями пирожного. Лорд Сазерленд с недоумением уставился на обилие сладостей и перевел на меня суровый взгляд:
— Это что?
— Тирамиссу, — как ни в чем не бывало, я запустила маленькую вилочку в пирожное и попробовала. Вкусно, но не настолько, чтобы отдать за порцию четверть месячной зарплаты.
— Я вижу, но куда столько?
— Ты сам решил взять то же, что и я. А я заказала для себя, Салли и Марго.
Водник поджал губы, но смолчал. Ага. Это он еще сумму в чеке не видел и главных блюд не дождался. Наверняка после такого обеда гонора поубавится. Впрочем, тревожный взгляд, нет-нет, но возвращавшийся к письму, сменил направление моих мыслей.
— Ты хотел рассказать, кто выжег мою память.
— Да, — он глотнул кофе и поморщился. — Как ты пьешь такую гадость?
Первый звоночек. Если мы, по словам лорда, возлюбленные, он не может не знать, что я пью такой кофе.
— Губками и с удовольствием, — продемонстрировала, внимательно наблюдая за собеседником. А он, к слову, едва держал себя в руках, размешивая добавленный сахар. Две ложки! Дух огня, он что, ненормальный портить вкус благородного напитка?
— Роберт Беверли, — громко произнес он, но имя ровным счетом ни о чем мне не сказало. — Это он выжег твою память.
— Зачем? Я его даже не знаю, — сказала и прикусила язык. Конечно не знаю, ведь он заставил меня забыть! Из глубины души поднималось неприятное темное чувство, именуемое ненавистью. Каким монстром нужно быть, чтобы украсть у человека воспоминания? Ведь это моя жизнь! Оказалось, я и половину ужасов не представляла.
Колыхнулся магический фон, и я заметила едва различимый контур водного щита. Стоило полагать, услышу я важные, а то и секретные вещи. Рокот голосов и звон бокалов стал существенно тише, а баритон собеседника громче:
— Мне неприятно быть тем, кто вновь заставит тебя пережить мерзости, в которые Роберт тебя втянул.
— Говори. Прошу.
— Хорошо, — он скрестил ладони в замок возле губ и начал рассказывать. — Роберт работает в королевской тайной службе. Два дня назад он связался с тобой и предложил участие в… скажем так, тайной операции. Он разрисовал все в ярких красках, применил к тебе свой дар очарования, чтобы подавить волю. Шпионаж весьма романтичен, особенно, когда манипулируют духом патриотизма и заверяют, что ты можешь спасти не только земли отца, но и всю Флоссию.
— Так слух о войне… — у меня даже пирожное поперек горла встало. Я нервно отпила кофе и отодвинула сладость.
— Да. Армия Ангариссии готова напасть в любой момент.
— Не понимаю, при чем здесь я?
— Роберт хотел сделать тебя тайным агентом. Думал, что ты не догадаешься. Поверь, он умеет убеждать, к тому же, его дар очарования…
Лорд Сазерленд многозначительно замолчал, а я едва не задохнулась от негодования.
— Он что, домогался меня?
— Ты и сама была не против, хоть он и поднимал на тебя руку. Он же подавил твою волю.
— Подонок!
— Ты даже не представляешь, какой! Не удивляйся, если кто-то назовет тебя распутницей. Роберт не стеснялся афишировать ваши отношения. Разумеется, ты разгадала его замыслы и отказалась помогать, тогда он решил от тебя избавиться.
Слова лорда не оправдали моих надежд что-нибудь вспомнить. Увы, он рассказывал, а в душе ничего не оживало. Только крутилась фраза «Ненавижу тебя, Рэйнард!». Вместо того, чтобы убить меня, лорд стер воспоминания. Водник выглядит, словно восставший с того света. Картинка сложилась сама собой.
— Ты помешал ему меня убить.
— Попытался. Результат видишь сама.
— Значит, я вовсе не ударилась головой в замке. Меня ударил Роберт Беверли! А потом раздал всем печати, чтобы скрыть следы преступления?
— Именно. Королевский лекарь исцелил нас. Ты некоторое время пробыла в моих покоях, потом я распорядился отправить тебя домой.
Значит и о лекаре побеспокоился лорд Сазерленд? Надо же! Выходит, первое впечатление о человеке обманчиво. Мне даже стало неловко за заказанные сверх меры блюда, учитывая, что трое официантов как раз двинулись с ними в нашу сторону.
— Я оплачу, — смущенно улыбнулась, наблюдая крайнюю растерянность на лице спутника. — Можете сложить это с собой?
Официанты понятливо кивнули и, оставив лишь рыбу и порции для лорда Сазерленда, остальное унесли. Увы, джентльменом мой избранник не оказался, и возражать насчет оплаты не стал.
— Мне удалось убедить его стереть твою память и навсегда оставить в покое. Не думаю, что он представляет для тебя опасность теперь.
Мило улыбнувшись, мужчина накрыл мою ладошку своей. По идее, в красивом месте, при свечах и после шикарного букета роз, после откровений и правды я должна чувствовать благодарность, тепло и притяжение, но… их не было.
