Внизу Саша останавливается. Мы все еще близко, я прижата к нему и стою на его доске. Удивительно, как мы вообще держимся. И долго смотрим друг на друга. Есть моменты, которые не упускают. Им надо отдаться, так говорят. Вот и я – ныряю с головой… считай, что в сугроб. Целиком и полностью.
Я первая протягиваю руку. Или только думаю об этом? Но в то же мгновение Саша тащит меня за собой вниз, к злополучному снегу. Саша – внизу, я – сверху. Прижимает меня крепче, я сдергиваю его шапку и путаюсь пальцами в волосах. Весь вечера хотела это сделать! Глаза в глаза. Его – горят так же, как и мои, когда он наконец целует. А дальше я растворяюсь, отбросив все мысли подальше, куда-нибудь к черту. А без мыслей поцелуи они такие… сумасшедшие. Крыши-то нет! А целуется Морозов так же, как о любимом деле разговаривает: отдаваясь целиком, так, что нельзя не ответить и забыть потом.
Снег – виновник происходящего решает, что достаточно. Все идет и идет, идет и идет… превращает пальцы в сосульки, да целоваться мешает. И в себя тоже приводит.
– Я… нам надо…
– Хорошо. Хорошо. Давай только еще минутку полежим? – он прижал меня к себе, носом я уткнулась куда-то ему в шею.
– Всегда так… крышесносно?
– Ты о чем?
– Спуск, девушка, эмоции, поцелуй. Все это вместе?
– Не знаю, Аня. Со мной такое впервые.
– История из разряда: местный глинтвейн – самый вкусный из всех, что ты пробовал? – я засмеялась, сползая с него в сторону. Ухнула прямо в сугроб.
– Из разряда, точно, – он тоже засмеялся. – Ну что, еще один спуск? Или обойдемся подъемом и дорогой до шале?
– А давай не загадывать! Побежали наверх наперегонки! – и я схватила свою доску, помчалась в гору. В который раз за сегодня? Смешно! И опять у меня фора. И опять он догнал и даже перегнал – спортсмен, неуступчивый по природе. Потом, правда, вернулся и помог тащить сноуборд. И за руку взял, помогая перебирать ногами по снегу.
– Пожалуй, еще один подъем меня уничтожит, – сделала я вывод уже наверху. И задыхалась от эмоций и трудного подъема.
– Шале?
– Шале.
Мы возвращались, держась за руки. Без лишних слов.
А снег не прекращался.
ГЛАВА 9
– Он что, собирается…
– Вот придурок!
Мы дружно замерли на подходе к шале, не веря глазам. Фигуру, балансирующую на крыше дома, мы заметили еще издалека, но поначалу списали на глюк или странную тень, создаваемую фонарями. Но, чем ближе подходили, тем отчетливее становилась картина. И ни черта это была не тень. Это был человек. Если точнее – тощий парень, облаченный в клетчатые штаны и футболку.
– Что он на крыше делает? – ахнула я.
– Наглеет окончательно и бесповоротно.
Ладно, похоже, не верила глазам лишь я одна. Когда пригляделась к Саше, поняла, что он удивленным не выглядел, скорее уж крайне недовольным.
– А ну-ка стоять! – рявкнул он в сторону крыши. – Стоять, я сказал! Это мое желание. Стой и не двигайся! – и, бросив сноуборд в снег, помчался в сторону дома, оставив меня недоумевать. Что происходит?!
– Ничего не слышно, здесь ветер. У-у-у! – провыл сверху Киселев. Через пару секунд спросил уже тише: – Псс, Новенькая, ты там одна?
– Ну… да.
– Саныч где? Ко мне побежал?
– Хмм…
– Новенькая! – перебил, явно углядев ответ в моем сомнительном «хмм…». – Лови! – и покатился вниз, словно на ледянке во дворе.
В панике, я побежала вперед, спрыгнула с дорожки и оказалась в снегу едва ли не по пояс. Не знаю точно, что собиралась сделать: поймать Киселева налету? Повезло тогда, что не успела… Тим с веселым воплем пролетел прямо передо мной и исчез в пушистом сугробе. Кое-как прорубив тропу, я оказалась рядом с парнем.
– Спятил?! – рявкнула я в ужасе. – Да я… да ты…! Как… с крыши!
– Богатый у тебя словарный запас, однако, – иронично заметил Киселев. Выглядел он так, будто прилег отдохнуть на диване, а не съехал с крыши двухэтажного шале вниз. Даже руки за голову закинул для полной картины. Отмороженный по самые кудри человек.
– А чего глаза какие большие сделала? – изобразил он удивление. – Неужели ни разу с крыши не прыгала вниз?
– Нет!
– Даже в детстве?
– Я всегда была нормальной.
– Ну и жизнь у тебя, Новенькая! Повезло, что на нас наехала. Интересно, это судьба или чья-то ловкая рука? Впрочем, не об этом сейчас… предлагаю тебе игру: ты поднимаешься на второй этаж, выходишь на крышу и прыгаешь вниз – не бойся, тут мягко и безопасно, это наше ежегодное развлечение. А я взамен отвечаю на любой твой вопрос. Вообще на любой.
– Ежегодное развлечение? С крыши прыгать?!
– Ну да. Только не всегда на Новый Год получается, для прыжка снег нужен, сама понимаешь. В этом году повезло. Ну так что насчет игры? Предложение разовое и доступное лишь тебе одной, хватайся за него руками и ногами.
– Считаешь себя необычайно интересной личностью, да?
– Да. Итак?
– Что за мания все превращать в игру?
– Игра сразу дает представление о человеке. Быстро обнажает суть. Например, ты: не отказалась сыграть сразу, еще в баре. О чем это нам сразу говорит? Ты азартная и любопытная. Не слишком скованная, раз не стала вопить, что это все фигня для детей и выспрашивать, а что там за желания будут и вообще… может, лучше обойтись без них. Да-да, это живой пример о-очень многих людей, такие, как правило, моментально мой интерес теряют. О чем с ними вообще говорить можно? А с тобой как минимум можно провести вечер. Поиграть. А подстраиваешься ты хорошо, кстати, мне понравилось.
– Ты… опасен, – пробормотала я. Тимур Киселев – это настоящие американские горки. То милый и наблюдательный, готовый пойти навстречу, увидеть чужую тоску и развеселить, то… такой. Людьми играющий.
На мое замечание он расхохотался:
– Новенькая, ну что ты такая серьезная?! Не смотри на меня так, лучше вон Сан Саныча лови! – и неожиданно: – Нравится он тебе, да?
– Да.
– Сашка у нас такой… всем всегда нравится. Пока не сваливает подальше на всю зиму. О! А вот и наш разъяренный герой.
На крыше и в самом деле показался Сашка. А за ним и вся остальная компания. Оказалось, Киселев не врал и прыжки с крыши – нормальное для них развлечение зимой. Даже для Ромы с Алиной, а ведь они выглядели такими взрослыми и нормальными! Прикидывались, короче.
Всей ватагой они высказались про Тима, кричали прямо сверху. Для первого прыжка у них тоже есть какая-то очередная – кто бы вообще черт возьми сомневался – игра! А он взял и сиганул, никого не спросив. Наглый и бесцеремонный тип, короче говоря. А потом меня уговорили подняться тоже. И я настолько пребывала в шоке, что согласилась. И смеялась еще, как ненормальная.
