Сон как физиологическое явление всесторонне исследовали «снаружи», то есть путем замера и анализа электрической активности головного мозга во время сна. Им научились «управлять» с помощью фармакологических средств (снотворные лекарственные препараты, наркоз). Современная наука даже обратилась к знаменитому Зигмунду Фрейду, но так и не осмелилась полностью объяснить феномен сна, ограничившись лишь общими предположениями.
Одно очевидно: Фрейд был прав, когда говорил, что сон – тлеющий огонь в головном мозге. А известный испанский художник Франсиско Гойя назвал сон «единственным утешением несчастных».
Почему же не во время бодрствования, а только погрузившись в состояние глубокого сна, когда все органы чувств переходят в пассивное, то есть нерабочее состояние, мы отчетливо и порой даже в цвете видим, словно наяву, весьма замысловатые «видеосюжеты»? Неужели эта тайна и правда необъяснима? Попытаемся найти ответ на данные вопросы, обратившись к помощи такой науки, как биоэлектроника.
В основе человеческого сознания лежат биоэлектрические процессы; общая электрическая мощность вещества головного мозга составляет около 20 ватт, а кровь обладает электролитическими свойствами. Работа сознания базируется на памяти (без памяти нет сознания) – свойстве структур головного мозга «записывать», хранить и воспроизводить усвоенную информацию, которая получена от органов чувств: зрения, слуха, обоняния, осязания… Таким образом, мыслительная деятельность – это работа сложнейшей сети нейронных ансамблей, когда «сканируется» конкретная «база данных».
Для «биокомпьютера» достаточно одного ключевого слова, чтобы вовлечь в мыслительный акт сотни тысяч ячеек памяти. Например, такие слова, как «война», «детство», «школа», «друзья», позволят создать еще один объемистый том «Войны и мира».
Иначе говоря, чтобы извлечь хранящуюся информацию, нужно электрически возбудить ячейки памяти. Этот процесс можно назвать адресным сканированием базы данных, которое позволяет вовлечь их в решение конкретной логической задачи.
Эта предварительная информация, возможно, сложноватая для восприятия, должна подвести нас к пониманию не только механизма сновидений, но и роли зрения в развитии… интеллекта, а точнее – в формировании зрительной памяти как одного из важнейших компонентов в работе сознания. Не менее важно знать и о том, что зрительный аппарат вкупе с соответствующими центрами головного мозга – своеобразный индикатор уровня нашей активности. Известно, что продолжительная психологическая нагрузка на один и тот же центр головного мозга приводит к быстрому утомлению, то есть к истощению энергетического потенциала и в конце концов к затуханию его функции. Всем известны печальные истории о водителях, засыпающих за рулем автомобиля в длительных рейсах. Монотонный характер и ограниченный диапазон мышечных действий, а также непрерывный визуальный контроль дорожной обстановки – как раз те факторы, которые вызывают усталость, а ее результатом может стать спонтанное засыпание со всеми непредсказуемыми, порой трагическими, последствиями.
Другими словами, режим активности зрительного аппарата подчинен общему правилу функционирования всех систем организма, и не в последнюю очередь он зависит от уровня энергетического потенциала. Работа нейронных ансамблей головного мозга – тоже процесс энергетический: изменение интенсивности кровотока в тканях мозга вызывает соответствующие изменения в биоэлектрической активности нейронов, для работы которых необходимо поддерживать хотя бы минимальное (пороговое) значение величины «командного» биоэлектрического импульса.
Наш мозг подобно биокомпьютеру работает в нескольких режимах, отличающихся друг от друга величиной биоэлектрического потенциала. Одним из них является сон, когда частота сердечных сокращений снижается до минимально возможного уровня, что означает переход всех систем организма на минимальный энергетический режим. При стрессе наблюдается резкий скачок энергетического потенциала, обеспечивающий соответствующий уровень психофизического напряжения. А при обморочном состоянии уровень биоэлектрического потенциала клеток мозга понижается настолько, что его недостаточно для их возбуждения, то есть для включения сознания в работу.
Отмечу, что деление времени сна на фазы имеет искусственный характер, так как оно не объясняет главное – причину чередования фаз быстрого и медленного сна. Кстати, однозначного, стандартного режима сна для всех не существует вследствие индивидуальных различий: возрастных, генетических, связанных со скоростью обменных процессов, характером профессиональной деятельности и т. д. В соответствии с суточным биологическим ритмом сон – восстановление энергетики организма, в том числе клеток головного мозга, обеспечивающее их готовность к новому периоду активности. Такое состояние и является главным условием непроизвольного (спонтанного) возбуждения нейронов, напоминающего «отдаленные вспышки зарницы» (это образное сравнение принадлежит Фрейду).
Во время сна, когда не требуется ни воспринимать какую-либо информацию, ни анализировать ее для принятия решений или осуществления действий, мозг переходит в неактивное состояние. Сознание словно отключается, но транспортно-энергетическая система (кровоток, работа сердца, дыхание) продолжают функционировать, иначе жизнь просто остановилась бы. В процессе восстановления биоэлектрического потенциала структур головного мозга до «рабочего» уровня происходит спонтанное возбуждение ячеек памяти – мозг начинает самопроизвольно работать. Независимо от нашей воли мы становимся режиссерами, операторами и участниками «видеофильмов», содержание которых развивается по непредсказуемому сценарию.
Сюжеты сновидений отличаются не только фантастическими перипетиями, но и определенной логикой. Зафиксировано множество случаев, когда сны помогали ученым отыскать способ решения сложных проблем. Так, например, можно упомянуть хрестоматийную историю со сном, «подсказавшим» Дмитрию Ивановичу Менделееву таблицу распределения химических элементов. Во сне сочиняют стихи, «слышат» музыкальные мелодии, «видят» сюжеты будущих картин, совершают немыслимые подвиги.
Специалисты считают сновидения индикатором психофизического здоровья, предупреждающим о начале того или иного заболевания. Положительно окрашенные сны – признак психофизического благополучия, когда нет ни тревожных переживаний, ни следов негативных состояний психики. Что же касается «вещих» снов, то речь идет лишь о ничтожно малом проценте совпадения содержания «пророческого» сна с реальным событием в будущем. А признание академика Бехтеревой в том, что она склонна верить в пророческие сны, – всего-навсего частное мнение специалиста, так же не свободного от заблуждений, как и любой из нас.
Никакой прямой связи между сновидениями и будущими событиями не существует – возможны только совпадения. Либо же мы вольно или невольно моделируем эти события, перебирая различные варианты разрешения наиболее актуальных проблем.
