А что за секрет? Понятия не имею.
Я обняла Оладушка, переоделась и устроилась на заднем крыльце с бокалом персикового чая со льдом и книжкой. Оладушек кружил по двору, охотясь на кузнечиков, а я постаралась расслабиться и погрузиться в вымышленный мир романа. Моя попытка увенчалась успехом, но длилось это недолго: я вновь почувствовала беспокойство и, оставив книгу, пошла к пляжу.
Там уже давно начался прилив, так что я сняла свои шлепки, взяла их в руки и пошла к воде, оставляя следы на мокром песке. Я зашла в воду по лодыжки, а затем направилась к восточной части бухты, где появились каменистые приливные бассейны.
Я снова надела шлепки и, оставив песок, ступила на каменную поверхность. Прошлась между бассейнами, стараясь не поскользнуться на водорослях, покрывающих камни. В детстве, когда мы приезжали к кузену Джимми и его жене Грейс, я частенько исследовала эти бассейны. Став постарше, брала с собой на эти вылазки своих брата и сестру. Как же они были рады, когда находили морского ежа или морскую звезду! Мы соревновались, кто найдет больше всего плоских морских ежей или крабов.
Я страшно скучала по Шарлотте и Дилану и тем прекрасным денькам. Но я рада, что, по крайней мере, у меня есть что о них вспомнить. Я встала на краю бассейна, покрытого ракушками, а затем села на корточки, чтобы получше рассмотреть красивого пурпурного морского ежа. Я наблюдала за ним, а когда стала собираться обратно домой, успела заметить еще двух ежей, три морские звезды, парочку крабов и пескарей и одну лунную улитку.
Отвернувшись от кромки воды, я заметила Бретта. Он шел ко мне по песчаным отмелям, и я пошла ему навстречу. Мы встретились на полпути, и я поприветствовала его поцелуем.
– Как дела? – спросила я.
– Хорошо. Я закончил немного пораньше. Это здорово. А ты что делала?
– Изучала приливные бассейны.
– Видела что-нибудь интересное?
Я рассказала о своих находках, а затем мы оба повернулись к воде. Небо было безоблачным, в отдалении – острова Сан-Хуан, и вид открывался великолепный.
– Красота, да? – спросил Бретт.
– Да, – согласилась я.
Бретт взял меня за руку, и мы медленно отошли от набегающих волн. Мы помолчали, и было очень спокойно, но затем я взглянула на Бретта, и все мои страхи вновь вернулись, а чувство легкости пропало.
Мне внезапно показалось, что тишину надо как-то заполнить, но что сказать – я не знала. Мы направились по мягкому сухому песку к моему дому, и тут Бретт с беспокойством взглянул на меня своими голубыми глазами.
– Все нормально?
Я поняла, что сильно сжала его руку. Отпустила ее и попыталась улыбнуться.
– Все хорошо.
Мне показалось, что он собирается продолжить свой допрос, но в кармане его шорт зазвонил телефон. Он достал его и ответил:
– Здравствуйте, миссис Райдаут, – сказал он. Затем он слушал, что ему говорили, а лицо его становилось все более серьезным.
– Где именно? – Бретт снова помолчал, а потом спросил: – А что именно там лежит?
Я посмотрела на Бретта с беспокойством, не понимая, что происходит.
– Звучит не очень. Близко не подходите. Я буду на месте через несколько минут, позвоню оттуда дяде.
Как только он повесил трубку, я спросила:
– Что случилось?
Бретт листал свой список контактов.
– Это моя клиентка. Вдова, живет недалеко от города, у нее свой участок. Она вышла прогуляться и нашла кучу мусора.
– Еще одна свалка? – спросила я с грустью.
– Кажется, еще хуже. Судя по ее описанию, как будто отходы из подпольной лаборатории, где делают наркотики.
– Какой ужас, – сказала я, вспоминая, что Рэй рассказывал мне о таких свалках.
Бретт поднес телефон к уху:
– Посмотрим, получится ли дозвониться до Рэя.
Он подождал несколько минут, пока шел звонок, но потом покачал головой.
– По своему номеру он не отвечает.
Бретт набрал несколько цифр.
– А теперь ты кому звонишь?
– В 911. Если это отходы лаборатории, где делали метамфетамин, то надо немедленно сообщить в специальную службу.
Разговаривая с диспетчером, он пошел к своему фургону, я – следом. Бретт сел за руль, а я устроилась на пассажирском кресле. Как только он закончил разговор, завел двигатель и через мгновение мы выехали на Уайлдвуд-роуд.
– Свалка у реки, которую я обнаружила, весьма опасна, – сказала я, пока мы ехали, – но это еще хуже. Могут пострадать и люди, и животные.
Бретт мрачно кивнул.
– И миссис Райдаут и без того натерпелась, не хватало еще, чтобы ей пришлось разбираться с этими отходами.
– А что такое?
– Год назад у нее от рака умер муж, а четыре месяца назад она попала в аварию.
– Какой кошмар. У нее есть другие родственники?
– Да, но не на полуострове. Надеюсь, Рэй все быстро решит.
Мы свернули на тихую дорогу, а примерно через милю оказались на грунтовке, которая шла через рощу, а затем выехали к аккуратно подстриженному газону (я не сомневалась, что это дело рук Бретта) и подъехали к симпатичному двухэтажному белому дому с крыльцом.
Женщина, которой на вид было около шестидесяти, стояла на крыльце и махала нам рукой. Бретт остановил фургон, и, когда миссис Райдаут спустилась по ступенькам, чтобы встретить нас, я заметила, что она слегка хромает.
Мы выбрались из машины, Бретт меня представил, а миссис Райдаут сказала, что покажет место свалки.
– Близко подходить не будем, естественно, – добави-ла она.
С крыльца она принесла бинокль и повела нас к задней части дома, ходить ее хромота ей почти не мешала. Пройдя через задний двор, мы вошли в лес по хорошо протоптанной тропе.
– Я стараюсь выходить на прогулку каждый день, – сказала миссис Райдаут. – Больная нога не помешает мне наслаждаться всем, что я любила раньше. Но этой тропинкой я не ходила уже пару дней, поэтому не знаю, когда здесь оказался этот мусор – сегодня или вчера.
На вершине небольшого холма она остановилась, передала бинокль Бретту и указала куда-то сквозь деревья. Я заметила что-то бело-серое и металлическое сквозь зелень, но что именно это было – неясно.
Спустя мгновение Бретт опустил бинокль и передал его мне.
– Не нравится мне это все.
Я навела бинокль на свалку и увидела что-то вроде баллонов с пропаном и какие-то трубки, а еще множество другого мусора, опознать который я не могла.
– Я в бешенстве, – покачала головой миссис Райдаут.
– Еще бы.
Я сама начала переживать из-за произошедшего, а ведь это был даже не мой участок.
